Пурпурные кружева

Лили попыталась отогнать печаль, которая неожиданно овладела ее сердцем.

– Лили! Тебе что, все равно? – с изумлением спросил Роберт. – Тебе безразлично, что Моргана могут убить?

С поразительным спокойствием – за долгие годы она в совершенстве овладела искусством притворяться невозмутимой – Лили посмотрела на недоумевающего племянника:

– Морган Элиот в состоянии позаботиться о себе сам. Взгляд Роберта стал тяжелым, осуждающим:

– Бывают моменты, когда любому может понадобиться помощь! – резко сказал он, и в его глазах вдруг заблестели слезы.

Лили ничем не обнаружила, что ее тронули эти слова, и мальчик отвернулся от нее и выбежал из комнаты. Она слышала, как по лестнице простучали каблуки его ботинок. Конечно, он попытается найти кого-нибудь еще, кто поможет Моргану, раз это отказалась сделать она.

Лили не желала думать том, что случилось, и все-таки не могла не беспокоиться. Она разочаровала мальчика. Он поражен и уязвлен ее жестокостью. Смущен ее бессердечием. Он получил лишнее подтверждение того, что жизнь разительно отличается от его представления о ней. Сначала смерть отца, затем ее приезд, а теперь еще и это.

Она прекрасно понимала, что сейчас чувствует Роберт. Судьба то и дело преподносит ему жестокие уроки. Сможет ли она вернуть расположение племянника, если так и не поможет Моргану Элиоту?

«О, Морган, – подумала Лили, – ну как ты мог написать эту предательскую статью?»

Она медленно подошла к окну, желая посмотреть на залитую солнечным светом улицу, но вместо домов и деревьев перед ее глазами предстала фарфоровая чашка, состоящая из множества мелких кусочков, непостижимым образом скрепленных в единое целое.

«Зачем ты дни напролет пытался все подклеить и починить, если нескольких твоих слов оказалось достаточно, чтобы в одно мгновение разрушить все, что ты сделал?!»

Внезапно Лили замерла от поразившей ее мысли: Морган взялся за перо прежде, гораздо раньше, чем стал заниматься ремонтом дома.

Неужели именно появление статьи побудило его прийти ей на помощь?

Или он сделал это потому, что любил ее?

А может, все дело в том, что он понимал, как виноват перед ней?

Лили не знала ответов на эти вопросы и боялась продолжать думать об этом, опасаясь вновь довериться своим чувствам.

Но перед ее мысленным взором по-прежнему стоял Роберт, в глазах которого застыло разочарование.

И не столько тревога за судьбу Моргана, от которой ей так и не удалось окончательно избавиться, сколько опасение по поводу того, что Роберт никогда не простит ее, заставило Лили через несколько минут спуститься вниз и выйти из дома.

Улица, где находилось довольно большое здание склада, у которого остановился нанятый Лили экипаж, оказалась на удивление пустынной. Как-то в разговоре Джон упомянул об этом складе. Он жаловался тогда, как трудно обеспечивать сохранность товаров, которые он импортирует из различных уголков мира.

Осмотревшись, Лили подумала, что в этом месте вряд ли было возможно вообще хранить товар. Никогда еще ей не приходилось видеть столь жалкое строение в таком ужасающем состоянии. Кругом грязь и хлам. Под ногами того и гляди пробежит крыса. Она и не представляла, что всего в нескольких кварталах от той части города, где бьет в глаза показная роскошь, может существовать подобная нищета.

– Пожалуйста, подождите меня здесь, – попросила она возницу. Сердце тревожно забилось в груди: что ее ждет в этом ужасном месте?

Лили приоткрыла обитую железом тяжелую дверь и вошла. Темнота внутри сначала показалась непроглядной. По едва освещенному тусклым светом узкому коридору, мимо ниш, где стояли какие-то коробки, Лили стала осторожно двигаться вперед.

Она хорошо знала Джона и понимала, что ее друг страшно рассержен на Моргана, причинившего ей ужасную боль. И она была уверена: Джон не остановится перед тем, чтобы отомстить Моргану. Он преподаст этому обманщику урок, устроит ему хорошую взбучку. Может быть, даже поставит несколько синяков. Но Лили ни минуты не сомневалась, что в конце концов Джон отпустит Моргана восвояси. Джон был ее единственным другом и не раз помогал ей. И конечно, он не сможет сделать с Морганом ничего такого, что огорчило бы ее и заставило потом всю жизнь страдать от сознания своей вины, оттого, что она не смогла это предотвратить. Сюда же она пришла лишь ради спокойствия Роберта, желая убедиться, что с Морганом все в порядке и он благополучно отбыл домой. Собственно говоря, большего от нее и не требуется.

Лили попыталась избавиться от гнетущего чувства пустоты, которая неумолимо заполняла сердце. К несказанному удивлению, ей это удалось, как только она вновь стала думать о Моргане. Внезапно Лили пришло в голову, что она абсолютно не представляет, где живет Морган. Возможно, он снимает квартиру в Нижнем Ист-Сайде? Или обитает в каком-нибудь пансионе в Бруклине?

Лили вспомнила его рассказы о Юге.

Может быть, он собирается туда вернуться? Голова закружилась от внезапного волнения, но она заставила себя собраться с мыслями. У Моргана были прекрасные серебряные часы. Украшенные гравировкой и очень красивые. Дорогие.

Получается, с неожиданной ясностью поняла Лили, что Морган совсем не беден.

И когда только она узнает о нем всю правду?

Продолжая размышлять о том, что между ними было слишком много лжи, Лили повернула за угол, и в следующее мгновение ее сердце едва не разорвалось при виде открывшейся взору картины. Едва сдержав готовый вырваться из груди стон боли, она прислонилась спиной к стене и замерла.

Как же она ошиблась!

Подручные Джона не ограничились небольшой трепкой, как она думала. Они избили Моргана почти до неузнаваемости.

Преодолев растерянность, Лили оттолкнулась от стены и устремилась было к мужчинам, но резко остановилась, как только услышала, о чем они говорят.

– Оставь револьвер, – со зловещим смехом приказал одному из троих громил Джон.

Этих людей в грубых башмаках, подбитых гвоздями, Лили прежде никогда не встречала. Они не были компаньонами Крэндала и не заходили в его офис при ней. Их вид был угрожающим и зверским.

Джон указал на лежавший на деревянном ящике револьвер и повторил:

– Оставьте его здесь. Я им воспользуюсь еще до рассвета. Но сначала, – добавил он, подходя к Моргану, беспомощно распростертому на полу, – перекинусь парой словечек с мистером Элиотом.

– Мне нечего сказать тебе, Крэндал, – с неимоверным трудом произнося каждое слово, отозвался Морган. – Я не разговариваю с подонками.

Лили тяжело вздохнула, но, к счастью, ее никто не услышал, поскольку как раз в этот момент Джон, со свистом выдохнув воздух, обернулся к своим подручным. Лили увидела, что его глаза полыхают бешеной яростью.