Путь беглеца

Зал встретил его звенящей тишиной.

Ну конечно. В это время король наверняка уже спал. Что это вообще такое было?

Виня себя за импульсивность, Никаниэль уже собирался вернуться в коридор, как неожиданно зацепился взглядом за роскошные, инкрустированные драгоценными камнями ножны, висевшие в изголовье изящного резного трона.

Люминистилл.

Решение созрело мгновенно. Решительным шагом, Ник обошел престол, встал на цыпочки и поменял местами меч из своих ножен и древнейший артефакт рода Сердце Леса.

Конечно, он не надеялся, что никто не заметит подмены — слишком сильно различались рукояти. Но кто знает, какие темные силы повстречаются ему во время поиска некроманта. Если уж в самом Бьюнилирине — столице эльфийского государства и оплоте света всего Альйона — завелся черный ковен, то что же может встать на его пути в других странах?

Люминистилл же, по легендам, как раз обладал очень полезным свойством: если рядом оказывалось истинное зло, то он начинал сиять ярким божественным светом. И любое порождение мрака, телесное или бестелесное, мгновенно рассыпалось в прах, едва коснувшись древнего артефакта.

К тому же, созданный в незапамятные времена искуснейшими кузнецами дварфов, этот меч обладал невероятной прочностью, при этом оставаясь значительно легче собратьев тех же размеров.

— Прости, отец. Я обязательно вернусь и верну меч на место. — прошептал Никаниэль и, не задерживаясь больше ни на секунду, покинул дворец.

* * *

Ночь встретила беглого принца прохладным дыханием ветра. Первые звезды уже украсили небосвод россыпью ярких бусин, но луна еще не явила миру свой светлый лик, позволяя сумрачным личностям безнаказанно проворачивать свои темные делишки.

Теперь среди них был и Никаниэль.

Скрываясь в тенях, он незаметно крался от здания к зданию, старясь полностью слиться с местностью. Годами тренированный бесшумный шаг не подводил и теперь. Даже чуткий слух кошки, вылизывавшей своих котят, не уловил приближения чужака. И, лишь почувствовав его запах, она выгнула спину и зашипела, защищая потомство.

Обходя ощерившееся животное, Ник думал о том насколько же проще скрываться в лесу, чем в городе. Пусть даже этот город и построен среди деревьев. Впрочем, судя по всему, ближайшие несколько недель ему предоставится масса возможностей соскучиться по этим просторным улицам. И, конечно, по мягкой теплой постели, по которой он уже начал скучать.

Отстраненные мысли не мешали принцу следить за обстановкой и, ловко укрывшись в корнях разросшегося миллорана, спрятаться от ночного патруля.

Стража в городе? Никогда такого не было. Скорей всего, это после происшествия с культистами. Нику призвал себя усилить бдительность, чтобы не попасться.

Добравшись до края Бьюнилирина, Никаниль в последний раз обернулся, пытаясь охватить взглядом весь город. Полной грудью вдохнул его ночной воздух, всей своей сущностью стараясь впитать родной образ. И, поскольку стен эльфийская столица никогда не знала, сразу же растворился в ночном лесу.

Хоть Бьюнилирин и не был огорожен, это не значит, что эльфы не заботились о своей безопасности. Дело в том, что весь Эльфхейм представлял собой густой лес, и любой мало-мальски грамотный тактик назвал бы вас глупцом, захоти вы возвести стену посреди густых зарослей.

Для обороны стен необходим простор.

Чтобы приближение врага можно было заметить заранее. Чтобы была возможность накрыть подступающего неприятеля залпом стрел, катапульт, баллист и другой городской машинерии. Чтобы все перемещения противника были как на ладони. Ну и, конечно же, чтобы по деревьям через эти стены никто не смог перебраться.

Поскольку же эльфы идиотами не были, но и вырубать родные сердцу леса не хотели, они разработали свою собственную систему обороны.

За исключением высокородных дам, все рожденные на территории Эльфхейма, по достижению сознательного возраста, наряду с историей, чтением, письмом, и другими предметами, обучались владению мечом и луком.

И даже те, кто не выбирал своим призванием службу в армии, в обязательном порядке проходили курсы лесных засад и лесного боя, а так же овладевали навыками выживания в дикой природе. К тому же, раз в двадцать лет каждый эльф обязательно уходил на месячные сборы для тренировки и поддержания умений на должном уровне.

Таким образом, хоть из-за долгожительства они и являлись практически самой малочисленной расой на Альйоне, но в случае необходимости могли мобилизовать практически весь народ. Так же на разном удалении от городов обязательно устанавливали множество застав, засад и ловушек. И это не считая постоянного патрулирования, которое для эльфов, чувствующих себя среди деревьев как дома, считалось необременительной прогулкой.

Конечно же все это Никаниэль знал. И даже сам ни раз и не два охранял ближние и дальние подступы к городу, сидел в засадах, ставил, снимал и ремонтировал ловушки. Никаких поблажек для знати эльфы не делали.

Даже для принца.

И сейчас все эти знания играли ему на руку.

Леса вокруг Бьюнилирина Ник знал как свои остроконечные уши. Даже сейчас, ночью, ему не составило никакого труда играючи миновать все ловушки, держаться как можно дальше от патрулей и по длинному радиусу обойти стационарные точки лучников, прячущихся в кронах.

К рассвету беглый принц был уже примерно в тридцати километрах от родного города. И не встретив за час ни одной заставы или дозора, забрался на высокое дерево с густой листвой где, устроившись в ветвях настолько удобно насколько это было вообще возможно, погрузился в чуткий сон беглеца.

Глава 13

Первые две недели пути прошли без происшествий. Действуя строго по плану, Никаниэль некоторое время двигался на северо-восток, постепенно начиная забирать западнее и углубляясь в менее обжитые территории древнего леса.

Запасы пищи принц расходовал экономно, стараясь обходиться, по большей части, собранными в пути растениями и съедобными плодами. Пару раз в силки очень удачно попался мелкий кролик и Ник, соорудив бездымный костер, варил их в походном котелке.

Все шло точно по плану. Погони видно не было. Погода стояла не то что бы идеальная, но весьма комфортная для подобного путешествия. Лишь однажды прошел небольшой дождь, от которого принц спрятался в удачно подвернувшейся заброшенной медвежьей берлоге.

Но вот, начиная с четырнадцатого дня пути, ему стали попадаться на редкость удручающие следы неуважения к столь почитаемой эльфами природе.

Сломанные и обрубленные ветки, кровь на земле и траве, и даже круглые клейма капканов, которые вообще строжайше запрещены уже ни одну тысячу лет, как жестокий и варварский метод охоты.