Путь Чхоты

–  Это Харе Кришна?
– спросила мышь.
– Нет, спасибо. Я исповедую свою религию.

Чхота закусил губу и попросил дать пожертвование.

–  Пожертвование? Ты подарил мне эту книгу! Ты хочешь, чтобы я позвал полицейских?

Чхота умоляюще посмотрел на женщину-мышь, также сидящую на скамье. Та сказала ему:

–  Почему бы тебе не заняться чем-нибудь полезным?

Чхота не привык к оскорблениям и принял все это очень близко к сердцу.

Он подходил все к новым и новым мышам, но никто ничего у него не брал.

Лишь изредка кто-то останавливался, чтобы просто послушать его. Ему было очень холодно, и его бил сильный озноб, и тогда он вошел в здание. Но там был слишком жарко, и он вновь вышел на улицу. Он хотел поговорить с кем- нибудь из преданных, но никак не мог найти их. Задыхаясь от выхлопных газов, которые выбрасывали огромные городские автобусы, Чхота брел, пошатываясь, по улице, как вдруг порывом ветра ему в мордочку швырнуло большие обрывки бумаги и другой мусор. Наконец он нашел главный зал, где преданные поставили столик с книгами, и решил остаться там. Он сел рядом с пожилой женщиной-мышью, которая раздавала стаканчики с нектаром всем, кто проявлял интерес. Она заметила, что Чхота дрожит, и дала ему вязаную шапку и шарф. После она попросила его рассказать какие-нибудь истории из прошлых дней, когда он близко общался с Нимаем Прабху.

На протяжении всего этого длинного дня Чхота видел, как Шива-джвара смело обращался к мышам и другим грызунам. Жестикулируя и говоря что- нибудь завлекательное, он заставлял их останавливаться. Они слушали его, давали ему деньги и брали книги и прасад. Чхота уже пришел в себя после первого потрясения, которое он испытал, узнав, что существуют и другие мыши-преданные, и теперь он восхищался качествами нью-йоркских мышей и отмечал различие между ними и теми мышами-преданными, которых он знал. Он был очень впечатлен умением Шива-джвары вести за собой других, а также тем, с каким уважением относились к нему все мыши-преданные.

В семь часов вечера после долгого дня, проведенного на санкиртане, в зале храма, где обычно устраивались киртаны, собралось около ста мышей- преданных, которые хотели послушать, что будет рассказывать Чхота дас.

Чхота немного волновался, но в общем чувствовал себя уверенно и был полон воодушевления. «Вчера я открыл, что я не единственная мышь, узнавшая о Кришне, - думал он.
– А сегодня все видели, что я не способен распространять книги на улицах Нью-Йорка. Но это не значит, что я не могу рассказать каких-то интересных историй из давнего прошлого!»

–  Все это началось в один из дней несколько лет назад, - начал Чхота свой рассказ. Глядя в восхищенные лица собравшихся, он чувствовал гордость. «Я ничего не могу с этим поделать, - подумал он, - это действительно так. Я был первым преданным среди мышей, кому Нимай рассказал о сознании Кришны, и это было задолго до того, как он рассказал о нем Шива-джваре».

–  Нимай Прабху поднялся по лестнице в свою комнату, - продолжал Чхота, - а я вышел из норы, и наши глаза встретились. Он спросил: «Чего ты хочешь - прасада?» Он не был похож на других людей. Что-то внутри меня заставило меня ответить, и впервые в своей жизни я заговорил на человеческом английском языке. Я сказал: «Что такое прасад?» Затем Нимай начал учить меня философии сознания Кришны.

Увлекшись рассказом, Чхота позабыл о том чувстве гордости, которое только что ощущал, и испытывал теперь лишь огромное наслаждение.

–  В первый же день Нимай рассказал мне о переселении душ. Он сказал, что все живые существа - это души, и все они равны между собой. И только из-за своей кармы одно живое существо находится в теле человека, а другое - в теле мыши. Он рассказал мне о Кришне, Верховной Личности Бога. Он сказал, что все необходимо изучать, основываясь на священных писаниях.

Но он давал мне не одно лишь теоретическое знание, взятое из Вед. Я задавал вопросы, и мы обсуждали, какими качествами должен обладать преданный. Наставления Нимая были связаны с теми или иными жизненными обстоятельствами. Например, когда мы зимой отправились на несколько недель на санкиртану, я и другие мыши совсем упали духом, и Нимай начал говорить с нами о предании себя, а затем мы узнали о молитве. Однажды Нимай - он был таким смиренным - сказал, что считает проповедь мышам очень незначительным служением, и это его очень расстраивало. Мы начали подбадривать его, и я повторил то, что уже слышал от него - что каким бы незначительным ни было наше служение, оно всегда доставляет радость Господу, если в нас силен дух бхакти. Руководимый Нимаем, я развил в себе желание проповедовать. Тогда-то мы и начали проникать в стены домов, чтобы раздавать прасад.

Чхота говорил и чувствовал себя на верху блаженства. Он хорошо понимал, что подобные рассказы могут очень легко превратиться в самовосхваление, и не хотел, чтобы это произошло. Он знал, что его слушатели жаждут услышать достоверный рассказ о Нимае и возникновении Движения Харе Кришна среди мышей. Они хотели услышать о том упоении, которое ожидает всех искренних преданных. Поэтому он удерживался от самовосхваления. И если уж заговаривал о себе, то выставлял себя, как правило, неумелым учеником.

Через час Чхота остановился, и Шива-джвара предложил ему ответить на вопросы. Множество рук взметнулось вверх.

–  Объясните, пожалуйста, почему вы могли разговаривать только с Нимаем Прабху и были неспособны говорить с другими людьми?

Вопрос задал преданный, у которого был очень проницательный взгляд.

Проведя в Бруклине один день, Чхота отметил, что здешние мыши-преданные сложнее и глубже, чем мыши-преданные в Гайане. В Гайане ему никогда не задавали подобных вопросов.

–  По правде говоря, я не знаю, - ответил Чхота.
– Если же я попытаюсь дать свое толкование, это будет всего лишь моим домыслом. То, что я вообще мог общаться с человеком, было милостью Кришны, и то, что я мог общаться только с одним человеком, тоже было милостью Кришны. Такой ответ тебя удовлетворит?

Преданный, задавший вопрос, пожал плечами:

–  Я думал, Вы дадите более глубокое объяснение.

Чхота сказал, что не может этого сделать.

–  Связано ли то, что Вы могли разговаривать с Нимаем, с Вашей прошлой кармой?
– спросил другой преданный с таким же пронзительным взглядом.

–  Да, согласно писаниям, это связано с кармой, - ответил Чхота.
– Но я не знаю, относится ли это к данному случаю.

Чхота надеялся, что не все вопросы будут такими, как эти. Он оглядел собравшихся, ища кого-нибудь с менее требовательным выражением глаз, и выбрал пожилую женщину, которая дала ему вязаную шапку во время санкиртаны. Она попросила:

–  Расскажите нам, пожалуйста, что-нибудь о Движении в Гайане.

Чхота с большим воодушевлением начал рассказывать об этом. Нимай тайком привез их в эту страну, спрятав их в коробке для завтрака. Они вместе с людьми принимали участие в падаятре. Поскольку Чхота занимал в Движении в Гайане ведущее положение, он невольно заговорил таким тоном, в котором проскальзывали хвастливые нотки. Но вдруг в голове у него словно зазвучал голос Ямалы: «Давай-давай, Чхота, и расскажи им еще о том, что ты все бросил!» Он запнулся, будто Ямала и вправду находился в комнате. Он продолжил свой рассказ уже более сдержанным тоном. Они вовлекли в Движение сотни новых участников, построили множество храмов, некоторые из мышей научились читать, и они познакомили с сознанием Кришны нескольких ворон.