Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Спустившись в метро, Глеб стал в удалении от края перрона, возле одной из колонн. Ему были знакомы случаи, когда люди неожиданно падали под колеса приближающегося поезда. Давным-давно в такой операции и самому Глебу пришлось принимать участие. С горбачевской перестройкой усилился шпионаж против СССР и возросла волна предательства. Когда нельзя было действовать по закону, приходилось маскировать акцию под несчастный случай или самоубийство. Еще в начале горбачевских перемен был замечен в связях с турецкой разведкой армейский полковник из Южной группы войск. Все бы ничего, можно было бы передать собранные материалы в особый отдел Закавказского военного округа, и пусть бы военная контрразведка его потрошила. Но было несколько проблем. Полковник в прошлом сам служил в особом отделе и знал, как ведется следствие. Он запросто мог противостоять в единоборстве

с дознавателями. Кроме того, полковник был начальником штаба ракетного дивизиона стратегического назначения, базирующегося на территории округа. В ближайшее время дивизион должен был получить новые ракеты. Эта информация была получена из Москвы, и полковник еще не успел ее передать. В день, когда должна была состояться встреча завербованного агента с резидентом, пришел неофициальный приказ на «закамуфлированную ликвидацию». Воскресным утром полковник в легком летнем костюме, с журналом «Огонек» под мышкой прогуливался по перрону бакинского вокзала. Вдалеке показалась угловатая морда электрички, и по мере ее приближения народу на перроне все прибывало.

Группа прикрытия, в которую входил Глеб, «спрессовав» нескольких человек из дачников, теснила их к полковнику, а электричка все ближе… Старший подал условный сигнал, давление на толпу усилилось. Среди скопления дачников, собравшихся за город, раздался ропот, кто-то с кем-то громко ругался. Глеб увидел, как полковника оттеснили к краю. Электричка уже бежала вдоль перрона, постепенно снижая скорость. Лейтенант Кольцов, одетый в поношенные джинсы, грузинскую кепку-«аэродром» и клетчатую рубашку с короткими рукавами, посмотрел на старшего, дескать, что дальше? И тут территорию вокзала огласил пронзительный женский крик. Толпа дачников загудела, зашевелилась, напоминая растревоженный пчелиный улей. Электропоезд пригородного сообщения замер, из открытых дверей высыпала толпа приезжих, народ на перроне смешался. От здания вокзала слышались трели милицейских свистков. Старший подал сигнал к отходу. Смешавшись с толпой приезжих, чекисты покинули перрон.

Через два дня лейтенант Кольцов уехал в отпуск к родителям. Через месяц получил досрочное звание старшего лейтенанта и новое назначение в кабульский «Каскад»…

Под сводами тоннеля метро загрохотало эхо приближающегося поезда подземки. Бледно-голубой состав с ярко освещенными вагонами замер на станции.

Глеб не спеша вошел в полупустой вагон, подозрительного он по-прежнему ничего не заметил.

* * *

Большой дачно-строительный кооператив «Жемчужина» раскинулся в сосновом бору на берегу Финского залива. На равном расстоянии между северной столицей бывшей Российской империи и небольшим городком со смешным названием Лисий Нос. Как и положено было в совдеповской табели о рангах, дачный поселок в столь живописном месте был предназначен тем, кто обеспечивал жизнь и работу советских граждан, а именно элите областного руководства, генералитету и, естественно, ветеранам партии. Полковник КГБ Кутепов тоже имел дачный участок в этом кооперативе. Хотя уже давно был бывшим полковником бывшего КГБ и занимался частным бизнесом, но все еще пользовался уважением среди элитарных дачников, поскольку почти всем было известно, что Николай Ильич Кутепов в свое время возглавлял отдел оперативных разработок Комитета государственной безопасности и по долгу службы знал все и обо всех, и даже сейчас многие из бывших партийцев, а ныне бодрые строители своего капиталистического будущего, с ужасом иногда думали, что Кутепов по-прежнему держит их за горло своими «чистыми руками», и если что-то придумает его «холодная голова», то он запросто получит. На блюдечке с голубой каемочкой притащит тот, на кого укажет экс-полковник. А расправиться со столь опасным соседом в духе времени никто не решался: ходили слухи, что новоявленный бизнесмен якшается с самыми крутыми авторитетами города и будто бы есть у него своя армия из бывших комитетовских ликвидаторов. Правда ли это, нет? Никто толком не знал.

Выйдя из маршрутного автобуса, Глеб нырнул в разросшийся молодой ельник, тянувшийся вдоль каменной ограды дачного кооператива «Жемчужина». Конечно же, он мог пойти и через центральный вход, о встрече с Кутеповым он договорился заранее и тот должен был его ждать. Но, заигравшись в «сыщиков и шпионов», Глеб продолжал следовать правилам этой игры.

Глеб достиг двухметровой стены с осколками бутылочных стекол, забетонированных в верхний край. Когда-то считалось, что подобное препятствие задержит воров, но уже давно все

знали, что это не так.

Несколько секунд потребовалось Кольцову, чтобы перебросить свое натренированное тело через ограду.

Здесь начинался другой мир, утопический мир развитого социализма. Настоящий заповедник идей Маркса, Энгельса и Ленина, которые проповедовали братство и равенство.

Дачный кооператив состоял из одно-, двухэтажных домиков с ухоженными палисадниками. Все чинно и пристойно, никаких гигантских особняков с бассейнами и теннисными кортами. Хотя у многих членов кооператива были особняки и бассейны и даже собственные самолеты (как знал Глеб, у Кутепова была огромная трехэтажная вилла под Петродворцом со своим причалом и большущей яхтой). Но здесь собирались равные среди равных, в почти аскетической обстановке праздновали свои революционные праздники, где, напившись до поросячьего визга, падали друг другу на грудь, рыдая пьяными слезами и приговаривая, «какую страну просрали».

День был будний, а потому поселок почти пустовал. Глеб, помня местоположение дачи полковника Кутепова, быстрым шагом прошел по широкой асфальтированной улочке, свернул к виднеющемуся морю.

Дача Николая Ильича стояла в трех участках от берега Финского залива, это было небольшое здание обычной планировки. Кухня, санузел и две комнаты на первом этаже и жилой чердак.

За оградой из сетки рабицы сидела здоровенная овчарка, медно-рыжая с черными боками. Собака млела на весеннем солнышке, но, учуяв чужака, мгновенно навострила уши и уже через секунду с лаем бросилась на ограду.

— Кинг, место! — раздался повелительный голос. На крыльце стоял уже немолодой, но статный мужчина, одетый довольно просто — в темные брюки и голубую рубашку, а серый пуловер прекрасно гармонировал с сединой хозяина дачи.

Собака тут же успокоилась и вернулась на прежнее место. А владелец дачного домика, увидев гостя, широко улыбнулся, быстро спустился с крыльца и направился к калитке.

— Как ты здесь оказался, Глеб? Я ведь предупредил сторожа, чтобы он мне позвонил, когда ты приедешь.

— Работа у меня такая, — усмехнулся Глеб, — появляться неожиданно.

— Ты все тот же, болтун, — обнимая Кольцова за плечи, пробормотал Кутепов. — Ну, здравствуй, Каскадер.

Обменявшись наконец рукопожатиями, мужчины вошли во двор. Сидящий под крыльцом пес не сводил больших карих глаз с пришельца, но, не чувствуя с его стороны угрозы, не рычал и не скалился, только наблюдал.

В прихожей, отделанной под кирпичную кладку, вкусно пахло жареным мясом, сдобренным приличной порцией кавказских приправ. За долгие годы службы в том регионе Глеб приучился к острой кухне горцев и даже полюбил ее. С момента возвращения в Москву ему часто хотелось снова отведать суп-харчо, хашлому или настоящий шашлык, но, к сожалению, во множестве недавно появившихся кавказских ресторанов по-настоящему готовить не умели. Теперь старик, видно, решил побаловать редкого гостя.

— Проходи, проходи.

Кутепов слегка подтолкнул Глеба в спину. Из прихожей они попали в большую комнату, в центре которой стоял огромный камин, отделанный черным блестящим мрамором, он больше походил на кладбищенский мавзолей. Слева от камина раскинулся кожаный мягкий уголок. Черная кожа в сочетании с блестящими хромированными подлокотниками прекрасно гармонировала с мрамором камина. Напротив мягкого уголка, у противоположной стены, стоял метровый телевизор «Самсунг», огромный черный ящик. Два больших окна были прикрыты изумрудными жалюзи, под цвет обоев.

— Присаживайся, Глеб, — сказал Кутепов, указывая на кожаное кресло. Открыв дверцу бара, встроенного в стену, извлек оттуда большую бутылку, оформленную под хрусталь, и две пузатые рюмки. Сев напротив Глеба в кресло, Николай Ильич на треть наполнил рюмки янтарным напитком, бутылку поставил на столик, а одну из рюмок протянул гостю.

— Попробуй, — сказал старик, пригубив из своей рюмки и закатив от удовольствия глаза. — Настоящий «Арарат», пятьдесят лет выдержки. Мне его друзья из Еревана презентовали, жаль, заканчивается.

Глеб не стал спрашивать, за какие такие «добрые» дела бывшие союзные братья дарят столь драгоценный напиток отставному полковнику КГБ, хотя догадывался, к тому же и сам приехал с подобной просьбой. Кольцов пригубил коньяк.

— Божественный напиток, — прошептал частный детектив, держа рюмку перед лицом так, чтобы солнечные лучи, падающие сквозь жалюзи, играли на стекле. Янтарный цвет вспыхнул цветом жидкого золота.

— Все готово, Николай Ильич, — раздался мелодичный женский голос.

Поделиться с друзьями: