Путь Хранителя. Финал

После моего разрешающего кивка, Валера провернул выпученные крючковатые пальцы в воздухе, будто открывал сейф, и резко взмахнул ими вверх.

Еще не успевшего набрать ход, прихрамывающего Арсения с ног до головы окутал вязкий серый туман и словно подкошенный, наш таран начал падать на землю.

Я тут же подскочил к Архимагу, подхватил под плечо и потянул назад, не выпуская из внимания Стража, который отчаянно старался не стать кормом Хаосу как его Зеркальный дружок совсем недавно.

Липкая черная субстанция жадно вгрызалась в тело Стража все глубже и добралась до локтя, однако делала это медленнее чем я ожидал.

Еще не успев дотащить Арсения до более безопасной зоны, я понял, что мой изначальный план подождать пока Зеркальный почернеет в страшных муках и добровольно откроет нам путь пошел прахом.

В отличие от своего непутевого собрата, ублюдок стойко держался в неравном бою и отчаянно отказывался быстро подыхать.

Заражение его тела шло медленно, а ту часть истинного Хаоса что прошла мимо и растеклась вокруг, Страж отвлек, выбросив широким полукругом концентрированные Лазурные частицы и выиграл себе еще больше времени.

Собирая их будто крошки, черная субстанция образовывала куполообразные черные воронки, намертво закрывшие проход и их размер только увеличивался. Ох не с моей Лазурью в теле туда соваться.

От одного только воспоминания тело передернуло, а плечо противно заныло.

Но что-то делать нужно.

Жар тела Арсения знатно припекал шею и едва ли уступал Лазурной ауре Зеркального, а бушующие красные потоки Извольских внутри него начали ускоряться еще больше, пытаясь вызволить свой инструмент из ментального плена.

— Сколько протянешь? — сбросив тяжелую поклажу на землю, спросил я нашего имперца.

Вытянутая с тремя согнутыми пальцами рука дрожала как у эпилептика, серая аура ходила волнами, готовая вот-вот рассыпаться, а и так бледное лицо Валерия выглядело совсем худо.

Щеки впали, обнажив и так острые скулы, вены взбухли, по лбу ручьем стекал пот, мутно-серые глаза с полопавшимися капиллярами отливали красным и дрожали в напряжении, а от привычной каждому имперцу холодной выдержки остались жалкие крохи.

— Минуты три, — прохрипел Валера в ответ и упал на колени рядом с извивающимся в яростных попытках скинуть контроль Арсения. Три пальца имперца тут же обхватили его виски и лоб, поубавив прыть одержимого пациента и позволив Валере едва заметно выдохнуть.

— За три Страж сам не сдохнет... — покачал я головой глядя на Зеркального и тут же заметил, как вертикальная прорезь начала медленно разбухать, готовясь ко второму «плевку».

— Прорыв может стать проблемой, — озвучил мои мысли Коновницын.

Дохлый Страж — это конечно хорошо, но если тут все затопит истинным Хаосом, это будет не важно. В отличие от Зеркального, что все еще довольно успешно отмахивался от черной заразы, никто из нас не протянет и десяти секунд под ее давлением.

Вопрос в том, что наступит раньше.

— О! Так ты знаешь, что это за хреновина? — ехидно подметил я, — Хаос невозможно сбросить в реальный мир, Марк... Хаос определяет его сила притяжения к тонкому миру, Марк...

— Знаю, встречал записи в архивах, — ничуть не изменился в лице Конь, хотел сделать многозначительную паузу, чтобы все прониклись его мудростью и приготовились по достоинству оценить продолжение, но быстро понял, что сейчас это немного неуместно и, скрывая неохоту, пояснил, — Лазурь — это часть тонкого мира, Марк.

И ее тут слишком много на один квадратный метр. Получается наш приятель магнит.

— Как закрыть прорыв писали в твоих архивах? — спросил я скорее для верности.

Ответ был и так очевиден. Не будет магнита и Хаос перестанет притягиваться в наш мир.

— И если его не уменьшить, — продолжил я рассуждать вслух, окидывая взглядом четырехметровое воплощение тонкого мира, — прорыв будет расти...

— Ждать не вариант, — подтвердил мои опасения Коновницын.

— Долго ждать не вариант, — поправил я с едва заметной улыбкой.

— Привет, Марк, — елейным голоском вдруг раздалось позади и тело вдруг само потянуло вперед.

Отрывать руки Стражу, отмахиваться ими от волн Хаоса... куда угодно, главное подальше от владелицы милого и полного холодной ярости голосочка, на который способно только одно существо на планете, избегать сражений, с которым старался даже мой дед.

Фурия разъяренная, называется.

На фоне столкновения с гневом Василисы Богдановой, перспектива схлестнуться с истинным Хаосом теперь выглядела весьма приемлемой альтернативой.

— Ты слишком бодрый для покойника и не махай так головой, это лишняя часть тела, которую я с радостью отруб... — начала распаляться Василиса, но осеклась, стоило ей увидеть Арсения.

С западной кромки леса она прекрасно видела, что происходило и даже не сильно удивилась, когда мы напали и силой оттаскивали Арса назад. Фурия, как одержимая садистк... то есть настоящий исследователь и мудрый преподаватель, прекрасно знала опасность Хаоса и баранью упертость своего недальновидного коллеги.

Открутив мне башку, Василиса Богданова явно собиралась загладить свою вину перед Империей вразумлением Арсения, с упрямством которого сталкивалась тысячи раз и знала, как его успокоить, но все пошло не по плану стоило фурии приблизиться и собственным телом ощутить энергетику, исходящую от нашего парализованного берсерка.

Частицы чистой ярости нескольких мертвых родов буквально разрывали тело Арсения на кусочки и волнами расходились вокруг, заставляя встать любой ценой.

Ведь причина их существования и та плата, за которую мертвые согласились поделиться своей силой, находилась так рядом.

Встать, пройти каких-то двадцать метров и забрать свое. Забрать жизнь существа, повинного в гибели миллионов людей и обрести покой.

Для частиц не было ни своих, ни чужих. Им было плевать на волю инструмента и уж тем более на всех, кто находился рядом. Если необходимо уничтожить нас, чтобы добраться до цели своего существования, то они это сделают.

Собственно, частицы и пытались. Вырваться из ментального захвата потомка Романовых можно только истово пытаясь его убить.

— Две минуты, — словно таймер на атомной бомбе отчеканил Валерий без эмоций.