Путь Черной молнии

Дрон и Макар, после инцендента с учительницей, примкнули к многочисленной толпе. Стоя на плацу, он махал руками и что-то выкрикивал, привлекая к себе внимание. Постепенно шум и крики утихли.

– Мужики! Первое действие выполнено, мы оказали неповиновение ментам и они будут вынуждены нас выслушать. Второе - мы изолировали козлов и перекрыли им выход из зоны, теперь им придется с нами считаться, они находятся под наблюдением братвы в первом отряде.

Я призываю вас не громить зону, пока для этого нет надобности, если менты откажутся выслушать нас, то мы будем вынуждены объявить тотальный бунт, пока сюда не приедут прокурор по надзору и начальники с управы.

Раздались возгласы одобрения.

– Мы не стадо баранов и не кучка тех отмороженных тварей, которые только что расправились с женщиной. Активисты - это наши враги, с них особый спрос, а простые люди не должны отвечать за наши разборки с ментами. Правильно я говорю?!

– Он прав!
– раздался голос из толпы и его подхватили сотни других. На какой-то миг над плацем воцарилась тишина, и чей-то писклявый голос выкрикнул:

– Да здравствует революция!

Толпа заключенных разразилась громким смехом.

Дронов предвкушал первые шаги победы, но он понимал: пока мужики управляемы, с ними можно идти рука об руку, но как только толпа выйдет из-под контроля, все пропало, их уже ничем не остановишь. Начнутся бессмысленные погромы и грабежи, зону подожгут и в таком хаосе бесполезно наводить порядок. Потому ходили среди мужиков авторитетные пацаны и разъясняли, что еще рано поднимать бунт. Постепенно зона успокоилась, и все стали ждать переговоров с начальством.

?

Глава 37

Узники ШИЗО освобождены

Тем временем в кабинете начальника колонии проводилось экстренное совещание. Полковник Серебров был категорически против, чтобы сообщить в управление о волнениях заключенных. Был вызван командир роты охранения, которому приказали усилить караулы и выставить дополнительные посты вокруг колонии.

– Справимся своими силами, но на непредвиденный случай, усилить патрулирование территории возле зоны, на смотровых вышках выставить по двое часовых. При малейшей попытке пересечь полосу препятствия, стрелять незамедлительно, но предупреждаю, только в запретной зоне, - наставлял начальник колонии.

Ефремов стоял на том, чтобы позвонили в управление и вызвали на помощь внутренние войска. Он так же считал необходимым: оповестить управление МВД, чтобы для поддержания порядка со стороны свободы, дежурили милиционеры. Ситуация может выйти из-под контроля и потом будет поздно, взбунтовавшиеся зэки все снесут на своем пути.

Мнения разделились. Многие не понимали, что все происходящее выглядит серьезным фактом, и вмешательство других подразделений внутренних войск будет излишним. Другие боялись за свою безопасность и даже за жизнь. В конечном результате, полковник Серебров принял решение: выйти к осужденным и провести переговоры.

Взяв с собой несколько офицеров для сопровождения, он вошел через КПП в зону. Толпа заключенных расступилась, пропуская администрацию к месту, где стояли авторитеты колонии, и снова сомкнулась.

Серебров, как можно спокойнее, громко заговорил:

– Граждане осужденные, прошу вашего внимания. В первую очередь руководство колонии обязательно вас выслушает, если ваши требования приемлемые, и мы будем в состоянии решить их своими силами, я обещаю вам, что мы все выполним. Главное сейчас - урегулировать конфликт. Я призываю вас не продолжать избиения осужденных, не стоит усложнять ситуацию, давайте мирным путем решим эти проблемы.

До самого конца речи голос его был твердым и спокойным.

– Мягко стелешь - жестко спать,- послышалась первая реплика.

Дрон протиснулся сквозь толпу зэков и подошел к начальству.

– Хорошо, но ты должен нам дать гарантию, если все закончится мирным путем, не прессовать зэков за наказание козлов.

– Какие гарантии вы хотите получить?
– обратился с вопросом полковник к Дронову и его сподвижникам.

– Твое слово! Слово офицера. Ты готов нам его дать?
– спросил Дрон, уверенно глядя в глаза полковнику. Серебров переглянулся с сопровождавшими его офицерами. Они остались безучастными к его немому вопросу. Полковник понял, что в данный момент он зря ищет у них содействия.

– Хорошо, я даю вам слово офицера, что мы не будем преследовать кого-либо за нанесение побоев активистам.

– Я тоже поддерживаю начальника колонии,- произнес Кузнецов.

Волна одобрения прошлась по толпе заключенных.

– Но в свою очередь и вы должны выполнить наши условия,- сказал Серебров.

– Мы все во внимании, - ответил за всех Дронов.

– Вы немедленно здесь же на плацу должны сложить палки, штыри, арматуры и разойтись по отрядам. Мы окажем необходимую, медицинскую помощь всем пострадавшим. Обещаю, что ни один из осужденных не будет водворен в штрафной изолятор.

– Лады начальник, но для начала вызови прокурора по надзору и в присутствии офицеров из управления выслушайте наши требования. Мы не такие тупые, чтобы верить тебе с ходу, хотя ты и дал слово офицера. Мы тут тебе списочек приготовили, хочешь послушать?

Дрон достал из кармана куртки лист бумаги и стал громко с выражением читать:

– Вы уберете из зоны всех активистов, ни одна тварь не должна иметь нашивки и занимать теплые должности в колонии, мы сами в состоянии выбирать себе людей, которые числятся в хозобслуге.

Что касается пропитания: поваров и прочих работников столовых, отряды сами будут их выделять. Что положено нам по суточному довольствию из продуктов, вы обязаны выдавать без проволочек и прочего воровства.

Мы категорически против методов наказания "ларьком" и посылок, никто не имеет права лишать нас продуктов питания и предметов первой необходимости.

Наша зона против вменения "локальной системы": сообщения между отрядами должны оставаться открытыми.

Мы имеем право на просмотры фильмов в клубе, а то, что администрация лишает нас кино за различные нарушения, мы против таких санкций.

Мы требуем, чтобы укоротили руки оперчасти, которая унижая человеческое достоинство, принуждает вновь прибывших в колонию выполнять унизительные работы.

Отменить в изоляторе право на ограничение питания "День - летный, день - не летный", и таким образом влиять на осужденных.

После отбоя прекратить ночные проверки, сопровождающиеся громким топотом и игнорированием возмущений осужденных.

Дать нам право самим выбирать себе бригадиров, а не тех, кто находится в сделке с различными административными лицами.