Путь Героя. Книга первая: Становление

«Да ты вообще не обязан ничего им объяснять! Ты же спас им жизни. Пускай вообще рады будут, что ты рядом!»

Явно чужие мысли придали больше уверенности, я ответил:

– Броню мне делает. Вернее, участвует.

– А-а. Хорошо, - ответил полуэльф.

– Только… Броня выходит очень дорогой.

В залу как раз вошли Тэсая с Глармом.

– «Очень дорогой», это сколько в золоте?

– Двадцать тысяч. Но, возможно, благодаря Алюэт, мне сделают скидку.

– Хорошо, - ответил полуэльф. И больше не сказал ни слова, равно как и остальные соратники.

– И вас не смущает такая высокая цена?

– А почему она должна нас смущать? Если за дело взялась Алюэт, то оно того стоит, – заявил Тенрис. – Да и мне для тебя не жалко своей доли.

– А вы что скажете? – обратился я к дроу и берсеркеру.

– Я в твоей компании недавно, так что вряд ли даже могу претендовать на долю, - ответила Тэсая. – Так что можешь ею распоряжаться так, как считаешь нужным.

– А я не согласен! – ожидаемо берсерк был против. – Я не для того столько вынес, положил своих друзей не за хуй собачий, чтобы теперь разбрасываться деньгами!

– Можешь оставить свою долю при себе, - холодно отчеканила Дзинсая. – Совместных денег полуэльфа, чернявой, магички и хозяина хватит.

Гларм принялся ругаться себе под нос, в итоге ушёл в комнату, а я по-новому посмотрел на своих соратников.

– Я… не знаю, что и сказать, - произнёс я.

– А ничего говорить и не надо, - ответил Тенрис.
– Я и так тебе своей шкурой обязан, так что это лишь малая часть того, чем я могу с тобой расплатиться.

– Да, тут я поддержу… его, - произнесла Тэсая. – Честно, я никогда не была хорошей жрицей Ллорас. Более того, меня несколько раз хотели принести ей в жертву. Но… теперь, с присмотром Адиллары, я чувствую себя более… целостной. И это стоит дороже золота и драгоценных камней.

– Осталось Алюэт спросить.

– Будь уверен, она разделяет нашу точку зрения, - ответил полуэльф. – Уж я-то её хорошо знаю.

– Хорошо, если так, - ответил я, но черви сомнения всё ещё грызли меня.

Алюэт пропадала в кузнице ещё дней пять, и все эти дни я занял себя дыхательными упражнениями. Наконец, в один из вечеров она вернулась, уставшая, с испачканным сажей лицом и просто рухнула в кресло.

– Всё, завтра твой доспех будет готов, - произнесла она. – Пришлось попотеть, я выложилась по полной – этот Атай меня даже отпаивал эликсирами – но всё вышло… хорошо, - она улыбнулась как-то хитро и стала похожа на енота. – Я думаю, тебе понравится.

– А что с ценой? – задал я самый животрепещущий для меня вопрос, ведь обижать своих соратников в этом отношении мне совесть не позволяла, равно как и великого мастера-кузнеца, творящего настоящие произведения оружейного искусства.

– Цену завтра сам с ним обсудишь. Всё, мне надо отдохнуть.

Она поднялась с кресла и пошатнулась, но успела ухватиться за столик. У порога коридора, ведущего в жилые комнаты, она обернулась.

– Но, знаешь, это было неплохо. Даже здорово. Такой практике зачарования можно только позавидовать.

– Рад, что тебе понравилось, - ответил я, не придумав ничего лучше. Лесная эльфийка улыбнулась и побрела в свою комнату.

Вскоре разошлись и остальные, а я снова не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, в итоге встал и пошёл в трапезную, налил себе местный аналог какао и принялся потягивать. Как-то сами собой мои мысли успокоились, в голове возникла приятная расслабленность и пустота. Тишина. Молчание.

Впервые я ощутил, насколько были напряжены мои челюсти. Усилием воли, я сбросил напряжение и внезапно почувствовал, как меня словно прошили колом – спина сама собой выпрямилась, голова «раскрылась», а моё сознание расширилось до невероятных размеров.

Это было очень приятное и гармоничное состояние, в котором я пребывал, даже не знаю сколько – ощущение времени сильно искажалось. Даже мелкие отвлечения ума не мешали. В итоге, когда я «вернулся», мне пришло новое сообщение от системы:

Открыт новый навык: медитация.

Медитация: теперь ты можешь погружаться в свой тонкий внутренний мир и напрямую изучать его, накапливать энергию и ману, восстанавливаться после психических травм и делать ещё очень много всего. Только практикуй.

Открыв глаза, я увидел рядом Дзинсаю. Она сидела в лёгкой ночной рубашке и неотрывно смотрела на меня.

– Всё в порядке? – просил я.

– Вполне.

– Тебе тоже не спится?

– Можно и так сказать. Знаешь, а, ведь, ты так и не ответил за то, что послужило причиной моего рабства…

– Хочешь спросить с меня сейчас, посреди ночи?

– А когда же ещё? Утром ты будешь носиться с новым доспехом. А, учитывая то, каким был девятый страж этажа, мы можем не пережить встречу с десятым, и твой долг передо мной останется непогашенным, а такое я допустить не могу.

– А если я откажусь?

– Ты, как хозяин, конечно в праве…, - Дзинсая замолкла, посмотрела мне в глаза и продолжила более серьёзным тогом, - но тогда я буду в праве отказаться выполнять твои приказы.

– А как же клеймо? Рабская связь и всё такое?

– Потерплю немного, пока не сдохну от боли, только и всего. Как по мне, вполне разумный размен – ты и так меня смертельно оскорбил, так что я ничего не потеряю. А вот ты лишишься защитника. А он тебе понадобится, когда покинем эти серые стены.

Я по-новому посмотрел на тёмную эльфийку. Вопрос для неё был серьёзный, раз она готова была легко расстаться с жизнью. Правда, возник вопрос, чего она так долго терпела? Аж, до девятого этажа. У неё было столько возможностей спросить с меня, но решила она это сделать перед самым сложным испытанием.

Похоже, она прочла что-то по мыслесвязи.

– Это самый удачный момент, - ответила она. – Я буду тебе нужна завтра, поэтому, если откажешься, потеряешь больше, чем сэкономишь.

Что на такое ответить? Я только вздохнул и потёр пальцами глаза.

– И что ты от меня хочешь? – спросил я.

– Сейчас мы пойдём в комнату, и ты будешь держать передо мной ответ. Так что, допивай и пошли. Нечего время терять зря.

Она дождалась, пока я допью напиток, схватила меня за руку и силой потащила в комнату. Втолкнула меня за порог, закрыла и заперла дверь. Медленно повернулась и так же медленно стала стягивать ночную рубашку через голову. Я замер. Вот, вроде бы, не раз и не два уже лицезрел красоту её тела, но сейчас в ней было нечто хищное, животное.