Пулковский меридиан

18

Я знаю, что в грозовой этой чаще Другим удастся осветить крупней Весь этот год, вплоть до его корней. Но и светляк был точкою светящей, И он в бореньях тьмы не изнемог. Он бодрствовал. Он сделал все, что мог.

17

И Муза, на сияние лампадки Притянутая нитью лучевой, Являлась ночью, под сирены вой, В исхлестанной ветрами плащ-палатке, С блистанием волос под капюшоном, С рукой, карандашом вооруженной.

18

Она шептала пишущим: «Дружок, Не бойся, я с тобой перезимую». Чтобы согреть симфонию Седьмую, Дыханьем раздувала очажок. И головешка с нежностью веселой, Как флейточка, высвистывала соло.

19

Любитель музыки! Пожалуй, в ней ты Увидел бы, в игре ее тонов, И впрямь порханье светлых клапанов По угольному туловищу флейты, И то, как, вмиг ее воспламеня, По ней перебегает трель огня.

20

С электролампой, в световом овале, Входила Муза в номерной завод Под сумрачный, оледенелый свод, — Там Стойкостью ее именовали… И цех, где было пусто, как в соборе, Вновь оживал. Все снова были в сборе.

21

Все нити и лучи сходились к ней, От одиночных маленьких сияньиц До величавых заводских огней, Бросавших блики на снарядов глянец, И каждый отблеск радовал сердца И производственника и бойца.

22

Бывало, Муза днем, в хлороз седой, Противовесом черной силе вражьей, Орудовкой, в берете со звездой, Стояла у Канавки у Лебяжьей И мановеньем варежки пунцовой Порядок утверждала образцовый.

23

В апреле Муза скалывала лед. Ей было трудно. Из-под зимней шапки Росинками блестит, бывало, пот. Ей в руки бы подснежников охапки… Но даже в старом ватнике — она Была все та же юная Весна.

24

Стремительна, прекрасна и строга. Крылатая!.. И рядом с Музой каждый И чувствовал и думал не однажды: «Чтобы вернее сокрушить врага, Я все отдам, и даже бытие, О Ленинград, сокровище мое!»

25

Всегда, везде, в обличии любом, К любому причисляема отряду, Она была любовью к Ленинграду И верою в победу над врагом, Надеждою… Всего не перечесть: Такой она была. Была и есть!

Глава пятая Снова лето

1

В одиннадцать часов еще светло. Еще на западе, не улетая, Лежит заката алое крыло, И даже полночь будет золотая. Она уже в движенье привела Аэростатов легкие тела.

2

Луну, с ее лебяжьим опереньем, Зеркально опрокинула в Неву. И соловей поет в кистях сирени: «Я счастлив, счастлив, я жив-жив, живу!» В самозабвении, без тени страха, Выводит трели маленькая птаха.

3

Вверху рычат германские моторы: «Мы фюр-рера покор-рные р-рабы, Мы превращаем гор-рода в гр-робы. Мы — смерть. Тебя уже не будет скор-ро». А соловей свое: «Я тут, я тут, Я жив, меня отсюда не сметут…»

4

Какой сегодня жаркий, жаркий день! С какою быстротой созрело лето! Еще немного — и ночная темь Начнет от круглосуточного света Неумолимо отрезать в пути Сначала ломтики, потом ломти.

5

С восьми утра до часу или двух Под деревом работаю, пишу там. Подобием мельчайших парашютов В саду летает тополиный пух. Мгновение — и воздух рассекло Пикирующей ласточки крыло.

6

Ее сынок, а может быть, и дочка, Топорща крылышки, глядит на мать. Птенцу и страх как хочется летать — И страшно оторваться от кусточка. Он смотрит на верхушки тополей, А мать ему: «Смелей, дитя, смелей!»

7

Под деревом еще один птенец, Ручонкою держась за край коляски, Колеблется… Решился наконец. Он делает шажок, не без опаски, От мамы ни на шаг не отходя, А та ему: «Смелей, смелей, дитя!»

8

Как много птиц и маленьких детей Опять щебечет в гнездах Ленинграда! О детский мир, цвети и не скудей В пределах комнат и в аллеях сада И после двух блокадных наших зим Чаруй нас возрождением своим!..

Глава шестая Восстановление

Посвящается И. Д. С.

1

На стенах надпись: «Эта сторона Опаснее, чем та, в часы обстрела». Хотя и там вот только что гремело И там опасность не устранена. И едкая пороховая мгла Всю улицу на миг заволокла.

2

Но тут же, по опасной стороне, Уже снуют строители, прорабы, Торопят архитектора: — Пора бы Начать ремонт хотя бы и вчерне. — Чертят квадраты, конусы и кубы, Раздобывают доски, гвозди, трубы.

3

Все здание в изъянах и порезах, Во вмятинах и выбоинах. Но Ему подбавить извести, железа — И снова станет на ноги оно. И обновленно, молодо и крепко Опять задышит лестничная клетка.

4

За штукатурами придет печник; А там стекольщик со своим алмазом, Окошко сантиметром уточнит, Еще разок проверит просто глазом, — И вспыхнет ослепительный по силе Кусок небес взамен фанеры синей.