Пуля справедливости

Грек и на это кивнул. А Федор, заметив в черных глазах Грека насмешку, сказал:

– Пусть сходит, развеется. Мне ее некогда по концертам водить.

На это Грек улыбнулся, и, как ему казалось, заметил справедливо:

– Наивный ты, Федор, человек. Смотри, уведут твою красавицу. У меня ведь тоже с женой так начиналось. Я – на работе. Ей скучно. То в кафе с подружками пойдет. То на концерт. А потом у нас с ней такие концерты начались, что и не приведи бог. Она уже тогда с хахалем познакомилась. Потом и вовсе ушла к нему. Я тогда помоложе был, особенно не переживал. Думал, что я хуже других, не пропаду. На мой век баб хватит. Найду и я себе достойную. И вот, как оказалось, не нашел, – грустно закончил Грек. Он замолчал. И они молча курили, каждый, призадумавшись о своем. Потом Грек кивнул на газету лежащую, на столе у Федора. Внимание на нее обратил сразу, как только вошел. Но спросил по поводу нее только сейчас:

– Прессой интересуешься? Чего там новенького?

Федор подвинул газету ближе к Греку, сказал:

– Какое там новенькое? Газета полугодичной давности.

Грек непонимающе уставился. А Федор, глядя на него, решил, что есть необходимость продолжить объяснения. Сказал, указав на газету:

– Это я подобрал в квартире Сурина…

Грек тут же припомнил, что газетка эта ему тоже попадалась на глаза, когда они осматривали квартиру Сурина. Но капитан не придал ей значения. Майор оказался более въедливым. И Грек понял, что он уже что-то откопал, иначе с чего бы у него было такое хорошее настроение.

– Районная газета?

Федор утвердительно кивнул. Потом сказал:

– Вот чего меня и заинтересовало. Сурин ведь проживал на другом конце Москвы, а газета издается в Орехово-Борисово. И что там в этой районной газете может быть такого интересного, что так его заинтересовало. Просмотрел раз. Просмотрел второй…

– Ну и чего там? – нетерпеливо спросил Грек.

Федор показал ему колонку объявлений на последней странице, но Грек только захлопал глазами. Тогда Федор ткнул в одно из объявлений пальцем, сказав:

– Смотри, руководство фирмы «Орбита сервис» в лице директора Молчанова. В. Н. сообщает о закрытие предприятия в связи с банкротством…

Дальше Туманов дочитывать не стал. Улыбнулся. А Грек перевернул газету к себе, глянул. С минуту он молчал, потом произнес, растягивая слова:

– Это что же, тот самый Молчанов?..

– Скорее, Сурин, – подсказал Федор.

Грек покрутил головой.

– Ничего не пойму. Ты чего-нибудь понимаешь? – спросил он у Федора.

– Смутно, – честно признался майор. Грек вздохнул.

– Вот я и говорю. Тут без стакана не разберешься, – сказал он и поглядел на Федора, ожидая, что майор не все ему договорил, кое-что, оставив про запас. И не ошибся. Федор закурил, потом сказал:

– Я тут узнал адресочек этой «Орбиты сервис». Это как раз в Орехово-Борисово. Надо будет нам туда наведаться.

Грек посмотрел на часы. Зная, на какие сумасшедшие поступки способен их майор, спросил:

– Надеюсь, по этому адресочку мы не сегодня поедем?

И заметил в глазах Туманова сожаление.

– Поздновато сегодня. Да и Ваняшин уже уехал. Не пешком же нам с тобой туда двигать? – сказал Туманов, испытующе глядя на Грека. Грек понял, стоит ему сказать, что он согласен и майор его потащит на край Москвы прямо сейчас. Поэтому поспешил отговорить Туманова.

– Я знаю, Николаич, что у тебя шило в заднице. И тебе не терпится туда смотаться. Но давай все же отложим визит до утра. Сейчас ведь вечер и вряд ли мы кого там застанем. Если только сторожа. А со сторожа, какой спрос.

Федор поглядел в окно. Потом на Грека.

– Ладно. Будем считать, ты меня убедил. Отложим визит на утро.

Утром они поехали по адресу, где раньше находилась «Орбита сервис». Особенно на успех не надеялись. Все-таки, как никак с момента закрытия фирмы прошло больше полугода и в здании наверняка располагается другое предприятие. Об этом они сразу догадались, когда Ваняшин остановил машину возле ворот и к ним тут же вышел экипированный по всем правилам охранник.

– Вы к кому? – спросил он, покосившись на номер машины. Хотя все трое были в гражданке, понял, что приехали менты.

Федор для начала поздоровался. Потом попросил разрешения пройти на территорию. На что охранник тут же возразил.

– Мне не велено никого пропускать. У меня инструкция. Хотите зайти, закажите пропуск, – посоветовал он и тут же сказал, как отрубил: – Только сегодня никого из начальства вы все равно не увидите.

– Все отправились на сабантуй? – пошутил Грек. Но охранник шутки не понял. Кажется, он был из тех людей, кто не умел ценить юмор. Поэтому, хмуро глянув на Грека, сказал:

– На сабантуй, или еще куда, про то мне не ведомо. Только никого нет из начальства сегодня, – повторил он, как видно, персонально для Грека.

Грек улыбнулся, деловито подошел и положил охраннику руку на плечо.

– Да ты не кипятись, служивый. В общем-то, нам до твоего начальства дела нет. Нас другое интересует, ты давно тут работаешь?

Охранник пытливо уставился на усатого капитана, соображая, к чему клонит усач. Чего выпытывает. Хотя, какой может быть секрет из того, сколько он здесь работает. Да и узнать это менты всегда могут в кадрах. И он сказал:

– С того самого момента, как дорожно-ремонтная служба переехала сюда.

– Значит, насколько мы тебя поняли, здесь теперь ремонтная служба? – переспросил Грек. Охранник согласно кивнул и сказал:

– Ну да. Дороги, значит, ремонтируем.

Все с той улыбочкой на лице, Грек похвалил:

– Правильно. Молодцы. Дороги у нас ни к черту. А скажи, служивый, до вашей ремонтной службы какое предприятие тут было? Знаешь?

Охранник призадумался. Почесал за ухом, посмотрел сначала на Грека, потом на Туманова. И на его лице отобразилось полное разочарование.

– Не знаю, – признался охранник, тут же призадумавшись. Потом его лицо просветлело. – А вот у нас механик есть. Федорычем его зовут. Он у них тут работал. Он уж точно знает. Позвать?

Туманов улыбнулся. А Грек сказал:

– Зови, дорогой, – и, обернувшись к Туманову, весело подмигнул.

Федорыч появился возле ворот минут через пять. Шел, не торопясь, гоняя во рту жевачку. Когда он подошел, на что уж крепкий к горячительным напиткам Грек и то поморщился.

– Ну ты даешь, Федорыч. Ведь еще только начало рабочего дня.