Птица огня
Шрифт:
К полудню следующего дня (или одного из следующих), когда солнце страстно распекало неспешно ползущую по морю каравеллу, на горизонте показался силуэт. Поначалу никто не обратил на него внимания, и только спустя целый час, а скорее и все два, когда силуэт этот превратился в небольшую торговую каракку, уставшие от пьянок и безделья шварзяки повскакали со своих мест. Откуда-то вытащили
– Вражеское судно! – завопил, округлив грудь, кто-то из шварзяков, подражая воплям старпома.
– На абордаж! – заревела толпа. – Руби гадов!
Капитана в который раз сняли с реи, развязали и поручили идти в атаку на проплывавшее мимо неизвестное судно. Капитан отказался – Матараджан ни с кем не воевал, поэтому и вражеским судам взяться было неоткуда. А заниматься грабежом… Капитана вернули на реи. Подгоняемые саблями старпом, штурман и оставшиеся на корабле моряки подчинились требованиям пьяной толпы под угрозой расправы и направили каравеллу наперерез каракке. Плохо управляемому, туго ворочающему парусами кораблю никогда бы не догнать мчавшегося мимо незнакомца, но ветер, как назло для того, переменился в пользу полной воинственных шварзяков каравеллы, и она, вздув волдырями паруса, понеслась по волнам с такой скоростью, что непонятно стало успеет ли вовремя остановиться.
Шварзяки облепили борта, висели на вантах, запрудили марсы, кто-то взобрался на самый краешек грота-брам-реи, кто-то и вовсе уместился на побитом кормовом фонаре. Шварзяки вопили как стадо диких коз, матерились, угрожали, хохотали, вертели саблями так, что чудом не посносили головы друг другу, швырялись в воду пустыми бутылками и хвастливо болтали еще не слишком пустыми.
– Это тоже все ради пополнения припасов? – ехидно спросил Сардан выбравшегося на полуют принца.
Тот долго молчал, раздраженный воплями и нескончаемым балаганом.
– Жизнь солдата всегда стоит у границы смерти, – сказал он и на пару секунд заткнулся снова, спешно додумывая конец фразы, – поэтому, чтобы сохранить силы и самообладание, порой нужно давать ему разгрузку,
давать возможность выпустить скопившее напряжение.– Убийством невинных людей? Мне всегда казалось, что задача армии защищать их.
– Вы ошибались, дорогой наш господин музыкант. Задача армии – защищать своих господ.
– В том числе и от их собственного народа.
– Народ – темный и необразованный, народ сам не знает, чего он хочет. Армия защищает его от того, чтобы народ не нанес увечья самому себе.
– Ну да, как хороший врач…
– Именно…
– Который отправляет в морг живого пациента. Кстати говоря, у меня есть подозрение, что это ваша каракка, из Рагишаты.
– Что?! – принц покраснел, прилип к фальшборту и долго-долго вглядывался во все увеличивающийся, обретающий черты и детали силуэт корабля.
А над его свиными ушками кто-то без устали махал саблей.
– Как обидно, – выдавил из себя принц. – Нам лучше спуститься в каюты.
Принц поспешил скрыться. Сардан, не желавший принимать участия в расправе и не имевший силы ее остановить, поплелся следом. И вовремя. Стоило кораблям сойтись на расстояние для атаки – с каракки поднялась туча стрел. Луки похватали матросы, боцман, помощники капитана, сам капитан и даже кок.
Несколько шварзяков, жалобно скуля, повалилось на палубу с пробитыми руками и ногами, кому-то стрела метко вонзилась в лоб, хлопнув с таким звуком, будто ударилась в бочку. Один шварзяк, спасаясь от выстрелов, полетел с вант в воду. Другие заметались в невообразимой панике, давя друг друга, сбивая с ног, выпихивая за борт, царапая саблями. У них не осталось ни одной стрелы – все расстреляли в бою с огненным чудищем. Половина орды ринулась было к трюмам, но сразу несколько человек, полезших одновременно, образовали затор, на который накинулись остальные, давя первых и визжа от ужаса. Более хладнокровные, но не менее перепуганные, набросились на собственных матросов с приказом уводить судно прочь. Даже вновь отвязали капитана, и спустя минут десять корабли снова разошлись, храбро грозя друг другу кулаками.
Конец ознакомительного фрагмента.