Психосоматика. Практика воплощения эмоций

ТРАВМАТИЧЕСКИЙ СТРЕСС, ОСОБЕННО В РАННЕМ ДЕТСТВЕ, ЧАСТО СОПРОВОЖДАЕТСЯ ВЫСОКИМ УРОВНЕМ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ВЛИЯНИЯ, НАРУШЕНИЕМ РЕГУЛЯЦИИ И РЕАКТИВНОСТИ В ВЕГЕТАТИВНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЕ И УПРАВЛЯЕМЫХ ЕЮ ВНУТРЕННИХ ОРГАНАХ, А ТАКЖЕ В ОБЛАСТЯХ ГОЛОВНОГО И СПИННОГО МОЗГА ЦЕНТРАЛЬНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ

Многие ранние травмы в моей жизни связаны с настолько сильным стрессом и нарушением регуляции в теле и мозге, что я долгое время страдал от симптомов посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), таких как чувствительность к шуму, нарушения сна и крайняя реактивность в отношениях, не осознавая, что все это – последствия ПТСР. Травматический стресс, особенно в раннем детстве, часто сопровождается высоким уровнем психологического влияния, нарушением регуляции и реактивности в вегетативной нервной системе и управляемых ею внутренних органах, а также в областях головного и спинного мозга центральной нервной системы.

Мне помогло участие в телесно-ориентированном тренинге по травмам под названием соматическое переживание [Somatic Experiencing (SE)] – это метод лечения психической травмы, ориентированный на ощущения в теле и работающий с вегетативной нервной системой человека, – а затем обучение этому подходу по всему миру от имени его основателя, доктора Питера Левина. Этот опыт оказался полезен не только как способ избавления от симптомов травматического стресса, но и тем, что предоставил лабораторию для развития моей работы по воплощению эмоций. Доктор Левин, чья книга «Пробуждение тигра. Исцеление травмы» продолжает оставаться бестселлером в своей категории более двадцати лет с момента публикации, является прекрасным клиницистом и обладателем невероятного ума³. Он мастер в подавлении перевозбужденной вегетативной нервной системы, которая часто вызывает симптомы травматического стресса. Я многим обязан лично и профессионально этому исключительному человеку и благодарен за то, что познакомился с ним на заре своей карьеры в психологии.

Обучение биодинамической краниосакральной терапии у доктора Майкла Ши помогло мне понять, как работать со стрессом и нарушениями регуляции в областях центральной нервной системы у других людей и у меня самого⁴. Функция основных областей головного и спинного мозга все чаще нарушается при тяжелых травмах, таких как родовые травмы и травма детской брошенности, которые присутствовали и в моей истории. Краниосакральная биодинамика дала мне возможность работать с телом на глубоком квантовом или субатомном уровнях, однако оно может стать менее регулируемым, когда интенсивность травмы увеличится. Этот подход также научил меня восстанавливать связь тела с коллективными исцеляющими энергиями в его окружении – связь, которая нарушается в той или иной степени в зависимости от серьезности травмы.

Я испытывал большие трудности с доступом к своим эмоциям и их регулированием, а также с ощущением своего тела, хотя и был знатоком в этой области, пока не заинтересовался формальным изучением психологии и не стал обучаться на лицензированного клинического психолога. Это побудило меня углубиться в результаты исследований эмоций и их физиологии, особенно в парадигмах аффективной неврологии и телесной психотерапии, и найти ключ к тому, как получить доступ к эмоциям и телу и лучше работать с ними как моим клиентам, так и мне самому.

ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ДОСТУПА К ЭМОЦИЯМ И ДЛЯ ИХ РЕГУЛИРОВАНИЯ СОМАТИЧЕСКОЕ ПЕРЕЖИВАНИЕ БОЛЬШЕ ФОКУСИРУЕТСЯ НА РАБОТЕ С ЗАЩИТНЫМИ МЕХАНИЗМАМИ И НАРУШЕНИЯМИ ВЕГЕТАТИВНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ

Телесно-ориентированная психотерапия, в частности райхианская терапия, биоэнергетика и бодинамический анализ, работает с защитными силами организма прежде всего в мышечной нервной системе, чтобы получить доступ к эмоциям и выразить их. В последнее время фокус телесной психотерапии расширился, обратив внимание на роль автономной нервной системы. Так, для получения доступа к эмоциям и для их регулирования соматическое переживание больше фокусируется на работе с защитными механизмами и нарушениями вегетативной нервной системы. Подходы, основанные на медитативных практиках Востока, например снижение стресса с помощью осознанности, также подразумевают работу с эмоциями. Интерсубъективный и кляйнианский психоаналитические подходы и аналитическая юнгианская психология работают с эмоциями главным образом через познание. Когнитивно-поведенческие подходы регулируют эмоции посредством познания и поведения. И тонкая работа, проводимая с телом и энергией, контролирует эмоции, регулируя тело или энергию соответственно. Все это – либо основанные на фактических данных, либо проверенные временем и рынком методы, эффективно помогающие клиентам с различными клиническими проблемами. Однако я обнаружил, что в них чего-то не хватает: они либо отнимают много времени, либо их подход к работе с эмоциями неполноценен, по крайней мере, для некоторых моих клиентов и в первую очередь для меня!

Углубленное изучение физиологии эмоций в аффективной нейронауке, особенно в области, называемой воплощенным познанием, преподнесло мне немало сюрпризов. Одним из них было осознание того, что наше понимание физиологии эмоций и физиологии познания за последние двадцать лет претерпело парадигмальные сдвиги, перевернув с ног на голову более ранние открытия. Я был поражен, увидев, как мало из того, что мы понимаем в физиологии эмоций и познания, интегрировано в практику психологии, даже в системы телесной психотерапии. Кроме того, я заметил, что большая часть исследований сосредоточена на ограниченном количестве первичных эмоций, таких как гнев и печаль, и игнорирует большинство постоянно присутствующих эмоций, которые я начал называть сенсомоторными. Это эмоции, испытываемые вами, когда просто чувствуете себя хорошо или плохо в связи с ситуацией, в которой оказались. Наконец, более поздние открытия в области аффективной нейронауки в новых парадигмах исследований воплощенного и ситуативного (контекстного) познания предоставляют существенные теоретические и эмпирические доказательства эффективности метода воплощения эмоций в улучшении когнитивных, аффективных и поведенческих результатов с помощью терапевтических методов, которые я обнаружил опытным путем некоторое время назад.

Ни одна работа не является достижением одного человека. В ее основе – целая пирамида, которая уходит далеко вниз, в прошлое. Я должен многих поблагодарить за полученное образование в сфере взаимосвязанной физиологии эмоций, познания и поведения. Однако я ограничу список и поблагодарю лишь тех, кто находится близко к вершине этой пирамиды накопленной мудрости. О том, что тело и мозг вовлечены в эмоции, я узнал от нейробиолога Антонио Дамасио (в чью профессиональную историю Бад Крейг в последнее время внес выдающийся вклад) и от нейробиолога и психонейроиммунолога Кэндис Перт^{5, 6, 7}.

Работа ряда блестящих умов научила меня тому, что эмоции, мышление и поведение являются функциями не только мозга, но и тела и окружающей среды; что познание, эмоции и поведение принципиально неразделимы в физиологии мозга и тела; что воплощение эмоций способно улучшить когнитивные способности и поведение; что эмоции динамичны и предсказуемы. Эти блестящие умы принадлежат Юджину Гендлину⁸ из Чикагского университета, Марку Джонсону⁹ из Университета штата Орегон, Лизе Фельдман Барретт¹⁰ из Северо-Восточного университета, Сайен Бейлок из Барнардского колледжа¹¹, Джованне Коломбетти¹² из Эксетерского университета в Соединенном Королевстве, Эвану Томпсону¹³ из Университета Британской Колумбии в Ванкувере, Пауле Ниденталь¹⁴ из Висконсинского университета в Мэдисоне и Ребекке Хуфендик¹⁵ из Базельского университета в Швейцарии.

ЛЮБАЯ ЭФФЕКТИВНАЯ РАБОТА С ЭМОЦИЯМИ ТРЕБУЕТ ПОНИМАНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗАЩИТ ОТ НЕВЫНОСИМЫХ ИЛИ НЕПРИЕМЛЕМЫХ ЭМОЦИЙ, А ТАКЖЕ АДЕКВАТНОЙ ВНЕШНЕЙ ПОДДЕРЖКИ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ ПЕРЕЖИВАНИЙ

Любая эффективная работа с эмоциями требует понимания психологических защит от невыносимых или неприемлемых эмоций, а также адекватной внешней поддержки эмоциональных переживаний. Мне повезло, и я учился работать с психологической защитой от эмоций и поддерживать их не в одном, а в нескольких направлениях: гуманистическая психология Карла Роджерса, гештальт-терапия Фрица Перлза, селф-психология, или психология самости, Хайнца Кохута, теория объектных отношений Мелани Кляйн и интерсубъективный подход в психоанализе Роберта Столороу.

Я вырос в Индии и в двадцать шесть лет переехал в Соединенные Штаты получать высшее образование. Я вырос в семье, в которой сны считались значимыми посланиями коллективного сознания. В моей культуре квантовое энергетическое тело человека реально, а опыт индивида глубоко укоренен в коллективе и формируется им. Поэтому естественно, что меня почти с самого начала изучения психологии тянуло к юнгианскому направлению этой науки из-за его широкого взгляда на человеческую психику. Также естественно, что в конечном итоге я вернулся к восточной психологии, предлагающей еще более обширный взгляд на психику: Адвайта-веданте, школе индуистской философии. Адвайта-веданта не только включает в себя все уровни психики из юнгианской психологии, но и утверждает, что индивид в конечном счете неотделим от коллективного сознания и идентичен ему.

Для работы с эмоциями – самыми сложными из наших переживаний, нужно охватывать все уровни психики, которые на них влияют: физический, энергетический и коллективный. Юнгианская психология, Адвайта-веданта¹⁶, йога, полярная терапия Рэндольфа Стоуна¹⁷ и биодинамическая краниосакральная терапия¹⁸ дали мне необходимое понимание и инструменты для работы со всеми уровнями психики в отношении эмоций. Развитие большей способности к восприятию противоположностей в опыте, или формирование аффективной толерантности, подчеркивается в интерсубъективном психоанализе для психологического здоровья, в юнгианской психологии – для индивидуации, в Адвайта-веданте – для просветления. Понимание важности, которую разнообразные системы придают аффективной толерантности, послужило ранним источником вдохновения для становления работы с воплощением эмоций в качестве основной клинической стратегии в более широких рамках ISP, моего комплексного подхода к психике.