Пуля убеждает с лёту (Сборник)

– Священническое облачение вашего мужа в церкви? – уточнил я.

– Да, – тихо ответила женщина и горько заплакала.

Я накапал валерианки в стакан с водой, дал ей выпить и вопросительно глянул на Геннадия.

– За поворотом, откуда давеча выкатил «мерс», начинается проселок, ведущий через лес и к М-му шоссе, – доложил запыхавшийся прапорщик. – Пробежал по нему немного, осмотрелся по сторонам. Теперь там чисто. Однако следует поторопиться!

– Поясни! – отведя его в дальний угол, шепотом потребовал я.

– В трехстах метрах от дома засек наблюдателя с рацией и автоматом. Прятался среди сосен, но не слишком грамотно. Взял живым, коротко допросил, ликвидировал. На данном участке он дежурил один. Цель – известить некоего Дракулу, если мы захотим выехать из города. Его пост был второстепенным. На остальных выездах из Сосновска народу гораздо больше.

– Почему?

– Дорога тут плохая. Сплошные рытвины да колдобины, заполненные жидкой грязью. Но ничего! Наш «бумер» проскочит. А рацию я принес – возьмите. Авось пригодится.

– Труп? Автомат?

– Сбросил в ближайший овраг. В темноте не найдут.

– Сколько у нас времени?

– До следующего сеанса связи – пятнадцать минут.

– Последний вопрос: какой у наблюдателя был голос?

– Сиплый, противный, пропитой бас.

– Хорошо! – усмехнулся я. – Такой имитировать не сложно. Тем паче опыт есть [72] … Ну, Гена, с богом! Доберешься до шоссе – дай о себе знать.

– По прибору связи?

– Только по нему! Наши мобильники наверняка на прослушке. Кстати, забери мой. Все равно больше не понадобится.

72

См. роман «Штрафник» в четвертом сборнике с твердым переплетом или в восьмом в мягком.

– Будет сделано! – отчеканил Песцов и неожиданно добавил: – Берегите себя, товарищ полковник!

– Уж как получится! – фыркнул я. – Главное – ты не подкачай! Тебе доверены три жизни невинных людей…

Через пять минут черный «бумер» с эвакуированными тихо отъехал от дома, аккуратно свернул за угол и, развив бешеную скорость, понесся по «очищенному» проселку. Я уселся на лавку, положил «вал» на колени и принялся ерзать как на иголках. Впрочем, Песцов не замучил меня долгим ожиданием. Спустя восемь минут он бодро доложил по прибору:

– Мы на шоссе. Приключений не было. Погони тоже нет. Направляемся, куда приказано…

– Слава богу! – перекрестился я. – Слава богу!!!

Потом прислонился спиной к стене и немного расслабился. В комнате было тихо и темно. (По словам Андрюши, электричество, без объяснения причин, отключили в день исчезновения отца.) За остывающей печкой серебристо заливался сверчок. Огонек единственной стеариновой свечи на столе не мог рассеять окружающий мрак и лишь помогал различать смутные очертания предметов скромной меблировки.

«Ох, не подвела интуиция Рябова! – в очередной раз подумал я. – Генерал словно в воду глядел. Мерзопакостный городишко! Снаружи все культурненько, благопристойно, а внутри гнилье. Ну прямо как в Голландии!.. Ладно, разберемся. "Мочить через одного"… Гм! Тут Гена, конечно, переборщил. Но зачистка и впрямь предстоит серьезная. Пока Логачев в Ингушетии – поработаю в одиночку. Не впервой! Найду священника, вычислю ключевых злодеев, потреплю им нервы (дабы прочая нечисть сбросила маски, повылезала из щелей). Затем вызову Васильича с командой и…»

Мои размышления бесцеремонно прервала трофейная рация, о существовании которой я практически забыл…

Глава 3

– Упырь, Упырь, говорит Дракула! Как слышишь? Прием! – сквозь эфирные помехи властно донеслось из нее.

– Упырь на приеме, – сиплым, пропитым гнусавым басом ответил я. (Таким противным, что самому тошно стало.) Но… не сумел «дотянуть» до оригинала.

– Голосок у тебя больно свежий, звонкий… С чего бы вдруг?! – насторожился мой собеседник.

– Хлебнул немного для сугрева, – виновато «признался» я и, в подтверждение, смачно рыгнул.

– Тогда понятно, – моментально успокоился сатанистский начальник. – Доложи обстановку!

– Все спокойно. Мимо никто не проезжал.

– Правда? А ты с поста не отлучался?!

– Ни на секунду! Я же не дурак!

– Молодец! Знаешь, чем жопа хозяина пахнет, – довольно хохотнул Дракула и, посерьезнев, добавил: – Через четыре часа снимай наблюдение и дуй к поповскому дому. Туда же подтянутся остальные члены моей группы. Судя по всему, оба фэсбэшника остаются там ночевать. И верховный жрец поставил перед нами задачу – уничтожить их вместе с поповскими отродьями!

– Шум поднимется… Из Н-ска комиссию пришлют, – имитируя неуверенность, прогнусавил я.

– Не твоего ума дело! – отрезал шеф покойного Упыря и прервал связь.

– Тэк-тэк-тэк, – хищно сощурился я. – Вот оно, значит, как – «фээсбэшники»! Выходит, наше инкогнито изначально раскрыто врагами, а сделать это мог только один тип…

К дому, где проживал господин Караимов, я подъ-ехал на «Ниве» ближайшего соседа священника. А сам сосед, со сломанной челюстью, отбитыми потрохами и надежно связанный спецназовским способом [73] , «отдыхал» до поры в погребе. Мой выбор жертвы реквизиции, а также жестокость обращения объяснялись двумя обстоятельствами (дополняющими друг друга):

73

Способ этот таков: правая рука загибается за спину и на ее запястье туго затягивается петля. Далее веревка перебрасывается через левое плечо, дважды оборачивается вокруг шеи и спускается по груди под правую подмышку. Затем за спину загибается левая рука и крепко прикручивается к правой.

1. Этот сорокалетний педераст жил один. Стало быть, не возникало проблем с семьей.

2. Когда сатанисты собирались спалить заживо семью отца Александра, его (соседа) размалеванная харя ни на миг не отлипала от оконного стекла и гнусно облизывалась в предвкушении зрелища. Так что поступил я с ним весьма гуманно. Мог бы и шею свернуть…

Уполномоченный ФСБ (он же помощник городского прокурора) обосновался в элитной многоэтажке, в двухъярусной квартире с отдельным входом с улицы и с подземным гаражом. В окнах первого яруса горел свет. Без проблем отключив сигнализацию (рябовская школа [74] ! – Д.К.), я повесил «вал» на плечо, отпер отмычкой замок и, мягко ступая, проник во внутрь. Из гостиной доносились приглушенные голоса.

74

Рябов – большой специалист по электронике. Настолько большой, что все суперсовременные системы защиты зданий, усадьб, офисов, квартир и т. д. – он презрительно называет «хреновиной» и легко с ними разделывается. В качестве примера см. повесть «Пропуск в ад» в четвертом сб. с твердым переплетом или в седьмом с мягким. Судя по всему, Рябов (по крайней мере, отчасти) обучил этому искусству и своего любимца – Корсакова.

– Как ты намерен потом выкручиваться? – подкравшись к приоткрытой двери, услышал я. – Полковника Корсакова очень ценят в ФСБ. Его смерть вызовет огромный резонанс! К нам нагрянет следственная комиссия, начнет усердно копать и…

– Ни черта не выкопает! – с усмешкой перебил Караимов. – Я, как вам известно, умею заметать следы. Столько лет водил за нос покойного генерала Маркова и его преемника Рябова, а оба они не лыком шиты! Профессионалы высшей пробы с отлично развитым чутьем! Однако меня ни разу ни в чем не заподозрили! Так будет и впредь! Убийство Корсакова с шофером вполне сойдет за несчастный случай! Можете не сомневаться!