Пуля для проигравшего

– А хрен его нает. Ты что-то вспомнил?

– Все, вернее, почти все. Бабаев был любовником Ирины, Трегубов нал об этом.

– Я выяснил кое-что, Андрюха. Трегубов никуда не исчеал после убийства Бабаева, он...

– Давал покаания, я наю.

– Откуда?- удивился Сырник.

– От верблюда. Главный вопрос - почему состоялась эта чертова игра, вернее, для чего? О приятной встрече старых дру- ей речи не идет, друей там не было. Петров явно врал мне, вернее, повторял то, что он говорил следователю, Бабаева уже не спросишь, Трегубов исче... Кстати, именно поэтому Ирина раоткровенничалась со мной, я думаю, она опасалась а его жинь.

– Ты об этом говорил.

– Но бе трех игроков мы не сможем понять, что это была а игра! А бе этого - понять, кто и ачем убил Бабаева. Раве что соседи... добавят кое-что к своим официальным покааниям. Среди них бывают весьма любопытные личности. Телеведущая на экране фальшиво улыбнулась и скаала: "До- сиданя".

– До свидания наша ласковая Таня, вовращайся в свой ска- очный лес,пробурчал Сырник. Посмотрел на Борьку, который просился на волю, шагнул к его клетке, но остановился, повер- нулся ко мне.- Я прорвался на секретное предприятие, говорил с людьми про Трегубова. Мужика уважают, его действительно отп- равляют в Америку, а там будут платить американскую арплату. Что и нужно было его красотке. И он, действительно, не появ- лялся на аводе с того дня, как ты раговаривал с Ириной. То ли сдернул, почуяв опасность, то ли его сдернули, опять-таки, почуяв опасность.

– А соседи по коммуналке?

– Ты же собирался поговорить с ними перед тем, как ехать на день рождения к отцу. Наверное, говорил.

– Вот этого не помню.

– Да ни хрена они и не могли скаать, боятся люди. Ты лучше вспомни, кто тебе вонил - Трегубов, Петров, или Ирина? Или еще кто, вот где ацепка.

– Буду вспоминать. А ты давай на Фикультурный, поговори с соседями. Важны любые мелочи.

– Думаешь, скажут? Я сомневаюсь,- Сырник открыл дверцу, выпустил Борьку, подхватил его своей лапищей, поднес к лицу и скаал.- Правда, Бориска? Малыш адергался, амахал лапками, мол, пусти-пусти меня, вырвался и помчался ко мне.

– Соскучился,- скаал Сырник.- Умный парень, и главное - свой в доску. а это я его и уважаю.

– Олег, поежай на Фикультурный,- повторил я.- Потом повонишь, но если что-то важное унаешь - гони ко мне, понял? А я попытаюсь вспомнить все остальное. Но сдается мне, шансов у нас немного.

– Я тебе говорил, что с нефтяными боссами лучше не свяы- ваться, дохлый номер.

– Ты же и согласился на это дело, когда унал, какие деньги предлагает Валерия,- напомнил я.

– Это верно... Слушай, а может, поговоришь с Ириной, вдруг она нает, где прячется Трегубов?

– Если бы нала - не откровенничала бы со мной. Ни хрена она не нает, вот и адергалась.

– Тогда Петров нает, если только Трегубов исче не по своей воле. Но против него у нас ни хрена нету.

– Кстати, Петров приехал тогда на "Ауди" и бе охраны. Как ты думаешь, почему?

– Не хотел выпендриваться перед старыми друьями. Это он так скажет, а я понятия не имею. Петрова мы не достанем, он большой человек в нефтебинесе.

– А он нас - может достать?

– апросто, но на хрена ему это нужно? Это верно. И после того, как Сырник отправился на ада- ние, я еще долго рамышлял над простой дилеммой Петров мог органиовать нападение на меня, но это ему совсем ни к чему. Даже если он врал по поводу органиации игры, вранье подтвер- дил Трегубов, и дело акрыто. Но если не он, то кто? И ачем? Впрочем, последнее понятно - я стал опасен для кого-то, я у- нал, понял что-то большее, нежели было в официальных покаани- ях. Откровения Ирины? Она в любой момент может от них отка- аться. Что? А черт его нает!

Уже стемнело, я встал и-а стола, адернул шторы, вклю- чил настольную лампу и вернулся к компьютеру. Дело Бабаева от этого не стало более понятным. Слишком невелик был круг подо- реваемых, и они либо не могли, либо не хотели говорить о той игре в преферанс. Говорили две женщины, но они не присутство- вали на игре и не могли нать, что там проиошло. К тому же, давали прямо противоположные покаания. Я нал, что надо делать - искать Трегубова. Вопрос был в том, где его искать, если и жена ничего не нает? К тому же, были у меня нехорошие предчувствия относительно его доровья. Уж если меня аманили и отправили в больницу, то его, непос- редственного участника игры, могли аманить, чтобы отправить куда подальше. вонок в дверь отвлек меня от невеселых рамышлений. Я почти не сомневался, что это Сырник с новостями, но, подойдя к двери, по привычке спросил, кто там.

– Это я, Лена,- послышался женский голос. Я срау унал его, но не срау понял, что все это начит, и, выгадывая время, уточнил:

– Какая Лена?

– У тебя их много, что ли? Медсестра и клиники, ты отк- роешь дверь, Андрей? а долю секунды целый рой вопросов родился в моей голове. Унали адрес, откуда? Унали и прислали девушку, ачем? Отра- вить меня, усыпить клофелином, стукнуть чем-то тяжелым, а по- том открыть дверь - добивайте? Или посмотреть на столе и на компьютере, что у меня есть по этому делу? Или она - "подсад- ная утка", а настоящие "гости" стоят сбоку и готовы вломиться в квартиру, как только я открою дверь?

– Конечно открою,- скаал я.- погоди минутку, что-нибудь накину на себя. В комнате я первым делом посадил малыша в клетку, потом достал и ящика стола пистолет, проверил обойму, агнал патрон в ствол и пошел в прихожую. Посмотрел в "глаок" - да, Лена. В дубленке и песцовой шапке, с объемистой сумкой на плече, она выглядела ничуть не хуже, чем голышом.

– Ты одна?- спросил я.

– Конечно одна, а ты один, или у тебя там другие Лены?- явительно спросила она.

– Пожалуйста, входи осторожно, не делай реких движений, у меня тут ремонт... Левой рукой я приоткрыл дверь, мгновенно ахлопнул и а- пер ее, как только девушка протиснулась в прихожую. Пистолет я держал в правой, дулом вверх, почти как доблестные американс- кие детективы в кино.

– А... а... где же ремонт?- пробормотала Лена, прижимаясь спиной к стене. Не скаать, что у меня в прихожей царила идеальная чисто- та, но и особого беспорядка не наблюдалось.

– Ремонт, это - в переносном смысле,- пояснил я.

– Пи-пистолет... тоже... в переносном, да?

– Нет, но в том же. Она понемногу приходила в себя. Чере полминуты оторва- лась от стены, усмехнулась, чере минуту скаала:

– Мне что, надо лицом к стене, поднять руки и расставить ноги пошире? "Ноги пошире - это, конечно, хорошо скаано, но не десь же",- подумал я, а вслух скаал:

– Для начала раденься. Ивини, я не хотел тебя пугать, но ты сама, наверное, понимаешь, в чем тут дело. Я сунул пистолет а пояс, расстегнул верхнюю пуговицу ее дубленки, помог снять одежку. Жестом пригласил Лену на кухню.

– Андрей,- скаала она, глядя мне в глаа.

– Да?

– Пожалуйста, прости меня. И, если можешь, поцелуй. Вот тут-то я и понял, что губы женщины, которая совсем недавно помогала бандитам расправиться со мной, ничем не отли- чаются от губ самой верной и преданой подруги.

– Давай я тебе все расскажу, как было, с самого начала,- скаала она, присаживаясь на кухонный табурет.- Я собственно, ради этого и пришла, чтобы ивиниться перед тобой. Я очень ви- новата, Андрей, но я... просто испугалась а ребенка.

– Лена, откуда ты унала мой адрес?

– Да он в твоей карте был укаан. Ну да, больничная карта... Я не помню, говорил ли свой адрес, и вообще не помню, как ее аполняли, но обяаны были аполнить и укаать адрес. Его, наверное, отец укаал.

– Ну, расскаывай. Кофе хочешь? Правда, растворимый.