Психотерапевт Его Величества

– Между прочим, я объяснила это обычаем моего мира, так что ваша репутация не пострадала, и ваших претензий я не принимаю.

– Ты сейчас в МОЕМ мире, и здесь действуют другие законы, женщина!

А вот повышать голос на меня не надо. Закрываю глаза, так легче произнести формальные слова.

– Хорошо, я прошу прощения, что втянула в эту ситуацию лорда Арбо. Кроме того, я прощаю вам вашу грубость и высокомерие, хоть вы этого и не просили, но мне так легче жить. Играть дальше будете, или не будем терять время и разойдемся каждый в свою сторону?

Сейшей глубоко вздыхает, явно с усилием заставляя себя говорить спокойно.

– Почему ты решила все прекратить? Я все еще не услышал ответ.

То есть про грубость он просто пропустил мимо таких гигантских ушей? Придется все-таки на него посмотреть.

– Для меня абсолютно недопустимы отношения с обрученным мужчиной. Для меня недопустимо целовать того, кто считает меня человеком второго сорта. Кто способен принять мой искренний восторг за «облизывание», – чувствую, что обида все-таки прорывается в голос. Нет, надо успокоиться. Я не собираюсь его обвинять, это просто не нужно. Имеет смысл что-то объяснять, когда люди стремятся сохранить отношения, а когда уже ничего нет… то что обсуждать-то. С удивлением слышу, что Сейшей говорит на порядок тише.

– Я, может быть, что-то не то сказал тогда. Но ты ведь не дала шанс что-то исправить… Между прочим, статус моей официальной любовницы дает определенные преимущества, – его голос вновь обретает завораживающую мягкость. – Я предлагаю забыть неприятный инцидент, принять мои официальные и весомые извинения и хорошо провести этот вечер вместе.

Мне становится смешно.

– Серьезно? Вы ожидаете, что я буду заниматься с вами сексом ради определенных преимуществ? Может, еще и за деньги? Вам самому-то не будет от этого противно? Или здесь принято продавать тело и душевное тепло?

Как он скривился! Что, зайчик лопоухий, редко тебе отказывают?

– Ты все выворачиваешь не так. У меня есть деньги и власть. Если я выбираю тебя, то делюсь и тем, и другим. Что в этом плохого?

– Ничего. Делитесь. Не со мной, – смотрю ему прямо в глаза. – Лорд Сейшей. Я ничего от вас не хочу. Вот совсем ничего. Ни денег, ни статуса, ни страсти. Вам так трудно осознать эту простую мысль?

И вновь передо мной высокомерный аристократ в ареоле своей царственной недоступности. Голосом можно морозить лед.

– Я не привык навязывать свое общество тому, кто этого не хочет. Я понял твою позицию. Сожалею, что так получилось. Всего хорошего.

И уходит.

Я вроде бы донесла до него свое видение ситуации. И даже не наорала. Так отчего же так тоскливо на душе?

Моральных сил идти общаться с посетителями у меня нет, понадеюсь, что ведущие справятся. Связываюсь с Галой – студенткой-целительницей, которую мне рекомендовала Коллина. К счастью, девушка сейчас свободна и согласна потратить два часа оплаченного времени на чтение вслух учебника по анатомии. Вот этим и займусь по приезде, чтобы не давать себе время раз за разом прокручивать в голове состоявшийся разговор.

Глава 30

У нового клиента короткая стрижка и прямой взгляд. Одежда подтянутая, строго по фигуре, застегнут на все пуговицы. Покрой напоминает мундир. Мысленно называю его офицером, хотя не имею понятия о роде его деятельности.

– Здравствуйте. Разрешите войти?

– Здравствуйте, меня зовут Ася, как мне обращаться к вам?

– Я выбрал имя Орстен. По правилам я не могу сообщать вам свое настоящее имя.

– Хорошо, Орстен, выбирайте себе место, устраивайтесь.

– Когда я должен оплатить консультацию? В инструкции на двери не указано точное время.

– Вы можете сделать это прямо сейчас или в конце, как вам будет удобнее.

Он коротко кивает, кладет на стол мешочек с оплатой и наконец-то усаживается в кресло. Спина прямая, ладони на коленях, взгляд строго в глаза.

– Моя проблема заключается в том, что меня беспокоят боли в животе. Никто не может установить причину и помочь мне, я обращался в центральную больницу, к личному королевскому лекарю, к травникам, к гномьим альтернативным наукам, к лучшим эльфийским целителям. По результатам всех диагностик и превентивных манипуляций я абсолютно здоров. На королевском приеме моя жена слышала, что вы лечите такие случаи. Вы будете меня обследовать? Где я могу снять одежду?

Я несколько теряюсь от такого напора. Ему нужно рассказать, как работают психологи, а то ведь и впрямь сейчас обнажаться начнет.

– Нет, раздеваться не нужно. Я расскажу вам о психологических методах работы, а вы сами решайте, хотите ли опробовать это на себе. Сразу предупреждаю, что психосоматические симптомы лечатся очень медленно – иногда годами интенсивной терапии.

У каждого человека есть сознание – то, что мы думаем, ежедневно чувствуем, то, что мы способны осмыслить. И бессознательное – там обитают какие-то смутные импульсы, стремления, фантазии, страхи, травматический опыт. Бессознательное влияет на нас, заставляя вести себя нелогично и непоследовательно, чрезмерно на что-то реагировать. Иногда оно вынуждает нас раз за разом повторять один и тот же жизненный сценарий, например выбирая себе в партнеры совершенно одинаково неподходящих людей. А еще это самое бессознательное защищает психику от непереносимых переживаний, создавая при этом какой-то симптом. Грубо говоря, лютый противник однополых отношений не сможет допустить в сознание мысль, что ему самому нравится мужчина. От этого понимания бессознательное его защитит, но сформирует симптом – мужское бессилие. И тогда работа психолога заключается в том, чтобы достать из бессознательного какое-то переживание, понять и принять его, чтобы необходимость в симптоме-болезни отпала… Не всегда импотенция имеет в своей причине гомосексуальные наклонности. Это я для примера привела.

Всматриваюсь в его лицо, понимает ли он меня?

– И какую же мысль я не допускаю в свою голову? Отчего у меня болит живот?

Основную идею он все-таки понял. Но не все так просто.

– Я не знаю. У каждого человека это индивидуально. Мы можем с вами вместе понаблюдать за тем, как обычно вы реагируете в разных ситуациях. И поискать какие-то напряженные места. Найти закономерности между событиями в вашей жизни и характером боли. Мы сможем эту боль фантазировать, рисовать, лепить, разговаривать с ней. Совершать любые действия, которые помогут понять – зачем она вам нужна и от чего она вас защищает.

– Защищает? У этой… невыносимой… выворачивающей душу… сводящей с ума боли… может быть задача ЗАЩИТИТЬ меня от чего-то???

Мне не верят.

– Видимо, то душевное переживание, которое она за собой скрывает, еще мучительнее.

Молчим. Я не могу его ни в чем убеждать. И браться за такую сложную работу без его осознанного согласия тоже не могу. Это я еще не сказала ему, что психика начинает защищать себя болезнью тела, как последним бастионом, уходя от срыва, от полного распада личности, когда другие, более щадящие защиты уже не сработали или не были достаточно сформированы в детстве. Если честно, я не хочу браться за этого клиента. Это будет тягостно, муторно, медленно и тяжело. Я буду ощущать вину за то, что ему все еще больно, что никаких изменений нет… он будет на меня злиться и обесценивать то, что я для него делаю… У меня сейчас у самой недостаточно сил, чтобы работать с таким клиентом. Был бы у меня выбор – просто не взялась бы. Но выбора у меня нет. Военный, определенно. Наверняка высокого ранга. От него может зависеть… не знаю… война какая-нибудь. Или решение на совете. А если приступ не даст ему вовремя что-то сделать правильно, то Миосситию завоюют. Я легко могу представить его своим целевым клиентом. У него точно больше шансов, чем у невыносимо неопределенной Марлы… Все еще жду его решения.

– Я все равно уже все перепробовал. Тратить на вас сотню золотых и час моего времени два раза в неделю я могу. Если через три месяца будет минимальный прогресс, значит это работает. Если нет – я больше не буду искать у вас помощи.

Все четко и внятно.

– Только я должна вас предупредить. Прогрессом будет и усиление боли, и появление ее в другом месте. Любое изменение будет знаком, что мы идем в верном направлении.

Он слегка бледнеет, но кивает.

– Теперь расскажите мне об этом больше. Когда появился симптом в первый раз, при каких обстоятельствах, как часто проявляется. И немного о себе, все, что посчитаете возможным, без указаний на конкретные места и личности.