Пурпурные грозы

— Неужели приданое? — удивилась я. — Быть такого не может!

К тому времени я немного пришла в себя и сидела возле Дэра, пробуя новое блюдо по рецепту его родины.

— Самое время для неожиданностей. Моя очередь, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— Вопросы задавать, — улыбнулся Дэр. — А то ты про меня уже почти всё знаешь, а я только братьев твоих считаю…

Я рассмеялась.

— Если учитывать двоюродных, их всего-навсего семь.

— Ох ты! А сестры? Хотя бы одна имеется?

— Нет. Я росла среди мальчишек. И, кстати, отлично езжу верхом, стреляю из лука и играю в карты. Только о последних двух умениях лучше не говори отцу…

— Моему или твоему? — рассмеялся он. — Значит, мало того что эмоциональная и решительная, так ещё и азартная.

— Если тебе больше по душе шахматы — ни в коем случае не откажусь.

— Мэй, — и он положил ладонь мне на щеку, нежно погладил. — Я не откажусь ни от чего рядом с тобой. Но карты ненавижу. Вот Роланд — любитель.

— А как насчет других настольных игр? Мы с братьями часто играли в «Путешественника». Знаешь эту игру?

— Впервые слышу.

— О! Надо купить. Тебе понравится. Конечно, реальные странствия сильно отличаются от вымышленных, однако если у человека есть воображение…

— У меня его нет, — отозвался Дэр. — Я бесталанный.

В его голосе не было печали, но я поспешила не согласиться:

— А как же одежда? У тебя прекрасный вкус и отличный глазомер. И ещё ты замечательный рассказчик.

— Это не таланты, милая. Просто приобретенные навыки.

— Когда же ты научился элегантно одеваться? — не сдавалась я. — И выбирать женские платья?

Дэр пожал плечами.

— Это не сложно. Просто смотрю, что нравится, и решаю, понравится ли тебе.

— Ещё как сложно! Ты бы видел, что покупал мне Смайл!

Мы рассмеялись, и Дэр поднял брови.

— Но бархатное платье весьма красиво.

— Жаль его, — вздохнула я. — Один из тех нарядов, которые обладают душой.

— Ты сама его выбрала?

— Его шили по моим эскизам.

— Ага! — торжествующе сказал Дэр. — Ты умеешь рисовать!

— А вот и нет, — отозвалась я. — То были лишь наброски.

— Но сделанные качественно, раз получилось столь прекрасное платье.

— Ну, хорошо. Они были сносны. Но больше я ничего не умею.

— Прочее рукоделие? — ухмыльнулся Дэр.

— Нет.

— Танцы не в счет?

— Я танцую посредственно.

— Но ты говоришь, что умеешь обращаться с луком.

— Знаю, как держать его и целиться, но в мишень попадаю через раз.

— А лошади?

— Обычное дело — уметь ездить верхом. Это умеют все.

— Ты пару минут назад хвалилась, а теперь скромничаешь, — рассмеялся он.

— Потому что я хотела доказать тебе, что ты не бездарен! — сказала я, собираясь продолжить баталию, но в дверь снова постучали.

Дэр вздохнул и нахмурился.

— Поскорее бы отправиться на Атру. Там можно спокойно болтать хоть весь день.

— Простите, лорд Магици. Нам оставить вещи внизу или занести? — спросил слуга, переминавшийся у порога.

Дэр оглянулся на меня, и я кивнула.

— Несите сюда.

Пока слуг не было, я решила попробовать изобразить что-нибудь, дабы показать, что едва ли умею обращаться с карандашом. Мне казалось, Дэру это важно.

— Лист нашла, карандаш… Ага! — воскликнула я, и мужчина улыбнулся. Глядел он заинтересованно и немного странно.

— Сейчас нарисую лошадь, — предупредила я.

Дэр встал за спиной и склонил голову, подбородком касаясь моего плеча. Я начала с головы, потом перешла к туловищу, но когда поняла, что они не сочетаются и ноги не поместятся на листе — было поздно. Мы хохотали во весь голос, когда Дэр помог мне нарисовать гриву и хвост, а также кривые глаза.

— О! — сказал он. — Демоническая кобыла!

И снова стук прервал нас. Дэр распахнул дверь, и внутрь занесли два больших чемодана, сундук и ещё несколько коробок.

— Хм, — сказал Магици.

Я обошла вещи и увидела на одной из коробок листок с красной лентой.

— Дэр, здесь письмо!

— Интересно, — улыбнулся мужчина, и мы вместе склонились над конвертом.

Почерк отца я узнала сразу.

— «Дорогая Мэйди», — прочла я вслух. — Ничего себе! Уже дорогая!

— Ты читай дальше, — сказал Дэр. — Мало ли к чему он ведет.

— «Прошу простить меня за грубость, что проявил по отношению к тебе. Теперь я понимаю, что ошибался, ибо твой будущий супруг защищал тебя от меня самого, и это — правильно. Я как отец не оправдал твоих надежд, нарушил слово, данное твоей маме — всегда заботиться о счастье наших детей». — Я поглядела на Дэра снизу вверх и поняла, что, слушая, он глядит на мои губы. — «Дабы исправить эту ошибку, приглашаю тебя и лорда Магици в наш дом, где вы сможете жить до свадебной церемонии, которую, полагаю, стоит провести согласно нашим традициям, в доме невесты. Уже потом, по приезде в Атру, можно будет осуществить обряд, принятый у народа твоего супруга…»

— Обряд, — усмехнулся Дэр. — Звучит пугающе, словно я стану перед толпой соплеменников танцевать в шкуре и трясти магическим посохом с черепушкой…

Я рассмеялась. Представить его в шкуре было трудно.

— «Ты всегда была мне дорога, и я не хотел потерять тебя, Мэйди. Потому разгневался, узнав, что придется отпустить тебя в далекий край. Но теперь я не сомневаюсь в Дэре Магици, и принимаю его в сердце как твоего единственного избранника. Если вы согласны — отправьте ответ со слугой. Если нет — я приеду проститься, как только узнаю дату вашего отбытия. Любящий тебя отец». Хм. Кажется, он и правда передумал.

— Или это ловушка, и меня, словно Пиреха, заключат в кандалы и запытают до смерти, схватив прямо из постели.

Оказывается, Дэр тоже знал легенды. Пирех был воином, который презрел вражду между семьями и доверился роду своей возлюбленной. Однако он был предан и казнен как изменник, а девушка вскоре покончила с собой.

— Не хочу быть Емейдой. Если чувствуешь подвох — я дам отказ.

— Ты побледнела, милая. Боишься отца?

— Теперь боюсь. Между нами уже никогда не будет той теплоты, что прежде. Но он сам разорвал эту связь, когда кричал на меня.