Пустоши

От таких обвинений мне поплохело. С момента моего возвращения прошло два дня. Утром я постарался отремонтировать и почистить багги. Получилось не очень, но часть следов скрыл. Объехал пустоши, связался со своими, но никаких новостей не было. Никто меня не искал, не спрашивал, царила полная тишина. Успокоившись, я вернулся на базу и продолжил заниматься своими делами, а сегодня проснулся от того, что в гости явилась очень злая Морис. Никогда её такой не видел.

— Если догадалась я, то догадается и хозяин города, — выставила обвинительно палец она в мою сторону.

— Насколько всё плохо?

Морис распрямился, выдохнула и пошла в сторону ближайшего камня, на который и уселась. Трёха скулила и виляла хвостом, пыталась ластиться к женщине и, кажется, это сработало. Вместо того, чтобы кинуть в меня убийственным заклинанием и спрятать труп, Морис почесала зверюгу.

— Можешь выдохнуть, — сказала она спустя минут пять. — Я сказала, что ты был со мной это время. Не прямо, разумеется. Но слухи разойдутся и дойдут, куда надо. Я задам тебе один вопрос и постарайся ответить на него правильно. Тебя кто-то видел?

— Конечно, видел. Я отвез его в соседний город. А если быть точным, то на стоянку караванов.

— Ожидаемо. Там он затеряется, — кивнула женщина, — Кто тебя видел?

— По пути в ту сторону случайные путники. Мы ехали, скрываясь, не по оживленным дорогам, но несколько раз попадались на глаза. Но был ещё один случай, — вздохнул я и отвел взгляд, чувствуя, что сейчас будет буря, — На обратно пути я чуть не нарвался на караван, с которым шли безымянные. Я успел среагировать и скрылся раньше, чем они могли меня разглядеть.

Морис промолчала. Она сидела без маски, я видел, как раздуваются её ноздри.

— Ты хочешь сказать, что абсолютно нет шансов, что они тебя заметили?

— В худшем случае они заметили багги с неизвестным водителем. Лицо я спрятал. Между нами было метров двести. В зоне видимости я находился пару секунд.

— В таких делах лучше исходить из того, что тебя спалили.

— Что тогда делать? Я в город не пойду.

— Правильно. Если хозяин потребует тебя к себе, то лучше быть далеко и бежать в этом случае. Оставив секту разбираться с последствиями.

А вот об этом я не подумал.

— Конечно, не подумал. Думать не твоя сильная сторона, — язвительно заметила Хол.

Я ушёл в себя, представляя последствия. Маловероятно, что накажут всю секту. Скорее только Морис, как моего учителя. Дерьмо. Я не хотел подставлять эту женщину. Никого не хотел подставлять.

— Нет смысла горевать о том, что сделано, — поднялась магиня, — Когда польется кровь, вспомни этот день и свою глупость.

— Но что мне было делать? Отказаться и не помогать? Икар хороший парень.

— Эта самая идиотская оценка, которую я слышал в этом городе. Икар — известный плут, ручная зверушка хозяина. Который очень не любит выпускать игрушки из своих цепких лап. Что делать, спрашиваешь? Ты мог бы отказать. Мог бы угнать чужой багги и отдать ему. Грабанул бы тех же безымянных или какое-нибудь поселение. Дело то несложное. Уверена, откажи ты Икару, он бы так и поступил. Прекрасно выбрался бы без тебя. Единственная твоя заслуга — ты доставил их с ветерком.

От такой оценки стало тошно.

— Думал, что герой, а оказался дурак обыкновенный, — сказала Хол осуждающе.

Уверен, будь она здесь во плоти, быстро бы подружилась с Морис.

— Я постараюсь тебя прикрыть. Не уверена, что получится. Но никогда не стоит отчаиваться. Веди себя, как ни в чем не бывало. С этого дня начнешь работать серьезно. И только попробуй выкинуть новый фокус! Лично ноги оторву!

От одной лишь вспышки её злости меня вжало в землю и придавило.

Когда Морис ушла, я поднялся. В голове царил сумбур. Если так подумать, то Икар и правда мог выбраться сам. Зачем тогда я ему понадобился?

— Он мог знать, какие у тебя есть способности, — неожиданно ответила Хол, когда я думал, что она будет молчать, — В этом случае его расчет очевиден — помощь сестре. Или он мог знать, что у тебя есть золотые монеты. Парень ведь много за тобой наблюдал, почти с того самого момента, когда ты только пришёл в город. Мог и сопоставить твою слабость и то, что ты держался.

— Получается, он меня обманул?

— Скорее использовал самоуверенного простака, который слишком уверовал, что всё стало хорошо, что ему всё сойдет с рук и что можно расслабиться.

От этих слов ощущение горечи усилилось.

***

Три дня меня никто не трогал. Морис обещала серьезные дела, но видимо её саму захлестнули проблемы. Я оказался предоставлен сам себе и, чувствуя, как тучи сгущаются, плотно засел за практику.

В архетипе темного мага я довел сжатие и трансформацию злобы до заветной десятки. Эти навыки стали легкими и естественными, но, конечно же, это всего лишь начало.

Хол, хоть и затаила на меня обиду, продолжала делиться ценными сведениями касательно пути мага. Сжатие — один из базовых навыков. Его следующий уровень развития — воплощение. Почему-то воплощение появилось вне архетипа темного мага. Оно шло особняком, как универсальное умение. Суть его в том, чтобы воплощать магию на видимом невооруженным глазом уровне, путем достижения максимальной концентрации.

— Если ты создашь обычный шар или звезду, то обычный человек не сможет её увидеть. Правда, совсем обычных в мире почти и не осталось. Большинство что-то, да заметят. Но не суть. Воплощение — это следующий этап становления любого мага. Когда ты достигаешь такой концентрации, что магия становится видима невооруженным взглядом.

— Но в чем смысл этого?

— Смысл не в том, что видно, а в той силе, которую ты себе подчиняешь. Ну и в некоторых формах. Например, есть форма меча, следующий этап формы шара. Когда разовьешь воплощение и меч, сможешь им рубить, будто настоящим клинком. Только с гораздо большей эффективностью.

— Мне дистанционные навыки нравятся больше. Рубиться мечом — не представляю, как это возможно.

— Помнишь лича? Ты попер на него с голыми руками. А мог бы мечом снести голову.

— Хм…

— Никто тебя не заставляет учить именно эту форму, но лучше владеть мечом, чем не владеть. Каждый орденец считал эту форму обязательной. Как и общие навыки фехтования.

Это аргумент. Если орден что-то делал, значит в этом точно есть смысл.

Воплощение мне пока не особо давалось. Я медитировал на простые символы, пытался создать их проявленную форму, но это требовало запредельной концентрации, воли и большого запаса энергии. С такими вызовами мои умения и возможности перестали казаться чем-то выдающимся.