Птичка в академии, или Магистры тоже плачут 2

– Не отразится. Я провожу тебя до твоей комнаты, а потом снова приду под невидимостью. Такой вариант тебя устраивает?

– Да. То есть нет! Я же не должна… – Я совсем растерялась.

По всем правилам приличия я не должна находиться наедине с мужчиной, но в то же время я уже столько раз оставалась с ним вдвоем, и даже когда он был практически без одежды, что глупо говорить о каких-то правилах. Но это все равно не значило, что я должна забывать о приличиях!

– Марсель… – неожиданно даже для самой себя жалобно произнесла я и ощутила, как он на мгновение крепче прижал меня к себе, а потом отпустил и поцеловал мне руку.

– Эйлин, все будет хорошо. Ты мне веришь?

Я смотрела в глаза этого мужчины и неожиданно поняла, что тону в них.

– Ой, вот только не надо этих фраз, – внезапно вклинился в наш разговор помалкивавший до этого Ё-ё. – После них у девушек откуда ни возьмись появляются дела, из-за которых приходится уходить в отпуск по уходу за ребенком. – Еж встретился взглядом с Марселем и почти взвизгнул: – И не надо так задумчиво на меня смотреть! – Ё-ё обхватил меня лапками за лицо, чтобы я перевела взгляд на него. У меня даже дыхание перехватило – с таким энтузиазмом можно человеку и шею свернуть! – Я! Эйлин, я буду твоей дуэньей! И не вздумай с ним встречаться без моего присутствия!

– Ну вот видишь. А ты переживала, – усмехнулся Марсель. – Пошли. Нам о многом нужно поговорить. Я зайду к тебе через пятнадцать минут. Заодно обед с собой прихвачу. Заказал в городе.

[1] Глаз орхуса – артефакт, которые позволяет разглядеть иллюзии любого порядка, даже самые сложные. (Запрещен для использования во дворце и королевских резиденциях даже обладателям этих артефактов.)

[2] Коготь бивуса – ингредиент, сам по себе являющийся артефактом. Способен пройти через любые магические сигналки и магические ловушки, обезвреживая их. (Запрещен для использования во дворце и королевских резиденциях даже обладателям этих артефактов.)

Глава 2. О том, что прошлое связано с настоящим

Во время ужина никаких серьезных бесед Марсель не начинал. Однако от того, как он на меня иногда поглядывал, становилось неуютно. И дело было совсем не в том, о чем так сильно переживал Ё-ё, который остро следил, чтобы Марсель не перешагнул за черту приличий, нет. Во взгляде графа я читала глубоко скрытое беспокойство. Причем оно было связано со мной.

Напряжение между нами росло, и я поняла, что не могу больше проглотить ни крошки. Я отложила приборы и спросила:

– Марсель, в чем дело?

– Ты не поела, – нахмурился он, глядя на мою почти не тронутую тарелку.

– И не смогу, пока ты так напряжен. Что случилось?

Марсель нахмурился еще больше.

– Не думал, что меня так легко прочитать.

– А это и нелегко, – погладил себя по полному пузику Ё-ё, который только что съел целую плошку любимого им фарша. – Я ничего такого не чувствую, но Эйлин всегда была чувствительной девушкой. Особенно к тем, кого впустила в ближний круг.

– В ближний круг? – посмотрел на меня Марсель, и глаза его блеснули.

– Юной девушке такие ошибки простительны, – фыркнул Ё-ё. – Но ничего, у нее еще есть время все осознать и отправить тебя в дальнее… э-э-э… путешествие куда подальше. Но сейчас Эйлин говорит, что ты что-то от нее хочешь. Так что озвучивай-пф!

– Я ничего от нее не хочу, – хмуро возразил Марсель.

Ё-ё, наглея окончательно, всплеснул лапками:

– Да ну?!

Марсель хмыкнул и устало потер лоб.

– Это мы обсудим с Эйлин без твоего присутствия и участия. А сейчас нам нужно поговорить о другом. – И внезапно спросил у меня: – Ты умеешь ставить на свой разум ментальные щиты, блокирующие эмоциональные всплески?

Я вздрогнула. В голове тут же заметалось множество мыслей о том, почему он об этом спросил. Главная из которых была: «Неужели догадался о нестабильном источнике?!» Магия тут же взбурлила, грозя нехорошими последствиями. А ведь Лайза меня предупредила, что нужно поберечься…

Марсель увидел мой испуг и тут же оказался рядом. Развернул стул вместе со мной к себе и взял мои ладони в свои, согревая вмиг похолодевшие пальцы.

– Эйлин, все хорошо. Просто поставь щиты. Для этого нужно совсем мало сил. Магичить как-то иначе первые дни после такой встряски не стоит. Я просто не хочу, чтобы ты волновалась. Хорошо?

Он словно гипнотизировал меня своим взглядом, и я медленно кивнула. Потом прикрыла глаза, сосредоточилась и наложила на разум ментальные щиты. Они сейчас и в самом деле очень кстати. На меня снизошло спокойствие, граничащее с равнодушием. Именно поэтому я и не любила это состояние. Сейчас мне было плевать, даже если бы Марлена объявилась на пороге и заявила, что перебила всю академию. Конечно, я утрирую. Такая встряска пробила бы какие угодно щиты, но…

– Молодец. – Марсель отпустил мои руки и, взяв стул, сел напротив. – Я знаю, что у тебя проблемы с даром. —Мои щиты дрогнули, но удержались. – Мне не составило труда соотнести детали и понять, что выброс, закрывший в зале портал, вовсе не был обдуманным поступком.

Я невольно сглотнула, не торопясь открывать глаза – почему-то так говорить сейчас с Марселем было проще, – и спросила помертвевшим голосом:

– Комиссия уже в курсе? Когда за мной приедут?

– Эйлин! – внезапно рявкнул Марсель и встряхнул меня за плечи. Я испуганно распахнула глаза. – Никогда! Слышишь? Никогда я тебя им не отдам! – И прижал меня к себе.

Его глаза обжигали зеленым огнем, руки казались горячими даже через платье, а напряженная грудь была будто стальной. И несмотря на доводы разума, который сейчас холодно подкидывал мысли о том, что это может быть ложью или манипуляцией, я верила Марселю. Даже если меня ждет монастырь, отправит меня туда не он.

Я расслабилась и положила голову ему на грудь, ощущая, как теплеет в районе сердца.

– Я не отдам тебя этим стервятникам, – уже гораздо тише и спокойнее повторил Марсель и обнял совсем иначе: нежно и бережно. – Но ты ведь понимаешь, что с твоим источником нужно что-то делать?

– Понимаю. – Я отстранилась и заглянула ему в глаза. – Ты знаешь, как его стабилизировать?

– Нет, пока не знаю. Но обязательно выясню. Не может быть, чтобы не было способа. К тому же ты как-то дожила до своих лет и никого не убила. – Он улыбнулся, но у меня сбилось дыхание, и я сильнее вцепилась в лацканы его кителя. – Или убила? – Улыбка сползла с губ Марселя, и он нахмурился, изучая мое лицо, на котором наверняка не осталось ни кровинки. Несмотря ни на какие щиты, старая рана всколыхнула во мне столько эмоций, что я всхлипнула. – Эйлин… – Марсель требовательно смотрел мне в глаза.

И я впервые призналась кому-то в самом ужасном страхе, который носила в себе всю свою жизнь и которым не делилась даже с дядей. Не делилась, потому что знала – он скажет и сделает все, чтобы этот страх развеять, какова бы ни была правда.

– Я боюсь, что наш дом был разрушен и мои родители умерли не из-за своих изысканий с системой защиты, а из-за моего выброса.

И слезы сами собой потекли из глаз. Но я даже не всхлипывала и не пыталась их вытереть. Только смотрела в зеленые глаза Марселя. Не знаю, как мне удалось сдержаться и не ухватиться за грудь в попытке унять бушевавшую там боль. Я столько лет ее прятала и пряталась от нее сама, что сейчас не спасали никакие заклинания успокоения.