Птица колибри зимы не боится

— Дура! Кто же в таких вещах жениху признается!

— Мне больше врать ему не хотелось. И так враньем своим все испортила.

— Потому что вечно врешь не там, где надо. За сорок лет так и не научилась. Немудрено, что Митя твой взбеленился. Мужской логики не понимаешь? Они ведь собой все меряют. Раз призналась, что целовались, значит, наверняка и спали.

— Он так и подумал! — Горе с удвоенной силой навалилось на меня.

— Хоть бы со мной сперва посоветовалась.

— Как ты себе представляешь? Митя на меня орет, а я тебе звоню? Да что теперь вообще обсуждать. Он уже никогда ничему не поверит. Да и не знаю, что Ольга там ему наплела про наши отношения с Романом.

Я снова билась в истерике. Гетка кинулась к холодильнику за новой порцией шокотерапии.

Водка, наложенная на потрясение и почти пустой желудок, оказала на меня странное действие. Настал вдруг момент, когда плакать мне резко расхотелось. Категорически расхотелось. Однако слезы лились. Совершенно отдельно от меня. Впрочем, я их уже не замечала и не обращала внимания.

Мне хотелось действовать. В голове сложилась четкая программа. Сию секунду звоню Роману и объявляю, что согласна на все. Мы с ним женимся и уезжаем в Канаду. Ольгу с собой не беру. Пусть сперва доучится. А начнем с того, что я сейчас хлопну еще рюмашку и поеду отдаться Роману. Так сказать, обрублю все концы и начну новую жизнь. Что Митя считает, то и получит! Считает, что я с Романом переспала, вот и пересплю. Мужик он хороший, добрый. А мне прикажете до старости ждать неземного счастья? Да нет его, было и ушло. Теперь начну строить жизнь, как все.

Где же у меня телефон Романа? Ведь он мне оставлял. Я вытряхнула на стол содержимое сумки, и, перебирая его, изложила свой план Гете.

— Отдамся. Прямо сейчас отдамся. — Язык у меня заплетался, твердые согласные выговаривались с трудом, но мне казалось чрезвычайно важным и нужным довести до ее сведения все, что собираюсь в ближайшее время проделать. — Гетка, ты понимаешь, если не сегодня, то я и его упущу.

— Погоди!

Гетка встала и принесла небольшое зеркало, которое ткнула мне прямо в физиономию:

— Посмотри на себя, Катерина. Куда ты такая зареванная? Глаза опухли. Нос картошкой. Кто тебя в таком виде возьмет отдаваться? Да Роман испугается и сбежит. Давай-ка ты сейчас еще рюмочку выпей, а потом баиньки. Выспишься как следует, утром марафет наведешь и при полном параде придешь отдаваться. Вот это и впрямь красиво будет.

Я пригляделась к своему отражению, которое расплывалось в зеркале, и вынуждена была согласиться, что Гетка права. Кроме того, на меня накатила страшная усталость. Ехать куда-то, да еще отдаваться совсем не было сил. Их хватило лишь на то, чтобы позволить подруге развернуть себя на кровати и прикрыть пледом. На этом сознание мое отключилось.

Пробуждение мое было ужасно. Глаза ослепил яркий солнечный свет, голова была словно чугунной, во рту пересохло. К тому же меня мутило от омерзительного привкуса. Смутно припомнив то, что происходило вчера, я застонала.

— Проснулась, Птица колибри? — раздалось у меня за спиной.

Я с трудом повернулась. На кровати рядом со мной лежал Митя. Полностью одетый. Я натянула на голову плед.

— Не смотри на меня! И вообще, откуда ты взялся? Ты ведь ушел. Навсегда ушел.

Я уже грешным делом подумала, что вчерашняя драма просто приснилась мне. Хотя нет. Я высунулась из-под пледа и огляделась. Точно, я у Тетки. На ее кровати. В ее комнате. Значит, вчера все со мной произошло наяву. Но откуда здесь взялся Митя?

— А где Тетка? — задала глупейший вопрос я.

— Она была столь любезна, что предоставила в наше распоряжение свою жилплощадь, — Митя засмеялся. — Нашей нам, как видишь, не хватило, и мы вынуждены ютиться в комнате коммуналки.

Он смеется! Он больше на меня не сердится? Осторожно выглянув из-под пледа, я посмотрела на Митю. Глаза его и впрямь лукаво поблескивали. Он хотел меня раскрыть, но я не позволила.

— Не надо! Я ужасно выгляжу.

— С похмелья все ужасно выглядят, — с явно наигранной строгостью отозвался он. — Будем надеяться, такое больше не повторится. Ох уж не думал, не гадал, что ты за двадцать лет еще и алкоголичкой стала.

— Я вообще практически не пью!

— Проверим. Теперь время у нас на это будет.

— Митя, как же ты меня тут нашел?

— И не думал искать, — он опять засмеялся. — Просто тебе, Катя, крупно повезло с друзьями и родственниками. Они на меня как насели, как в угол зажали…

— Кто, Ольга?

— Не только она. Еще и Ярик, — внес ясность Митя.

— Они же в ссоре.

— Были. И вчера, Катя, мы, можно сказать, их и помирили. Тем, что сами поссорились.

— Митя, у меня сейчас голова очень плохо работает, нельзя ли попонятнее?

— Что голова у тебя работает плохо, не удивляюсь. Гета твоя вчера тебе, кроме водки, для надежности еще и снотворное подсунула. Чтобы ты ненароком в ее отсутствие куда-нибудь не сбежала.

Услыхав это, я уползла под плед. Ужас! Ведь я вчера, кажется, собралась ехать отдаваться Роману. Неужели она проболталась Мите? Как мне не было стыдно, я решила выяснить:

— А куда я собиралась бежать? Ничего не помню.

— Ты собиралась топиться, — ответил Митя. — Так, во всяком случае, Гетка сказала.

Молодец подруга, не выдала. Правду Митя бы точно не оценил. Но Гетка вдвойне молодчина: не позволила мне вчера позвонить Роману.

— Колибри, Колибри, ну что мне с тобой делать, — устало продолжал Митя. — Просто талант у тебя все запутывать. Представь себе, если бы Ольга с Гетой вчера ко мне не пришли.

— Митя, я не нарочно. Так получилось. Я больше не буду…

— Значит, все-таки у тебя с ним опять что-то началось?

Митя резко сел на кровати. Лицо у него немедленно сделалось злым.

— Не было! Не было! — Я схватила его за руку. — Как ты мог подумать? И вообще, поверил! Мало ли что тебе про меня наговорят?

— Так сказала-то твоя родная сестра. Очень подробно и правдоподобно расписала весь ваш с Романом роман, — едва произнеся слово «роман», Митя сжал кулаки, — и все ваше ближайшее будущее!..

Я наконец сумела рассказать ему, в чем дело.

— Митя, Оля почувствовала, что я влюблена. Атак как мы с тобой наши отношения скрывали, то она пришла к вполне логичному для себя выводу, что я все это время встречалась с Романом.

— А ты ее разубеждать не стала. Это как раз мне понятно, — кивнул Митя. — Но вот зачем тебя с ним понесло встречаться, никак в голове не укладывается. Зачем мужику авансы давать? Или, — лицо у него снова посуровело, — решила на всякий случай Романа придержать? В качестве запасного варианта.

Вот вам мужская логика! Попробуй им что-нибудь объясни! Но я тем не менее попыталась:

— Митя, я как раз решила с ним последний раз встретиться, чтоб больше уже никогда не встречаться.

— Типично женская логика! — воскликнул Митя. — Увы, моему уму недоступно!