Психология взрослости

«женщина-женщина» – выделяется два подтипа: пассивный и активный. Женщины пассивного типа склонны к самопожертвованию, покорности, перенимают тактику мужчины в половой жизни, но отрицательно реагирует на его слабость, пассивность. Женщины второго типа активны в выборе партнера, в ласках, могут подчеркивать неумение мужчины, причинять боль;

«женщина-дочь» – обычно моложе мужчины, ей скучно со сверстниками, могут нравиться признаки старения (морщины).

Сопоставляя данные типы, можно сказать, что сочетание некоторых из них может быть гармоничным («мужчина-отец» и «женщина-дочь», «мужчина-сын» и «женщина-мать», «мужчина-мужчина» и «женщина-женщина») или представлять собой определенную дисгармонию в сексуальных ожиданиях.

Кроме того, комбинация разных типов личности, когда направленность личности супругов не совпадает, может привести к различным супружеским конфликтам, которые, в свою очередь, отражаются на отношении с детьми. Например:

• супруг, ориентированный на равноправие, ожидает равных прав и обязанностей; романтический партнер ожидает душевного согласия, обилия романтических символов;

• «родительский» супруг с удовольствием будет заботиться о другом и воспитывать его, если он занимает «детскую» позицию;

• «детский» приносит спонтанность, радость, проявляет слабость, ожидает заботы; рациональный подавляет эмоции, может ошибаться в оценке чувств супруга; товарищеский принимает тяготы повседневной жизни нормально, не склонен к романтике, хочет разделить жизнь с другим; независимый сохраняет в браке дистанцию, стремится избегать интимности, настаивает на уважении к его требованиям.

Таким образом, на то, как будет функционировать семья, влияет наличие или отсутствие каких-либо дисгармоний во взаимоотношениях супругов.

Ю. В. Борисенко,

2007. С. 150–151.

5.9. Семья и работа в жизни женщины

В последние десятилетия произошло некоторое изменение установок в отношении работающих женщин, а также уменьшение доли женщин, отдающих предпочтение роли домохозяйки. Так, по данным опроса в США, проведенного в разные годы, было выявлено, что в 1974 г. остаться дома хотели 60 % женщин, а работать – 35 %, в 1980 – соответственно 51 и 46 %, в 1985 г. – 45 и 51 %. Последнее соотношение сохранилось и в начале 1990-х гг. В действительности же количество семей, в которых муж работает, а жена ведет хозяйство и воспитывает двоих и более детей, значительно меньше – около 7 %.

...

Среди женщин можно выделить две ярко контрастирующие между собой группы: те, кто ориентирован на карьеру, и те, для которых работа – не главное в жизни. Для одних ведение домашнего хозяйства – значимое, приносящее удовлетворение занятие. Для других – обременительная необходимость. В ходе широкого опроса женщин было обнаружено: самоуважение, удовлетворенность жизнью и самовосприятие у ориентированных и не ориентированных на карьеру женщин резко различаются (Pietromonaco et al., 1987). Среди тех, кто охарактеризовал себя как ориентированных на карьеру, работавшие полный рабочий день были вполне довольны собой. Женщины, имеющие неполную занятость, трудящиеся на временной работе или занимающие должности ниже своей квалификации, были не слишком довольны собой, меньше уважали себя и скромнее оценивали свои достоинства. У женщин, не считавших себя ориентированными на карьеру, результаты были противоположными. Их самоуважение и удовлетворенность жизнью не были связаны со временем занятости на работе. Эти женщины согласились с такими утверждениями, как: «Я не могу представить себе полноценной жизни без детей» и «Я бы отказалась от работы, которая не позволяла бы мне проводить достаточно времени со своей семьей».

Г. Крайг, Д. Бокум,

2004. С. 638–639.

Е. Ф. Молевич с соавторами (1997) показано, что около половины опрошенных горожанок считают работу и семью важными для себя в равной степени. При этом 25 % предпринимательниц-руководителей считают, что работа для них важнее, чем семья, и только 13 % отдают предпочтение семье. Чуть больше ориентированы на семью женщины – руководители организаций (22,5 %). В остальных группах семья как сфера реализации основных жизненных интересов явно преобладает.

...

Некоторые исследователи считают, что типичная для женщин нашей страны ситуация «двух волов» – в профессиональной деятельности и в быту, когда работа по дому подобна «второй смене» – столь критическая, что может быть воспринята как пример гендерного неравенства (Т. К. Арефьева, 2000; Н. Л. Вислова, 2000; Т. М. Демиденко, 2000). При этом они приводят следующие причины такого положения:

1. Представление о том, что женщина прежде всего домохозяйка, хранительница домашнего очага, имеет в патриархальной культуре очень глубокие корни. Большинство женщин усваивают эту норму с детства как часть осознания своей «женственности», т. е. гендерной роли.

2. Следование традиционным гендерным ролям приводит ко многим формам различий между мужчинами и женщинами. Оба пола физически способны научиться готовить пищу или печатать на машинке, однако в большинстве обществ считается, что эти занятия должны выполнять женщины. Как заметила американский антрополог М. Мид, «мужчины могут стряпать, ткать, одевать кукол или охотиться на колибри, но если такие занятия считаются мужскими, то все общество, и мужчины и женщины, признают их важными. Если то же самое делают женщины, то такие занятия объявляются менее существенными».

3. Социолог Т. Парсонс утверждает, что разделение труда между полами в семье оправдывается тем, что женщины биологически более приспособлены к заботе о других. Поэтому их участь – материнство и «экспрессивная» роль.

4. «Домохозяйство» стало ассоциироваться преимущественно с женщинами лишь после начала индустриализации, когда место работы и место жительства оказались разнесенными в пространстве. Сложилось своего рода новое разделение труда, при котором мужчины смогли посвятить себя преимущественно оплачиваемой работе благодаря тому, что женщины избавили их от большей части домашних обязанностей. Когда мужчины «ушли из дома», домашнее хозяйство стало преимущественно «потребительским», а не «производящим». Заботы о его поддержании легли на тех, кто не работает, – точнее, на тех, чей труд «невидим», не считается таковым.

Домашняя работа, как правило, не оплачивается и не считается «настоящей работой». Лишь в 70-х гг. XX столетия она стала рассматриваться социологами именно как работа, столь же необходимая для функционирования социума, как и общественное производство. Подсчитано, что объем домашней работы равен трети ежегодного валового продукта во всем мире, хотя такая работа никак не оплачивается и считается, что женщина «не работает». В то же время домашняя работа воспринимается женщинами не как «времяпрепровождение», но именно как работа.

П. И. Дынин,

2003. С. 300–301.

С распределением обязанностей в семье, когда муж зарабатывает деньги, а жена занимается домашним хозяйством и детьми, согласны 41 % женщин. Лишь 13 % женщин признали это ненормальным явлением. Для них работа является ценностью, от которой они не хотели бы отказываться. Среди предпринимателей таких женщин 20 %, но и среди них три четверти считают, что ситуация, когда женщина ограничивает свои функции домашним хозяйством, приемлема. Это свидетельствует о том, что патриархальность сознания характерна для всех статусных групп российских женщин. Однако тот факт, что подавляющее число женщин (85 %) признает нормой патриархальную семью, скорее всего, свидетельствует о том, что их заявления во многом носят декларативный характер.