Путь, исполненный отваги. Задолго до Истмата

— Прицел сто пятьдесят два, целик — ноль, трубка — десять! — скомандовал он. Стоящий рядом сигнальщик продублировал команду.

— Огонь!

Прильнув в очередной раз к окуляру, Румянцев увидел, как в рядах неприятеля началось хаотичное движение. Так до конца и не выстроенные в боевой порядок шеренги шведов рассыпались. Некоторое количество пехоты повернуло обратно в лес, и там образовалась элементарная давка. Конница же не растерялась и свернула налево. Пустив лошадей в галоп, их командир пытался обойти поле битвы по флангу.

— Шиш вам! — засмеялся в боевом азарте Румянцев. — Приказ второму дивизиону! Прицел сто пятьдесят три, целик — право два, трубка — десять! Огонь!

Выстрелы на опережение остановили быстроногих уланов. Они еще раз повернули влево на девяносто градусов и скрылись в прилеске. Подполковник скомандовал второму дивизиону произвести залп вдогон и молчать — беречь снаряды. Вернувшись к окуляру, он обнаружил, что пехота успела скрыться в лесу.

— Первый дивизион! Прицел сто пятьдесят четыре, целик — ноль, трубка — десять!

Залп русской артиллерии накрыл лес. Реншильд на короткой дистанции в полторы версты умудрился загнать коня.

— Мой король! — воскликнул он, появляясь в шатре Карла. — Русские пушки не дают нам даже выйти из леса. Мы несем чудовищные потери, еще не приступив к сражению. Полк Утрехта практически уничтожен!

Король поднял руку, призывая к спокойствию.

— Русские орудия далеко?

— Их и не видно! — в отчаянии воскликнул генерал.

— Проклятие! — стукнул кулаком по столу Карл. — Трубите отход!

Реншильд выбежал из шатра, запрыгнул на одну из свежих лошадей и поскакал обратно.

Король поджал губы и вызывающе посмотрел на Пипера. Тот развел руками.

— Выходит, слухи о русской артиллерии были не лишены оснований, — сказал он, — что ж, ваше величество, все битвы выиграть невозможно — история не знает прецедента.

Карл закусил нижнюю губу едва не до крови. Не достичь ему славы Александра Македонского и Юлия Цезаря. На глаза помимо воли навернулись слезы. Понимая состояние своего короля, премьер-министр произнес:

— Зато вы останетесь в памяти народа как мудрый правитель. Немногим дано осознать на половине пути, что стену головой не проломить. И лишь единицы находят в себе силы, чтобы остановиться.

— Найдутся и такие, что сочтут это слабостью, — прошептал король.

— Найдутся, — согласился Пипер, — мудрый наш предок Аксель Оксеншерна говорил, что в каждой слабости есть своя сила и наоборот...

— Не очень понятно, но утешает. — Шведский король был печален — решение ему далось нелегко. Внутри него боролись львиная отвага и невесть откуда взявшаяся хитрость. Хитрость гиены.

Быть может, истоки этой хитрости зародились во время недавнего спора Пипера с Гискаром, а может, в нем заговорила мудрость предков, взирающих из Валгаллы на своего брата-лютеранина, а может, цепь событий, разорванная появлением на Гее отрядом Волкова, воззвала к жизни некие вторичные цепи мышления шведского монарха, не использованные им никогда в земной реальности. А может, эти факторы сработали вместе, вызвав недовольство марионетки тайным кукловодом — в принципе зла на Россию Карл не держал никогда.

Приняв решение, король вскочил с кресла и смахнул тряпкой пыль с ботфортов.

— Враги могут обвинить меня в боязни за свою страну. Пусть! Но в личной трусости им меня не обвинить!

— Ваше величество, что вы задумали? — воскликнул Пипер.

— Знаменосца мне и барабанщика! А также двух офицеров-добровольцев. Я собираюсь посетить русские позиции под видом парламентера! Попытаемся найти достойный выход из этой недостойной ситуации. — Крикнув, чтоб седлали его коня, Карл стремительно вышел вон.

Увидав, что спорить бесполезно, Пипер кинулся прочь из шатра вслед за королем.

— Мой король, я с вами! — закричал он. Карл остановился и посмотрел на него.

— Хорошо! — мягко произнес он. — Тогда найдите еще одного попутчика.

Когда шведы убрались, Басманов отдал приказание прекратить артобстрел. Снаряды были безумно дорогие, и палить в белый свет, как в копеечку, он не решался.

— Ну-с, господа! — произнес он. — Какие будут мнения?

— Карл — парень упрямый, — задумчиво сказал Волков, — опасаюсь, кабы он не выкинул этакий оверштаг...

— Может, через болото попытаться пролезть, — предположил Репнин, — ну и что, что оно непроходимое! Шведский король неоднократно доказывал, что непроходимых мест для его армии попросту не существует.

Тут же находился и полковник Степанов, поднявшийся на НП после первых орудийных залпов. Он что-то рисовал в своем блокноте, а затем неожиданно сообщил:

— Нет, не такой он дурак, чтобы лезть в болото. Тем более под обстрелом. Но на всякий случай я бы рекомендовал командирам на левом фланге выдвинуть дозоры к Балупе. Чем черт не шутит.

— Ну, это мы сообразили, — сказал Басманов, — и соответствующее указание отметили в «решении».

— Простите, господин генерал, — извинился Степанов, — преподавательская деятельность накладывает отпечаток, знаете ли...

— Полно, Василий Степанович, — хмыкнул главком, — я человек демократичный, особенно в нынешнее время.

— Шведы! — воскликнул поручик-наблюдатель.

— Да ну? — искренне удивился Басманов, а Волков со Степановым кинулись к свободной стереотрубе.

— Парламентеры! — удивленно выдохнул Волков. — Господин главнокомандующий, парламентеры с белым флагом! Прикажете возглавить аккордную группу?

— Гм! — задумался Петр Данилович. — Сдается мне, что до аккорда еще далече, но на всякий случай... может, не стоит рисковать лично?

— Я в бронике, — лаконично ответил Волков, — так я пошел?