Путь дукдайя

– У меня вопрос получше: что ждёт этого дукдайя? – он показал ладонь и три вытянутых когтя. – Нас трое, как и вариантов. Не считая нашего с Рюуком.

Все задумались.

– Как новоприбывшему в этот физический мир, тебе первому выбирать, – предложил я, Пэбэ согласно кивнул.

Бг’Аво почесал когтем подбородок.

– Я чего-то устал идти сложными путями, и поставлю на победу анидемона. Самый вероятный исход.

– Хорошо, – согласился я, переводя взгляд на Пэбэ: – Теперь ты.

– Я оставлю тебе любимый вариант с “жили долго и счастливо” и возьму тот, где мальчишка убьёт себя.

– Ты думаешь, он настолько сильный? – удивился я и всё-таки сделал большой глоток кислой браги. – И выберет самоубийство, чем превратиться в существо, от которого получил отравляющую его разум силу? Или чтобы не отдавать тело, если поймёт, что проиграет самому анидемону.

– Конечно! – Пэбэ кивком одобрил мой жест. – Судя по тому, что мы только что видели, мальчик не уступает по жестокости тому, кто сидит в нём.

– Не обязательно все анидемоны злые…. – буркнул Бг’Аво.

– И не обязательно сейчас главный мальчик, – предположил я и снова выпил.

– Да вы мне подобных извергами считаете, честное слово! – отмахнулся хвостатый и осушил очередную кружку.

Забивая табак в изогнутую трубку, Пэбэ окинул нас лукавым взглядом и остановился на мне.

– Расскажешь?

– Конечно! – обрадовался я очередной истории. – А вы наблюдайте….

**

– Вот ведь, всего лишь две белые монеты…. – бурчал мальчик, таща зверька на поводке.

Он шёл по косым улочкам мимо деревянных домиков и прилавков. Прохожие просто не обращали на него внимания: таких оборванцев было полно. Инеко остановился и поднял голову вверх, почесав свои лохматые тёмные кудри.

Крохотную долину, в которой ютился городок, огибали высоченные скалы, закрывая практически всё небо. На узкой линии тёмного полотна уже были видны звёзды, хотя мрак редко покидал это глубокое ущелье.

– Лучше гора монет, а то эти уже надоели…. – буркнул себе под нос Инеко, прислушиваясь к звону в кармане. – Глупый зверь! – он досадливо дёрнул поводок. – Опять хватит только на чёрствый хлеб да ботву для похлёбки. Хоть бы на завтра чего осталось…. – он покосился на животинку, которая тихо сидела рядом, опустив чёрные уши. – Если ты опять будешь бесполезен, получишь!

Зверёк никак не отвечал. Гаткси – так его звали – сидел на задних лапах, распустив длинные белые иглы вокруг себя по земле. Полосатая шерсть шла по выступающим от истощения рёбрам, заканчиваясь на слегка вытянутой мордочке с большим чёрным носом и усами. Зверёк осторожно принюхивался к прохожим и потирал маленькие ладошки, словно держал в них какой-то плоский предмет.

– Мда. А ведь ты мне на еду зарабатываешь.

Инеко присел и сделал то, что редко можно было увидеть: подозвал к себе зверька и ласково погладил по жёсткой шерсти.

– Завтра будет добыча получше, – мягко приговаривал мальчишка, почёсывая за треугольными ушами. – Внутренний голос мне подскажет.

Инеко тряхнул головой и побрёл вдоль кривых прилавков, выпрашивая объедки. Внутренним голосом он называл сущность, которая была во снах, сколько себя помнил. Которую, закрывая глаза, всегда видел в клетке. Серебряная шкура зверя переливалась от невидимого света, вытянутая пасть не скалилась, но пугала тупыми клыками в несколько рядов. Чуть выступающие оранжевые глаза всплывали из ровной головы и хитро щурились, разглядывая мальчика. Когти на коротких лапах оставляли зазубрины на каменном полу и стенах, а мощный хвост с чешуйчатыми наростами не раз проходился ударами по металлическим прутьям, когда его владелица была недовольна. Однако клетка ни разу не дрогнула.

У последнего торговца Инеко удалось купить почти целую чёрствую буханку и пучок ботвы.

Он ещё потоптался у прилавка, рассматривая яблоки в сладком сиропе. К ним постоянно липли мухи, и мальчик им завидовал. Взглянув в просящие глаза Гатски, мальчик дёрнул поводок и побрёл прочь с пустеющей улицы.

– Дома дам, попрошайка, – хмыкнул он, но потом почему-то улыбнулся маленькому прыгающему за ним созданию.

Хижина, в которой Инеко жил с родителями, была крайней. Она примыкала к отрогу-утёсу, что отделял соседний квартал от бедняцких лачуг.

Конец ознакомительного фрагмента.