Пустили по Кругу. Из Невинной в Рабыню Страсти. БДСМ Эротические рассказы

Нет. Однажды летом, когда Цербер подкараулил меня у моего подъезда и отец из окна увидел, как он принудительно усадил меня на горячий капот своей тачки, раздвинул мне ноги и потрогал «там», пока я отбивалась…

Да, отец пытался меня защитить. Но… что может пьяный старый алкаш-неудачник против КМС по кикбоксингу?

Басманов надавал лещей моему расхрабрившемуся отцу. Это еще легко отделались. Мог и в лес вывезти.

Я плакала и умоляла не убивать его и это сработало. Цербер сжалился и просто оттаскал моего отца за шкирку на глазах у всех соседей.

С тех пор, отец если и видел из окна, как его дочку главный бандит города ставит раком у скамейки и насмехаясь имитирует «бурные скачки», то моментально тянулся к холодильнику, где его уже ждала бутылочка охлажденной.

Страшно признаться, но в свои восемнадцать я все еще была девственницей. Для нашего города это была большая редкость. И мне кажется Цербер знал и это.

Поэтому наглотавшись очередных обид, оскорблений, буллинга и порции шлепков по заднице или облапывания моей груди по пути домой, я в слезах проходила в комнату даже не слушая нотаций от родителей – терпил.

Рыдала в подушку, но… под утро просыпалась с очень странными желаниями и снами.

Я хотела, чтобы это случилось. Чтобы он изнасиловал меня. Не в шутку и издевку. А, чтобы он сделал это грубо.

Запретный плод: соблазн, перед которым не устоять

Я просыпалась о того, что трогаю себя. Сжимаю свои большую упругую грудь. Вставляю пальцы то в одну, что в другую не предназначенную для этого полость.

Думаю все девственницы делают это. Но я представляла себе его. Высокого. Спортивного. Властного. И берущего меня там, где ему хочется.

В скоре весь город привык, что Басманов может накинуться на меня, где захочет. В соцсетях я его заблокировала за то, что он присылал мне сами знаете что.

И хотя, признаюсь, я эти фото сохранила и пару раз смотрела «перед сном», но… как бы это сказать помягче.

Эти фотографии были очень большими и тяжелыми.

Да. Конечно фотография может искажать восприятие, но… выглядел он очень внушительно. Не зря в парне почти два метра ростом и широкие плечи, едва помещающиеся в дверной проем.

– Пойдем, купим тебе трусики, а то твой лох-отец все бабки на водку спускает! – выкрикнул он у торгового центра так, чтобы все слышали.

– Сама разберусь!

Отчасти он был прав. Становиться проституткой не хотелось, но работы в нашем городе не было от слова совсем.

И таким девочкам, как я, оставалось только мечтать, что кто-то подарит им новое бельё.

Я нырнула в торговый центр, чтобы скрыться от него и несколько минут шаталась по своим делам, пока по моей круглой и упругой попе не раздался мощнейший шлепок.

– Ааай! Дебил!

Этот урод делал это прямо при людях, среди которых были и знакомые моих родителей. Те стыдливо отводили глаза в сторону. За полгода они уже привыкли, что со мной так и надо. Мне же внутренне кошки скребли на душе от того, что он со мной делает.

На шпильках я зашаталась. Цербер подхватил меня за талию и завел в ближайший магазин нижнего белья.

– А у вас есть черное кружевное на вот эти вот сиськи? – Он резко рванул мою дубленку в стороны, оторвав верхнюю пуговицу. Мои аккуратненькие сисечки в белой блузке с декольте были сжаты и открыты сконфуженному взору продавщицы.

Не знаю почему, но в тайне быть просто манекеном в его огромных лапищах меня возбуждало. Я раскраснелась. Отлупила его своими беспомощными кулачками и попыталась вырваться.

Цербер затолкал меня в раздевалку, в которую услужливо принесли белье.

– Раздевайся. Хочу на тебя посмотреть в этом!

– Ты совсем сдурел? Не буду я для тебя раздеваться!

Тогда Цербер рывком прижал меня к стене в раздевалке. Его руки легли на грудь и я издала протяжный стон.

– Ааааааааааахххххххх

– Ох, сука, да тебе это нравится?

Шпильки царапали пол в борьбе, а его рука нырнула туда, куда не надо.

– Очень нравится… Как я посмотрю…

Затем последовала пощечина.

– Будешь мерить?

– Нет!

Еще одна пощечина.

– Нет!

Еще одна.

– Не надо!!!

– Будешь мерить?!

– Отпусти!

Затем пощечины стали такими частыми и быстрыми, что я уже не могла разожмурить глаз. Я знала, что продавщицы прекрасно знают, что здесь происходит, но если собственный отец боится за меня заступиться перед Басмановым, то чего уж ждать от простых прохожих.

Удары сыпались мне в лицо, пока у меня не случилась истерика. Я рыдала и всхлипывала от обиды, что со мной можно обращаться вот так вот…

– Перестань! Хорошо!

– Так то лучше. Запомни, мразь, я всегда получаю то, что хочу. Усекла?

Он сел в углу примерочной, достал телефон и стал снимать.

Я в слезах и всхлипываниях стала раздеваться…

– Убери…

– Забей!

– Убери телефон…

– Ты еще хочешь? – по стали в голосе я поняла, что с ним сейчас лучше не спорить. Эта агрессия возбудила и его тоже и он может убить, если его спровоцировать.

Я обнажила грудь, суетливо прикрывая ее рукой и надела черное белье, которое он выбрал.

Затем сняла трусики.

– А ты там волосатая… Не брей. Я так люблю.

– Хорошо,– на удивление кротко проронила я, хотя в глубине души мне было стыдно, что из-за отсутствия денег пропустила уже два месяца эпиляции.