Путь без иллюзий: Том II. Теория и практика медитации
Шрифт:
В правильной медитации не должно быть никакого собственного вмешательства в поток наших ощущений, мыслей, эмоций, переживаний, не должно быть никаких попыток его исправить и навести в нём порядок. Только смотреть, только созерцать содержимое своего сознания, созерцать «всё что есть», и делать это спокойно, отрешённо, бесстрастно. Отказ от активного «делания» медитации очень важен. Нужно быть не столько субъектом практики, сколько её объектом. Медитация — это то, что со мной происходит, а не то, что я сам делаю.
И тем не менее, здесь нет и не должно быть полного отказа от усилия, от контроля. Однако, как я это уже ранее говорил, это лишь контроль над сохранением условий, благоприятных для самоестественного процесса развития сознания. Медитируя, мы не занимаемся деланием себя согласно утверждённому
Как я уже ранее упоминал, это работа садовника, а не работа строителя. Наша задача — всего лишь сохранять центральное состояние, а контролировать сам процесс духовного созревания мы никак не можем, поскольку не знаем ни его механизмов, ни того, к чему он приведёт. Мы знаем только то, что этот процесс неизбежен, благодатен и непредсказуем по своим последствиям. Таким образом, подлинная медитация-самосозерцания выполняется согласно китайскому принципу «вэй увэй» — действовать недеянием.
Для лиц с гипертрофированным интеллектуальным началом главная проблема состоит в том, чтобы прекратить процесс думания, который у них превратился в своего рода навязчивость, нечто типа интеллектуальной чесотки. Другими словами, речь идёт о том, что в процессе медитации-самонаблюдения крайне важно не отождествляться с собственным мышлением и не сотрудничать с ним. Проблема состоит в том, что, в то время, когда мы думаем (вспоминаем, мечтаем, планируем и т. п.) — нет осознания как самого процесса, так и факта собственной включённости в этот процесс; когда же мы «пробуждаемся» и восстанавливаем утраченную позицию осознанности — тогда уже нет думания-мышления, нет и его содержания.
Я уже ранее упоминал о том, что мы не можем видеть свои мысли непосредственно, ибо когда есть мышление — нет осознания и наоборот. Наш мыслительный процесс (цепочки ассоциаций или умозаключений) мы способны осознавать только задним числом. Техника такого осознания состоит в кратком просмотре ранее имевшей место, но уже завершившейся к данному моменту цепочки ассоциаций.
Что же означает, с практической точки зрения, рекомендация не отождествляться с собственным мышлением? Ну, например, во время медитации возникает (и это очень часто бывает у творческих людей) очень интересная идея — такая увлекательная и многообещающая, что хочется прервать медитацию и записать эту ценную идею, развить и додумать её, пока она не забылась и не потерялась. Если вы с этим согласились, поддавшись интеллектуальному соблазну, — значит, вы попались в ловушку собственного ума. Ваш слуга — ум, теперь уже командует вами — его хозяином. И остановить его вы оказались не способны.
В таких случаях необходимо проявить определённую твёрдость. Если ваша идея действительно стоящая, — не беспокойтесь, никуда она не денется, вы её не забудете, запишете и доработаете потом. Сейчас же самое важное — это ваша медитация. А своё желание развить и оформить письменно появившуюся творческую идею нужно просто отнаблюдать. Если вы этого не сумеете сделать — грош цена всей вашей медитации. Даосские мастера любят повторять: «Оставь мудрость, отбрось знание — это окупится во сто крат».
Отождествление с собственным умом также проявляется в желании «держать всё под контролем», в стремлении организовать и упорядочить хаотический поток информации, идущий через наше сознание. Во время медитации этого делать не следует. Пусть поток сознания идёт так, как ему хочется. Одним из важнейших ключевых слов в практике самонаблюдения является слово невмешательство, с которым неразрывно связаны понятия отстранённость и беспристрастность.
У людей рассудочного типа, предрасположенных к отождествлению с ментальной сферой, также имеется тенденция подменять медитацию, сутью которой является не-думание, — размышлением и внутренним обсуждением того, что такое медитация, как правильно медитировать и т. п. В результате медитация вырождается в мышление, темой которого является техника медитации, теория медитативного процесса и тому подобные вещи.
Пусковым моментом является тревожная мысль о том, правильно ли я медитирую. Дальше начинает раскручиваться
стремление иметь исчерпывающую ясность и полноту знания о технике медитации и всей совокупности вопросов, с нею связанных. Эта желаемая полнота знания в принципе не может быть реализована, так как наш ум подобен гидре из древнегреческого мифа, у которой вместо одной отсечённой головы тут же вырастают две новые. То же самое и с умом — интеллектуальное решение одной проблемы немедленно приводит к появлению нескольких новых. Поэтому процесс внутреннего обсуждения проблем медитации принимает затяжной характер и, незаметно для самого практикующего, подменяет саму медитацию.Вместо того, чтобы бесхитростно и попросту медитировать, человек загоняет себя в непроходимые интеллектуальные дебри, мучаясь «неразрешимыми» вопросами. Однако впоследствии обнаруживается, что неразрешимыми они являются только в теории. С практической же точки зрения они оказываются совершенно надуманными. В познавательном развитии такое происходит часто. Человек не столько разрешает свои проблемы, сколько перерастает их. Не то, чтобы он нашёл, наконец, правильный ответ на вопрос, мучивший его в течение столь долгого времени. Скорее, если идёт правильное познавательное развитие, он с великим удивлением обнаруживает, что сама постановка этого вопроса была бессмысленной, а его действительная проблема была совершенно иной.
Чтобы избежать всех этих напастей, существует только один способ — не размышлять, а практиковать самосозерцание в соответствии с тем уровнем понимания медитативной техники, который у вас имеется на данный момент. Не надо пытаться его углублять и усовершенствовать, надо просто медитировать. Ваша практика должна быть простой и бесхитростной. Если вы не имеете доверия к своей медитации, — тогда ничего у вас не получится. Важно не думать, но делать. Или, во всяком случае, разделить во времени эти две вещи. В одно время изучать и размышлять, в другое — исполнять (медитировать). Медитация и думание — два несовместимых и взаимоисключающих режима функционирования нашей психики. Вообще говоря, медитация-самосозерцания, практикуемая прилежно и регулярно, — сама всему выучит. Конечно же, для этого необходимо, чтобы у практикующего было великое доверие к медитации. Нельзя практиковать и, в то же время, постоянно сомневаться в собственной практике. Как я уже сказал, медитация сама всему выучит, — нужно только дать ей время и тогда, в состоянии умственной тишины, появляется особая способность к познанию — интуитивная мудрость-праджня, в той же степени отличающаяся от дискурсивного мышления, как океанский лайнер от первобытного плота из брёвен, связанных лианами.
Никакое размышление, никакое интеллектуальное исследование не смогут дать того глубокого и полноценного знания о предмете исследования, которое способна нам дать интуитивная мудрость-праджня. В полной мере это относится и к познанию самого себя. Медитация-самосозерцания основана на том, что заранее себя знать нельзя. Важно всегда быть самому себе незнакомцем. Человек — это поток становления. Он подобен реке, текущей по направлению к морю. При этом, по ходу течения постоянно меняются и местность, по которой протекает река, и сама река. Омуты сменяются перекатами, крутые и высокие берега — заливными лугами и отмелями. В своих истоках, высоко в горах, эта река начиналась как яростный белопенный поток, стиснутый крутыми скалами. Попав на равнину, она превратилась в величественную, неспешно текущую большую реку; а в устье, река как таковая, и вообще исчезает, превращаясь в безбрежное море.
Подобно этому и человек представляет собою изменяющееся существо, прокладывающее себе дорогу в изменяющемся мире. А следовательно, наличие знания себя, то есть наличие жёстко заданного Я-образа, всегда приводит к отставанию от реального положения вещей. Такое знание себя означает наличие ригидного субъективного Я-образа, будь то негативный Я-образ закомплексованной личности с неадекватно заниженной самооценкой, либо позитивный Я-образ переоценочной личности со столь же неадекватной, но уже завышенной самооценкой. В любом случае этот внутрипсихический автопортрет образует своеобразную стенку между нами и реальностью, в значительной степени искажающую её восприятие.