Пурпурное сердце

Робби наверняка не помнит.

– О, черт возьми, Майкл.

– Или Энджел, или Генриетта.

– Точно не Генриетта, потому что Генриетта была собакой.

– Правда? А Эндрю думал, что ее звали Генриетта.

– Нет. Он перепутал. Это была собака, которую она завела потом. После того как кошка сдохла. Уже после войны. А кошку, должно быть, звали Энджел. Эндрю просто перепутал.

– Это я и пытался втолковать ему.

– Теперь уже поздно.

– Да, верно.

– Эй, Майкл…

Он ждет, чувствуя напряжение, дискомфорт, появившиеся в разговоре. Робби хочет что-то сказать. Майклу хочется помочь ему.

– Да, что, Робби?

– Я просто хотел сказать, что очень любил своего брата Уолтера.

– Да. Кстати, если ты этого не знаешь, он тоже любил тебя. Хотя и не демонстрировал этого. Как только я дострою дом, я обязательно приглашу тебя в гости.

– Буду ждать.

Они прощаются, Майкл отключает телефон. Восхищенно любуется им. Настоящий телефон. Символ прогресса.

Новый автомобиль. Это следующий шаг.

Небо еще светлое, но ночь наступает. Появляются первые звезды.

Майкл подходит к краю балкона и кричит во всю мочь.

– Я говорил тебе, Эндрю! – Он улыбается в пустоту, потом, уже тише, добавляет: – И если ты не веришь мне и Робби, спроси у миссис Макгерди.

Деннис опять выбегает из дому, недоуменно смотрит на него и говорит что-то про странности в поведении.

Нет больше ничего странного, думает он. Время странностей прошло.

Он хочет позвонить Мэри Энн, но не станет этого делать. По крайней мере, в ближайшее время. Пусть она успокоится. В своей новой квартире, в мыслях, в сердце.

Она постарается достигнуть равновесия. Он не станет поддерживать ее под локоть. Он подождет.

Он спрыгивает с балкона, отдает Деннису телефонную трубку и засыпает на всю ночь в своей собственной комнате.

Дома.

Наедине с собой.