Псионик

На парковке возле дома-замка стояло до хрена машин. Просто до хренища. Я даже не стал считать. В любом случае, для меня это — хорошо. Много народу — много суеты.

Похоже, основная часть приглашённых была уже внутри. Но до сих пор еще подъезжали тачки, из которых выходили мужчины в смокингах и женщины в вечерних платьях.

— Ни черта б себе…– Я присвистнул. — Даже не предполагал, что в нашем убогом городе столько богатеев…

Правда, на некоторых автомобилях значились номера других районов. А некоторые, судя по специфическому значку на лобовом столе, вообще взяты на прокат. Короче, не все то золото, что блестит. Так, кажется, раньше говорили, в старину. У большинства гостей их богатство это — дешевые понты.

— Никита! Ты чего здесь притаился?!

Я вздрогнув, обернулся. На секунду стало страшно. Вдруг мой обман сейчас раскроется… Но тут же взял себя в руки. Ни черта подобного! Я — псионик. А все эти уроды, которые здесь собрались, по сравнению со мной, — ноль без палочки.

Ко мне шла пожилая женщина… Нет, неправильно. Женщине было немало лет, это точно, о чем свидетельствовали ее красиво уложенные седые волосы и морщины на шее, которые не скроет ни один пластический хирург. Но при этом, пожилой я назвал ее очень зря. Она была красивой, статной, ухоженной. Даже седина ее волос поражала какой-то фантастической белизной. Пряди будто искрились в свете прожекторов. Ну, и конечно, на женщине, помимо вечернего платья в пол, с длинным хвостом, имелись украшения…Я не знаток драгоценностей, но есть ощущение, одни только серьги могли бы мой родной район превратить в цветущий сад, если их продать, а деньги пустить на благоустройство.

— Здравствуй, дорогой! — Женщина подошла совсем близко, взяла меня за плечи и прикоснулась к моему лицу сначала одной щекой, потом другой.

От нее пахло нереально вкусно. Ваниль, корица и что-то неуловимо приятное. А еще от нее пахло роскошью. Роскошью и богатством.

— Здравствуй…– Я старался держаться уверенно, нагловато.

Но каким бы мудаком не был Костарев, как бы высокомерно он не вел себя с теми же учителями, дама, которая сейчас стояла рядом, явно не из простого сословия. И с ней даже Золотой мальчик не стал бы показывать свое мерзкое лицо.

— Почему ты на улице? Идём. Проводишь меня. Будешь на сегодня моим спутником. — Женщина положила руку мне на локоть. Я чисто автоматически его сразу же согнул.

Черт…главное, вести себя так, будто я и есть Костырев… Все происходящее вокруг мне привычно.

Мы двинулись к открытым воротам. Вошли внутри и по широкой, мощеной кирпичом дорожке, направились к дому.

Если у Костыревых двор выглядел, как большой сад, с фонтанчиками, клумбами, ровно подстриженными деревьями, то здесь была лишь трава. Газон. Но вдоль дорожек стояли маленькие гномики, у которых светились их маленькие колпачки. Трындец… На какую же ерунду они тратят деньги…

Гномики полностью соответствовали атмосфере, которую создавал дом. Замок, да. Сказочный замок. Типа, того. Видимо, кое-кто в детстве не наигрался в игрушки…

На улице стояли шатры, в них — столы. Огромное количество столов. Кроме того, имелись стойки, наподобие барных, за которыми смешивали коктейли парни, одетые в костюмы лакеев старых времен. Даже парики им нацепили и набелили лица.

— Черт знает что…– Вырвалось у меня против воли. Просто охренел, если честно. Маскарад безумия какой-то.

— И не говори…– Женщина с тихим смешком наклонилась ко мне ближе. — Наш Эдик чокнулся на своей любви к дворянской роскоши пролшлых веков. Вот только выходит у него из-за этого — абсолютная безвкусица. Посмотри…

Женщина кивнула куда-то в сторону. Я покрутил головой, пытаясь понять, на что она хочет обратить мое внимание. И…засмеялся сам.

Между шатров разгуливали утки с бантами на шее и золочеными крыльями. Это было настолько нелепо, что реально вызывало не восхищение, а желание дать хозяину дома телефончик хорошего мозгоправа.

— Видишь? — Женщина усмехнулась, — Эдик показывает, что он в состоянии купить сто или двести уток. Сколько их тут? А зачем? Для чего? Вернуть он птиц не сможет. Будут по одной убивать и готовить. То есть семейству Эдика придется несколько месяцев питаться только утятиной. И все лишь только для того, чтоб мы увидели, у Эдика есть деньги… Знаешь, если человек вылез из дерьма и пробился наверх, совсем не значит, будто за ним не тянется вонючий след…

— Герцогиня Брасс!

От толпы людей, стоявших возле одного из шатров, отделился мужчина в костюме…черт…наверное в костюме какого-то графа или князя. Понятия не имею. Честно говоря даже не стал заморачиваться. В момент, когда этот мужик, с такой же улыбкой, как у Леры, произнёс имя моей спутницы, я чуть не сбился с шагу. Хорошо мимо пробежала утка, растопырив крылья, и моя неуклюжесть была списана на неожиданность ее появления.

Просто…герцогиня Брасс!? На самом деле? Ее знаю даже я! Она имеет какое-то отношение к Корпорации «Лотос». В смысле, не к самой Корпорации, хотя и это тоже. Летиция Брасс — то ли тетка бенефициара, то ли какая-то дальняя родственница. О ней часто пишут в светских хрониках и одно время Настя частенько ее упоминала. Говорила, удивительно умная женщина. Насчет ума пока сказать, конечно, ничего не могу, мы с ней тригонометрические уравнения не решали, но вот то, что она не полная дура, это уже понятно. При всей моей нелюбви к богачам, я даже, наверное, испытывал к ней сейчас отдаленную, крохотную, но симпатию.

— Эдуард, прекрасная вечеринка. — Герцогиня наклонилась к хозяину дома и повторила свою манипуляцию.

Так же, как и со мной, прижалась к лицу отца Леры, а это уже понятно, был именно он, сначала одной щекой, потом другой. Причем, в момент, когда именинник отвернулся, подставляя герцогине нужную сторону, тетка, которая как раз смотрела на меня, подмигнула одним глазом а потом вообще подняла взгляд вверх. Словно говорила, ну, трындец, конечно…тихий ужас…

— Я так рад, так рад… — Залесский для полного эффекта, чтоб ни у кого не возникло сомнений, как он рад, схватил руку герцогини, затянутую в перчатку до самого локтя, и в порыве восторга принялся ее целовать.

Честно говоря, от тошнотворности этой картины меня чуть не вывернуло.

Я отвернулся в другую сторону и сразу увидел Леру. Она смотрела на отца, облизывающего руку геругини, с откровенным презрением во взгляде. Потом Залесская заметила меня. Вернее, Костырева. Видимо, сначала, не обратила внимания, с кем это пожаловала такая важная гостья. Глаза девчонки блеснули радостью. Она тут же резко сорвалась с места и пошла к нам. Выглядела Лера, честно говоря, круто. На ней тоже было какое-то мудреное платье и украшения. Только, конечно, поскромнее, чем у моей спутницы.

— Никита! И ты тут! — Залесский с восторгом кинулся жать мне руку. Ну, хоть не целовать, и то спасибо. А то я по инерции мог бы сломать ему нос…

— А Лера говорила, не сможешь, не получится. Отец уехал, да? Какая жалость…Я так ждал вас обоих. Но, конечно, дела. Он слишком занятой человек…

Короче, этот придурок говорил без остановки. Просто без остановки. Даже дыхание не переводил. В принципе, так даже лучше. Чем больше болтают вокруг меня, тем меньше надо говорить мне. Иначе могу ляпнуть что-нибудь невпопад. А у них тут вообще…Я посмотрел вокруг…Утки…Почему-то птицы, тусуюшиеся среди гостей, снова вызывали у меня смех. Такой бред, вообще…