Псы Вавилона

– Разве это плохо?

– Не плохо, нет! Не так понял. Образование – великое дело. Но при этом отрубаются корни, теряется связь со свой народ. Татарин станет русский интеллигент. Будет думай по-русски, книги пиши по-русски. В жены возьмет русскую бабу. Он будет стесняться свой татарский дедушка. Два-три поколения, и получится настоящий русак. А глядя на образованных, и простые так поступай. Исчезнем как народ.

– Но ведь и раньше подобное происходило. Сколько русских девок в свое время увезли в Орду.

– Одно с другой путаешь. У русских девок в Орде рождались красивые татарские ребята. У тех, которых не в Орде крыли, рождались красивые русские ребята, на татарин похожий. Но были две культуры, они друг с друг не смешивались. Вера мешала. Даже когда Иван Грозный царь покорил Казань, он вера не порушил. Был христианин и был мусульманин. Как говорится: люби свою веру, но уважай другие. Теперь же любую веру рубят под корень. Вместо бога учат верить в какой-то Интернационал. Здесь, в Соцгород, татар много, а школа татарский только один, на спецпоселок, да и то лишь начальный. Пушкин – великий поэт, не спорю, но татарин обязан знать и чтить не только он, но и Тукай.

Всесвятский вначале внимательно слушал своего собеседника. Но бессонная ночь и только что съеденная пища давали себя знать. Глаза его начали слипаться, он рассеянно смотрел на Валитова, угасающим сознанием улавливая лишь обрывки его слов. Наконец силы вовсе оставили Всесвятского, и он упал на стол, провалившись в забытье.

2

– Вставай, тут к тебе пришли.

Всесвятский открыл глаза. Над ним склонился старик-татарин. Всесвятский поспешно вскочил. Оказывается, он лежал на кошме в той самой комнате, где совсем недавно ночевал с американцем.

– Извините, не заметил, как заснул, – попытался оправдываться он.

– Ничего страшного. Понимаю, ты устал. Мы тебя сюда перенесли. А теперь к тебе девка пришел.

– Какая девка?

– Не знаю. Говорит, срочно нужен.

Всесвятский пожал плечами. Никаких девок он не ждал. Взглянул на часы. Было почти двенадцать. Значит, спал часа три. Однако состояние очень даже бодрое. Нет ни тяжести в голове, ни сонливости. Только неплохо бы сполоснуться.

Валитов словно прочитал его мысли.

– Пойдем, вода солью, – предложил он, – а то лицо заспанный.

Всесвятский умылся, утерся чистым полотенцем и пошел следом за стариком.

Незнакомая ему девушка сидела за столом и поминутно вертела головой, словно испуганная птица. Она была миленькой, современного «комсомольского» типа.

– Вы меня разыскиваете?

Девушка подняла на него зеленоватые глаза, в которых застыла растерянность.

– Вы Николай Николаевич Всесвятский?

– Он самый.

– Мне посоветовали обратиться к вам. – Девушка запнулась, словно подбирая подходящие слова. Всесвятский тоже молчал, ожидая продолжения.

– Тут такое дело… У меня есть друг… Даже, можно сказать, жених… Джон Смит. Он – американец… Возможно, вы его знаете.

Всесвятский утвердительно кивнул.

– Ага.

– Так он пропал.

– Как пропал?! Я же только вчера с ним разговаривал.

– Вчера и пропал. Дома не ночевал. Тут некоторые утверждают: мол, загулял Джоник. Неправда! Он не такой. А меня в городе не было. Сегодня утром приехала, сразу к нему, а его нет… Я давай искать… – Тут Аня потупилась и вздохнула. – Даже в НКВД обращалась, – через силу вымолвила она. – И там один… не знаю, кто по званию, но, похоже, какой-то начальник, хотя и молод, говорит: американец твой попал в беду, я помочь ему не могу, иди, мол, на Шанхай, спроси дом Валитовых, там живет Николай Николаевич Всесвятский, он поможет.

– То есть как?! – изумился Всесвятский. – Ничего не понимаю. Что значит: «он поможет»?

– Начальник в НКВД сказал: «Джон Смит попал в лапы к Хозяину».

– К Хозяину?!

– Именно так. А находится он в подвале под бараком «Скорой помощи» на Доменном..

– Как выглядел этот начальник?

– Молодой, тридцати нет, белобрысый…

– Что-нибудь еще говорил?

– Попал, мол, американец в большую беду. Чувствовалось, хочет мне помочь.

– А про меня что толковал?

– Ничего. Только то, о чем я уже сказала. Я, говорит, и так нарушаю служебную тайну.

– Значит, Хозяин обитает в подвале при станции «Скорой помощи»?

– Да. А кто такой Хозяин и почему он держит у себя Джоника?

– Твой американский друг сует нос куда попало, вот и вляпался в скверную историю.

– Хозяин – это, наверное, какой-нибудь бандит?

– Вроде того.

– Тогда я вообще ничего не понимаю. Почему НКВД или там милиция его не арестовывают?

– У них нужно спросить.

– Так вы поможете Джонику?

– Во всяком случае, постараюсь сделать все возможное.

– Очень вас прошу!.. – В голосе девушки звучало отчаяние.

– Повторяю: постараюсь помочь. – Всесвятский старался говорить как можно более убедительно, однако и сам был абсолютно не уверен в справедливости своих слов. Девушка поднялась, тоскливо взглянула на Всесвятского.

– Больше мне надеяться не на кого, – через силу выдавила она. – Если с Джоником что-нибудь случится… – Она не договорила, махнула рукой и опрометью бросилась со двора.

На протяжении всего времени разговора Валитов безмолвно стоял рядом. Как только девушка исчезла со двора, он вздохнул, кашлянул и вопросительно взглянул на Всесвятского:

– Что думаешь?

– Ничего не пойму. При чем тут американец?

– Я думай, объяснить очень легко. Да ты уже сказал. Любопытный, сам полез искать…

– Это-то понятно. Но как он вышел на Хозяина? И почему его?.. – Всесвятский не договорил, в волнении достал папиросу, но, так и не прикурив, мял ее в пальцах.

– Откуда ты знаешь, может, его еще не сделали убыр? – в свою очередь, поинтересовался Валитов, прекрасно понявший суть незаконченного вопроса. – Тут, как я понимай, имеет место следующий ход. Этот парень, про которого она говорит, ну, в НКВД, помогает Хозяину. Поэтому он специально заманивает тебя в его логово. Ты приходишь, и тебя… – Старик сделал пальцами выразительное движение, словно сжимал горло.

– А если я не пойду?

– Он знает, что пойдешь.

Всесвятский задумчиво качнул головой: