Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 4

«О» выпустил меня.

Я рухнул вниз, упал на четвереньки.

Мои ладони коснулись пола. Ощущение такое, как будто я дотронулся до гниющего мяса. Поверхность странно теплая, но неровная и крошится под руками.

И наконец я осознал.

Что это место – отвратительное.

– Да, предсказуемо, я думаю, – повторил слова Дайи Омине «О». – Но, по-моему, этого ожидал и Кадзуки Хосино-кун.

– …Что ты этим хочешь сказать?

– О, никакого скрытого смысла! Кстати, Дайя Омине-кун. Я тоже хотел бы спросить тебя кое о чем.

«О» смотрит на Дайю Омине, словно меня перед его глазами уже нет.

– Хочу спросить насчет твоих противоречивых поступков. Я, видишь ли, с трудом могу понять, почему кто-то вроде тебя делает вещи, не приносящие ему выгоды.

– …Что ты имеешь в виду?

– Хе-хе, ну не надо скрывать! В твоем плане использовалось то, что мне нравится Кадзуки Хосино-кун. Значит, он не сработал бы, если бы я не пришел на помощь. Тогда зачем…

– Не то чтобы он не сработал бы без тебя, – перебил его Дайя Омине и начал объяснять.

– Изначально мне вообще необязательно было уничтожать «шкатулку», потому что я уже выиграл «Битву за трон» и выжил. И, хотя я был уверен, что ты появишься, надежных доказательств у меня не было. Эту спасательную операцию я устроил из жалости, потому что Кадзуки Хосино старался изо всех сил, хотя и проиграл в итоге. Если бы он выиграл нашу маленькую дуэль, я бы сделал что-нибудь даже и без твоей помощи, в конце концов, я ведь обещал! Будучи готов, что если мы проиграем, то проиграем вместе.

– Жалость, хех… Но, думаю, ты знаешь, кого из вас двоих на самом деле жалеют? Впрочем, я не просил у тебяэтого объяснения.

«О» спокойно разорвал слова Дайи Омине в клочья.

– Пожалуйста, не уходи от моего вопроса. Позволь, я еще раз сформулирую то, что не дает мне покоя. Даже несмотря на то, что тебе было нужно, чтобы я пришел…

И «О» сказал.

– …т ы с т а р а л с я и з м е н и т ь К а д з у к и Х о с и н о - к у н а, ч т о б ы з а с т а в и т ь м е н я п о т е р я т ь к н е м у и н т е р е с.

– …

– У Кадзуки Хосино-куна должно было получиться довести всех живыми до конца восьмого дня. Но, чтобы его изменить, ты обманом вынудил NPC Кодая Камиути убить Ироху Синдо и тем самым сделал его победу невозможной. Зачем ты это сделал, если тебе всего лишь надо было, чтобы я пришел?

Дайя Омине сверлил «О» сердитым взглядом.

– Ты добрый, вот что. Ты хотел спасти своего друга Кадзуки-куна, верно? Ты хотел избавить его от меня, да? Ну, естественно, я пока что не потерял интереса из-за такого мелкого изменения.

«О» продолжил с улыбкой на губах:

– Но, несомненно, это понизило шансы, что я приду! А это совершенно не в твоем стиле – снижать собственные шансы на победу.

– …Безусловно, я предпринял некоторые шаги, которые можно расценивать и так. Но только это сделал не я, а мой NPC. Мой NPC просто-напросто неправильно понял мои намерения и действовал по собственному усмотрению – ничего больше. Фактически, мой NPC не знал, что Кадзуки Хосино погибнет, если ты не придешь. Даже я иногда делаю такие мелкие ошибочки.

– Но даже если это была ошибка твоего NPC, стал бы он это делать, если бы не желал изменить Кадзуки Хосино? А ведь он твоя точная копия. Кроме того, это все очевидная ложь. Разве ты не сказал только что, что все было предсказуемо?

– Это была фигура речи.

– Не думаю. Все получилось ровно так, как ты ожидал. Кроме того, мне кажется, ты бы не дал Кадзуки Хосино просто взять и умереть, если бы я не появился. Наверняка в таком случае ты попытался бы сам убить Кодая Камиути – будучи готовым к тому, что проиграть можете вы оба.

– Не неси ерунды. С какой радости я буду жертвовать собой ради Кадзу?

– Потому что это тебя пожалели.

У Дайи Омне отнялся язык.

– Позволить человеку, который пожалел тебя и молча согласился с твоим планом, погибнуть из-за того, что твой план не удался? Твоя гордость не даст тебе так поступить.

– …С чего ты так уверен?

– Так Кадзуки Хосино считает, не я.

– Что?

– Увы, Кадзуки Хосино совершенно не берет в расчет мои прихоти. Поэтому он не был уверен, что твой план наверняка сработает. И тем не менее, он вверил тебе свою жизнь. Теперь-то, с твоими мозгами, ты уже знаешь, почему?

Дайя Омине распахнул глаза и закусил губу.

– О н б ы л у в е р е н, ч т о т ы с п а с е ш ь е г о, д а ж е е с л и т в о й п л а н п р о в а л и т с я.

Дайя Омине почему-то от этих слов страшно засмущался, но «О» продолжил.

– Да, все как Кадзуки Хосино и ожидал.

– …Какого черта он лезет мне в душу своими грязными лапами!

– Хе-хе, он вовсе не лезет к тебе в душу. Он просто тебя понимает, тебе не кажется?

– Заткнись. …Понял уже. Ладно, признаю! Я пытался избавить Кадзуки от тебя. Ты меня винишь, потому что тебе это не нравится, да?

– И поэтому тоже, да.

– Не бойся. Я не буду больше так делать. Если он еще раз встанет у меня на пути, я буду пользоваться им и драться с ним, и больше ничего.

– Вот как.

– Но уж точно ему больше всего подходит его дебильная улыбка. Я не хочу, чтобы он имел еще какое-то отношение к твоим «шкатулкам». Лучше всего, если он останется при своей повседневной жизни.

– О? А почему тогда ты пытался изменить его цель, чтобы он решил защищать Марию Отонаси? Я вот думаю: разве общение с ней не мешает ему жить повседневной жизнью?