Пульсация. Книга 1. Марк

– Обещаю, милая, больше никто из этих недоносков не посмеет к тебе и пальцем притронуться. Бедная девочка. Как же тебя так угораздило-то?.. Ну всё… всё, моя хорошая. Всё уже закончилось. А ну-ка, посмотри на меня. Покажи мне свои красивые зарёванные глазки. У кого они на мокром месте?

Вот и как тут не поддаться столь немыслимо ласковому и до боли убедительному в своих заверениях голосу?

Эльвира попыталась проморгать застящую пелену слёз и при этом как-то сдержать новый всплеск рыданий. Из размытого полусумрака студии наконец-то проступил не только бледный силуэт чьей-то головы и лица, но и вполне различимые черты. Уже через пару секунд, окончательно вернув себе полное зрение, девушка разглядывала перед собой молодую и невероятно красивую женщину неопределённого возраста. Причём настолько красивую, что у Элл на какое-то время отняло дар речи, а память по последним событиям ненадолго закоротила.

Симметричные изгибы тёмных губ незнакомки улыбались одной из самых участливых и нежнейших улыбок в мире. Серо-зелёные глаза необычного оттенка смотрели с не меньшей материнской добротой. Под их лучащимся светом ты невольно начинала испытывать разливающееся под сердцем тепло с более страстным желанием спрятаться в объятиях их владелицы как минимум на маленькую вечность. Получить от совершенно незнакомого человека такую щедрую дозу искреннего сочувствия и моральной поддержки в самый убийственно тяжёлый момент в своей жизни – всё равно что наглотаться эликсира бессмертия до сносящего голову опьянения или же сразу воспарить над собственным телом в благодатные небеса.

– Такая очаровательная красавица и вся зарёванная, – сюсюкалась незнакомка, будто знала Элл с самого рождения.

А девушка всё никак не могла поверить, что всё это по-настоящему, что это не сон, а реальные, исцеляющие мгновения только что свершившегося спасения.

Они не успели!.. Боже правый… Они так и не успели ничего с нею сделать… сделать с ней это…

Она прижала задрожавшую ладошку к покалывающим от недавнего онемения губам, так и не сумев сдержать очередного приступа рыданий. Но это были уже другие слёзы – слёзы очищающего облегчения, слёзы вернувшейся веры в людей и, быть может даже, в самого Бога!

Безумная пляска-агония так и не случившейся трагедии резко отступила, отползла ощетинившимся монстром пережитого ужаса. Весь недавний кошмар чудовищной неизбежности (отравивший за считанные секунды кровь своим смертельным ядом) неожиданно отпрянул. Ещё совсем недавно, буквально вот-вот он нависал над ней, подобно кровожадному зверю из преисподней, сминая её сущность и волю мучительными пытками ликующего убийцы. Рвал и впивался ей душу, полосовал сознание до глубоких кровоточащих ран, перекрывая весь внешний мир чёрным куполом огромных крыльев. А теперь… Теперь он вдруг резко взмыл куда-то вверх – исчез, испарился, просочился микроатомами в невидимые изломы параллельного измерения беззвучным хлопком с очень слабой взрывной отдачей. Может она что-то и почувствовала при этом, то, скорее списала на поток воздуха, ворвавшийся в студию через открывшиеся двери.

Да и не хотелось о таком думать и особенно сейчас, когда организм и без того реагировал на происходящее неподдающейся контролю отсроченной реакцией. Тут уж совершенно никак не до анализа случившегося и не до самокопания, что, как и почему она сделала не так. Её и без всего этого колотило будь-будь крупной дрожью под выворачивающим воздействием взвинченной, а до этого растерзанной чуть ли не в клочья психики. Одно успокаивало, что это была естественная реакция организма, пытающегося избавиться от неподъёмного балласта накопленного негатива.

– Ну, всё… Выплакалась, отвела душу и будет. Давай-ка поправим твою симпатичную блузку и приведём тебя в порядок.

Какое же это неописуемое наслаждение, когда больше не нужно никому и ничему сопротивляться, а наоборот, даже позволяя кому-то ухаживать за собой, давать себя успокаивать, укачивать в нежных объятиях чуткой мамочки.

Элл вообще не задумывалась в те минуты над тем, что же эта женщина с ней делала. Просто разрешала ей всё, что только той не придёт в голову. Тем более что причины были более, чем обоснованы. Ведь Эльвира познала тогда одну из самых архиважных истин – эти руки и этот убаюкивающий волшебный голос никогда не причинят ей ни боли, ни вреда.

– Вот так, да. Молодчинка. Осталось теперь подняться на ножки, подтянуть штанишки и хорошенько умыть это зарёванное личико. Люк, будь добр, принеси нам стул или кресло.

Только сейчас девушка заметила ещё одного вынужденного участника этой безумной и никак не желавшей укладываться в голове драмы: широкоплечего (скорее даже чересчур широкоплечего) мужчину среднего роста, лет под пятьдесят (не меньше), с очень смуглой кожей и жёсткими смоляными кудрями с густой проседью. Двубортный чёрный блейзер классического кроя и вышколенная осанка военного в отставке указывали лишь на одну возможную профпригодность данного мачо. Он явно являлся чьим-то личным водителем и по совместительству телохранителем. А вот чьим именно – догадаться было не так уж и сложно.

10 часть

…Время, казалось, окончательно остановилось, либо застыло неподвижными молекулами впавших в лёгкий анабиоз секунд в пределах окружающего пространства. Только Эльвире было уже как-то всё равно. Силы пока не спешили к ней возвращаться, да и торопиться куда-то или бежать сломя голову – больше не нужно… Хотя нет. При любом раскладе, ей бы стоило уйти отсюда как можно скорее. И никто бы не посмел её этим осудить. Разве что присутствие спасшей её незнакомки (чьё лицо теперь казалось на удивление смутно знакомым, а не только чарующе притягательным и совершенным) полностью меняло восприятие происходящего с окружающей реальностью до абсолютной неузнаваемости.

Ей помогли одеться и даже обули слетевший с правой ноги кроссовок (на вряд ли она сама сумела бы так скоро привести себя в порядок, так как руки дрожали до сих пор, а пальцы ни в какую не хотели слушаться). За эти минуты Элл успела хоть ненамного прийти в себя, ощущая некое подобие возвращающихся к ней сил со способностью более-менее соображать и что-то при этом делать самой. Тогда-то она и вспомнила о самой важной на тот момент составляющей случившегося, принявшись зашуганно озираться по сторонам.

Зака она увидела в дальнем углу студии, на одном из стульев, возле свалки мебельного реквизита. Водитель-латинос во время своих неспешных прогулок по всему периметру фотостудии то и дело приближался к парню, останавливаясь перед владельцем ателье всего на несколько секунд и начинал пристально сверлить посеревшее, а местами даже позеленевшее лицо горе-насильника убийственно прессующим взглядом.

А вот Марка в самом помещении не наблюдалось. Похоже, он сбежал отсюда ещё после того как набросился на вторгшуюся на его неприкосновенную территорию блондинку словесными нападками. Правда, его куртка продолжала лежать на одном из лабораторных столов павильона, что по сути ни на что и ничем не указывало. Если он жил где-то рядом, то мог добраться к себе домой за прошедшие минуты уже давным-давно.

Вопрос в другом, почему его не задержали? Не заставили сесть рядом с Фильцманом в позе напуганного до смерти маменькиного сыночка, вынуждая обоих ждать неизбежного наказания за содеянное. И почему она не слышит воя полицейской сирены со стороны улицы?

– На ноги встать получится? Тебе нужно сейчас умыться.

Незнакомка помогла ей дойти до ванной комнаты и войти внутрь. Как только глаз зацепило белым очертанием фаянсового унитаза, Элли тут же рванула в его сторону, едва не спотыкаясь и не падая прямо на ходу. Приземлившись на трясущиеся коленки перед абсолютно равнодушным толчком, её сразу же вырвало остатками содержимого желудка.