Пуля из дамасской стали

«Обошлось! Есть!..» – с ликованием отметил Сашка, достал из кармана фонарик и подал световой сигнал.

Тут же в ночном небе смутно забелел еще один самодельный парашют. Журбин подбежал к месту приземления товарища, успел подхватить его на лету и вместе с ним еще разочек кувыркался несколько метров. Третьего и прочих десантники ловили на натянутые простыни. Петр Горяев прыгал последним. Он предварительно сбросил на таком же парашюте вещмешки и оружие. Вертолет тут же дал форсаж и умчался в южном направлении. Все десантирование заняло пятьдесят секунд. Рекорд!

Десантники огляделись, разобрали свои вещи и оружие, быстро провели перекличку, выяснили, у всех ли целы руки-ноги. Потом парни ускоренным шагом двинулись к городку, в котором царил почти кладбищенский покой. Не было слышно даже лая собак. Мрачную тишину нарушало лишь завывание шакалов.

– Слушайте меня, парни! – бесшумно ступая по сухой жесткой траве, вполголоса заговорил Горяев. – Детдом мы сейчас попробуем найти сами. Чтобы не светиться, к местным постараемся не обращаться. План города помним все, где сейчас находимся – вам понятно. Но это я так, на всякий пожарный. Если что случится, в бой не вступаем. Рассыпаемся и уходим по одному на северо-западную окраину поселения. Место встречи – за старой башней. Кстати, надо бы связаться со своими, сообщить, что мы на месте.

Он извлек из вещмешка японскую рацию, сверхнадежную, как ему сказали. Однако это устройство отчего-то никак не желало включаться. Все попытки заставить его работать оказались безуспешны.

Сунув рацию обратно в рюкзак, Петр с досадой отметил:

– Похоже, со связью у нас возникли большие проблемы. Боюсь, эта японская рация изготовлена в китайском подвале.

Минут через двадцать быстрой ходьбы, больше похожей на бег, спецназовцы увидели силуэты пустых домов. Некоторые из них были полуразрушены, часть стояла без окон и дверей, от других остались только стены. Когда они углубились в населенный пункт, из кустов выскочила и с глухим ворчанием пролетела мимо них одичавшая собака.

– Город мертвых домов, – задумчиво обронил Журбин, глядя на пустые глазницы выбитых окон.

– Да, как на кладбище, – согласился Федька Антохин, шагавший слева от него.

Пройдя еще метров двести, десантники заметили первый сохранившийся дом. Его ворота были заперты, а за дувалом, бряцая цепью, встревоженно подал хрипловатый голос хозяйский пес.

Ближе к центру руины почти исчезли, но, насколько можно было понять, хозяева присутствовали даже не во всех уцелевших домах. Десантники почти бесшумно шагали по пустынной поселковой улице, всматриваясь в темные силуэты жилищ. Им нужно было найти небольшое двухэтажное здание, окруженное стеной, за которой высились пальмы и платаны. Выйдя на центральную площадь селения, спецназовцы снова осмотрелись.

Глянув на небо и сориентировавшись по Полярной звезде, Горяев шепотом сообщил:

– Нам надо взять чуть правее!

Безмолвными тенями они пересекли площадь и ступили на улочку, тоже изобилующую заброшенными, развороченными домами, иные из которых явно были тронуты пожаром. Похоже было на то, что этот крохотный городок пережил серьезную драму, подвергся весьма жестокому нападению. Он выглядел так, как если бы его накрыло несколькими минометными залпами.

Примерно в ста пятидесяти шагах от площади десантники наконец-то увидели то, к чему и стремились, – высокую стену. За ней на фоне темного звездного неба чернел силуэт двухэтажного здания, виднелись верхушки крон деревьев. У самой стены, сверкнув в темноте зеленоватым, фосфорическим светом глаз, тревожно затявкала, заметалась бесхозная дворняга. Видимо, она отчаянно испугалась за свою собачью жизнь, жалобно заскулила и умчалась прочь.

– Ну что?.. Будем думать, как попасть внутрь и, самое главное, как представиться. – Горяев задумчиво огляделся. – Насколько я знаю, с Банаром давно уже нет никакой связи. Персонал детдома вряд ли получил предупреждение о нашем прибытии. Поэтому будем действовать, исходя из обстоятельств.

– Командир, может, для начала стоит пройтись вдоль стены? Вдруг там какие-нибудь сюрпризы обнаружатся? – негромко предложил Журбин.

– Да, не помешало бы, – согласился Горяев. – Бери с собой Серегу. Гляньте, что там да как.

– А почему не меня? – сердито фыркнул Федька Антохин. – Мы ж с Саньком всегда ходили в паре!

– А потому, бесценный ты наш, что как только мы определимся с биваком, ты у меня тут же перейдешь на лазаретное положение! – строго уведомил его Горяев. – Думаешь, я не заметил, как ты с самого приземления прихрамывать начал на левую ногу?

Федька в ответ лишь негодующе хмыкнул, но возражать командиру не стал. А Журбин и Приберегин сняли вещмешки, изготовили автоматы и тут же скрылись в темноте. Они крадучись, практически бесшумно двигались вдоль стены, постоянно отслеживая окружающую территорию, но присутствия людей ни вблизи, ни вдали не обнаружили. Парни наткнулись лишь на одичавшую кошку, которая, сердито фыркая, стремглав взобралась на ближайшее дерево.

Шагов через двадцать спецназовцы обнаружили в стене наглухо запертые ворота. Это обнадеживало. Значит, живые люди там еще есть. Они обошли весь периметр, не заметили ничего подозрительного и вернулись к товарищам, поджидавшим.

– Стена высотой два семьдесят – два восемьдесят, – сообщил Сашка. – Есть идея. Втихаря через нее перебираемся, чтобы местные нас не засекли, и там до рассвета кемарим где-нибудь в уголке. Потом представимся, познакомимся…

– Мысль неплохая, – согласился Горяев. – Место, где лучше всего это сделать, присмотрели?

– Понятное дело! – кивнул Журбин. – Чуть дальше за воротами есть участок чуть пониже всех прочих. Серега меня приподнял, а я заглянул через стену. В том месте между деревьями беседка есть. Прямо как нарочно для нас приготовлена.

– Все, решено. Идем туда! – шепотом объявил Горяев, и десантники направились к дальнему концу стены.

Помогая друг другу, менее чем через минуту они уже были во дворе детского дома. Через плотные шторы окна на первом этаже едва заметно пробивался огонек свечи.

– Видимо, ночной дежурный, – догадался Сашка.

Определившись с дежурством – первому быть на карауле выпало Приберегину, все прочие завалились в беседку и почти сразу же уснули, лишь присев на лавочки и привалившись друг к другу.

Всего через три с небольшим часа на востоке начал стремительно разгораться рассвет. Спецназовцы проснулись и внимательно наблюдали за зданием. В какой-то момент с обратной стороны входной двери что-то щелкнуло, лязгнуло, и во двор вышли две молодые женщины в черных монашеских одеяниях. Десантники переглянулись. А туда ли они забрались? Не женский ли здесь монастырь? Если так, то где же тогда детдом?

До парней доносились голоса монахинь, которые говорили о том, что сегодня обязательно надо будет сходить к господину Абу Фирасу, попросить в долг хоть немного муки и соли, иначе не из чего будет испечь для детей лепешки на завтрак и обед. Мальчиков постарше они предполагали послать за водой к источнику.

Десантники убедились в том, что находятся именно там, где и нужно.

Горяев шепотом приказал всем оставаться на месте, вышел из беседки и негромко окликнул:

– Доброе утро, барышни! Извините, что побеспокоил. Кто здесь у вас старший?