Путь домой

Зато появились некоторые другие личности, которые вроде как преступниками не были, зато по гнусности могли дать фору любому пирату. Проще говоря, появились официальные представители иных заинтересованных сторон. Еще проще – явился посол Исламских эмиратов с эскадрой поддержки, которая, очевидно, должна была придать вес его словам. Традиционный восточный менталитет – всемером одного можно не бояться. Хорошее правило, если не учитывать, что эмираты всерьез никто не бил уже давно и о возможностях русских кораблей они имели весьма смутное представление.

Самое смешное, что теоретически Исламские эмираты имели кое-какие права на этот сектор – в свое время корабли-разведчики эмиратов и империи появились здесь практически одновременно, и кто был первым, сказать сейчас было невозможно. Просто на тот момент в конфликте интересов решающую роль сыграла русская эскадра, проводившая учения неподалеку и успевшая к месту нарождающегося конфликта одновременно с флотом эмиратов. Обнаружив перед собой соединение боевых кораблей, не уступающее им ни по количеству, ни по качеству боевых единиц, арабские адмиралы предпочли отступить – до этого случая у них уже были мелкие стычки с русскими кораблями, и арабы каждый раз были биты. Ничего удивительного, кстати, в этом не было – еще на заре космической экспансии единственная серьезная в военном отношении страна Ближнего Востока, Турция, была в очередной раз размазана русскими по стенке, да так, что уже не смогла подняться и ее остатки вошли в состав Российской империи. Все остальные же, в основном арабские страны, конечно, имели многочисленное население, но их воинские таланты никогда не были очень уж серьезными. Проще говоря, арабов в космическую эпоху не бил только ленивый. Ну а настоящие воины типа афганцев так никогда и не вышли в космос – во время очередной компании по борьбе с наркоманией Россия решила проблему афганского наркотрафика наиболее простым и доступным способом, превратив весь Афганистан, а также часть Пакистана в оплавленный каток. Естественно, многие поборники «прав человека» тогда призывали не спускать это русским с рук, но их голоса остались никем не замеченными – на тот момент Россия уже имела гигантский по сравнению с соседями космофлот и успела указать этим самым соседям их истинное место в этом мире. Место было, конечно, незавидное – неудобное и вонючее, ну да уж какое есть, сами напросились.

Потом всевозможные любители махать кулаками после драки утверждали, что флот эмиратов прибыл с самыми мирными намерениями и вообще их посол вез какие-то там документы. Возможно, так и было. В смысле теоретически можно представить все что угодно, но проверить это было уже невозможно. Дело в том, что появление военного флота недружественного государства на территории Российской империи (и плевать, что кто-то считает, будто эта территория спорная) трактовалось русскими однозначно, и капитан линкора имел на это совершенно недвусмысленные инструкции, согласно которым он и действовал. Собственно, не будь у него этих инструкций, он действовал бы точно так же, суть от этого не менялась.

«Янычару» довелось поработать по уже давно и прочно, казалось бы, забытой специальности перехватчика. Не заморачиваясь на никому не нужную и ничего не значащую ерунду вроде переговоров, капитан линкора подал кодовый сигнал в штаб флота, одновременно на общей волне потребовал от флота Исламских эмиратов застопорить ход, открыть люки и приготовиться к приему призовых партий и дал на это ровно тридцать секунд. Строго на тридцать первой секунде, убедившись, что его требование игнорируют, он отдал приказ открыть огонь, и на этом жизнь арабского посла прервалась – он сгорел вместе с авианосцем, который стал первой мишенью для главного калибра русского линкора, а вместе с ним сгорела элитная авиагруппа Меч Пророка, единственное серьезное подразделение этого рода в арабском флоте. Что поделаешь, арабские пилоты, за редким исключением, во все времена вызывали или смех, или в лучшем случае снисходительную улыбку. Ну не умели они летать и уж тем более вести воздушный или космический бой, не даны им были такие высокие материи.

За время, пока флот Исламских эмиратов вышел на дистанцию, позволяющую вести эффективный огонь, он потерял восемь кораблей – два авианосца, линейный крейсер, три легких крейсера и два эсминца. Еще несколько кораблей получили хороших плюх, но удар, смертельный для того же авианосца, у линкора вызывает только средней тяжести повреждения, а таких кораблей у арабов было целых четыре.

Случись сражение в открытом космосе – и устаревшие еще на стапелях корабли Исламских эмиратов имели бы не так уж много шансов. Пускай и ненамного, но все же более быстроходный и вооруженный дальнобойной артиллерией русский линкор мог бы маневрировать вокруг них, не входя в зону действия их орудий и расстреливая арабские корабли по одному, вплоть до истощения боезапаса. К сожалению, о подобных раскладах сейчас оставалось только мечтать – флот эмиратов был обнаружен слишком поздно, и поэтому «Янычару» оставалось только грудью встать между вражеским флотом и планетой, к которой тот направлялся.

Тем не менее линкор уцелел, хотя к концу двухчасового боя он напоминал скорее груду металлолома, неизвестно каким чудом не распадающуюся на запчасти. Однако свою задачу линкор выполнил – задержал атаку арабов до того момента, как к месту боя прибыла оперативная эскадра. Ну а там уж было дело техники – против удара восьми линкоров, прикрываемых четырьмя авианосцами, флоту эмиратов противопоставить было в общем-то нечего. Их просто расстреляли с дальней дистанции. Впоследствии было много воплей – русских, как обычно, обвиняли во всех смертных грехах, и в особенности в том, что они, согласно традиции, родившейся еще в самом начале эпохи космической экспансии, не брали пленных. Русские на это не менее традиционно пожали плечами и объяснили всем желающим, что арабам в самом начале боя было предложено сдаться. Ну а любое предложение всегда имеет срок действия, и если им не воспользовались, когда оно было актуально, чего потом жаловаться? Нет, конечно, когда один линкор ставит ультиматум целому флоту, это выглядит смешно, но обоснованным ведь оказалось? Обоснованным, а раз так, то и нечего теперь непонятно о чем разговаривать, все надо делать вовремя. И вообще, у Российской империи кораблей хватает, и она может в любой момент послать несколько эскадр для того, чтобы доказать свою правоту любому несогласному с ее мнением. Ну что, с кого первого начнем?

В таком вот ключе, как обычно, все разговоры и завершались. Все повыли, демонстрируя друг другу, что они крутые и русских не боятся, русские демонстративно поиграли мускулами, и на том дело закончилось. Не в первый раз – правила игры были всеми освоены уже давно.

Ну а героический линкор с триумфом отбуксировали к столице, где выживших членов экипажа, всех четверых, встретил лично император. Пиар кампании во все времена был мероприятием важным, поэтому героическое сражение одного-единственного линкора против целого флота было раздуто до масштабов эпического подвига. Хотя чего уж там, подвигом оно и было, поэтому его выжившие участники получали теперь вполне заслуженные почести – дождь наград и чинов, просыпался на них, и на живых, и на мертвых.

Конечно, как сказано в старой песне, «когда снаряды рвутся днем и ночью, скорей дают чины и ордена», однако каждая ситуация имеет две стороны, и как раз к искинту она повернулась обратной стороной. Экипаж корабля, получив повышения, получил в том числе и новейший линкор, а искинт, на полном серьезе рассчитывавший на то же самое, остался не у дел. Точнее, даже не то чтобы не у дел – просто на самом высшем уровне было решено, что корабль, превратившийся после того сражения в настоящую легенду, должен остаться в строю. Психологически, наверное, такое решение было верным, и поэтому, хотя после таких повреждений линкор дешевле было переплавить, его вновь загнали в док и провели не только полный ремонт, но и новую, более глубокую модернизацию. И все бы ничего, но искинта на корабле оставили прежнего – вроде как легенду при легенде. Естественно, искинта это так «обрадовало», что ему хотелось развернуть башню и обработать генштаб чем-нибудь высокотемпературным и желательно взрывающимся. От тщательной и вдумчивой реализации этого навязчивого желания его удержала только на уровне железа вбитая система лояльности, однако характер его после этого испортился окончательно.

Как бы то ни было, по окончании длившихся почти год ремонта и модернизации линкор «Янычар» вновь отбыл на прежнее место службы, сменив дежуривший там во время его отсутствия линкор «Севастополь». И вновь потянулась служба, уже с другим экипажем и куда более рутинная. Исламские эмираты, получившие по сопатке и лишившиеся не только ударного флота, в который входила почти треть всех их кораблей, но и четырех планет, которые русские, не мудрствуя лукаво, подвергли орбитальной бомбардировке, сидели смирно и даже пукнуть без спроса боялись. Пираты тоже не дергались, помня, что с ними могут сделать орудия русского корабля, поэтому стационарная служба весь следующий год текла тихо и мирно. Один только раз заскочил сдуру бродячий ярл Бьерн Олафссон с эскадрой из пяти драккаров, этакой помеси эсминца и транспорта, равно паршиво приспособленных как для войны, так и для торговли. Однако ярл оказался достаточно умен, чтобы, раз уж занесла нелегкая на территорию империи, сразу же связаться с местным планетарным начальством, сообщить, что прибыл только и исключительно торговать, лечь в дрейф, дождаться линкора, позволить провести таможенный досмотр и, после распродажи привезенных товаров, быстренько свалить куда подальше. Это был последний спокойный год в судьбе «Янычара». Дальнейшее спокойствие было уже мертвым.

Не зря англичане выдумали фразу «Настоящий джентльмен хозяин своего слова. Захотел – дал, захотел – забрал обратно». Глуп тот, кто будет доверять людям, живущим по этому принципу, да и вообще глупы те, кто доверяет чужим. Увы, частенько бывает, что ум и сила несовместимы, так произошло и на этот раз. Российская империя за годы своего процветания стала слишком сильна, привыкла смотреть на соседей свысока, и имела для этого все основания, но при этом потеряла осторожность. В результате именно англичане смогли нанести русским удар в спину.

Торговые корабли Британского Содружества в этом секторе космоса были гостями довольно частыми. Правда, на Счастливой было особо не расторговаться, но зато на ней они не раз производили бункеровку и давали отдых экипажам – так уж получилось, что русские сектора разрубали территорию Содружества надвое, и британцам оставалось или делать огромный крюк, или договориться с русскими о коридоре и дозаправке. Естественно, они выбрали более быстрый и менее затратный вариант – хотя топливо в русском секторе им продавали втридорога, все равно это выходило дешевле, чем почти неделю тащиться в обход.