Путь, исполненный отваги. Задолго до Истмата

— Да? — протянула Анжела. — А я-то, дура, и не подозревала, что ты изменяешь нам с Настей на работе, да еще и с компьютером! Молчал, как в рот воды набравши. Свинья вы, дяденька!

Генерал Волков на миг ощутил чувство вины, но только на миг. Понял, что супругой движет простое любопытство. А данным фактором можно было бы и пренебречь. В принципе он и пренебрег, только теперь необходимо как-то извернуться, чтобы «волки остались сыты, а овцы — в довоенном количестве».

— Нечем особенным похвастать я не могу и сейчас. Просто... результаты были настолько любопытные, что даже ты могла счесть меня сумасшедшим.

— А кто тебе сказал, что я считаю тебя нормальным? Я ж как тот врач, влюбившийся в шизофреничку, чтобы можно было изучать интересный клинический случай, не отходя от кассы.

Андрей Константинович надулся. Надулся согласно сценарию, ибо знал, что Анжела вовсе так не считает. Это было одним из средств поддержания организма в тонусе, небольшая пикировка с этаким легким цинизмом.

— Хорошо, — сказала жена, — тогда как ты объяснишь, что в нашем времени все эти сонники, наговоры и приметы не действуют! Раньше, как ты уверяешь, все работало!

Волков жестом предложил продолжить прогулку — ведь он так и не увидел русалок.

— Полностью не уверен, — ответил он, взяв ее под руку, — но некоторые наметки у нас появились. Обычный среднестатистический человек в состоянии определить лишь четыре измерения: три оси координат плюс время. Но мозг его представляет собой гораздо более сложное устройство, так что у нас теперь нет никаких сомнений — наш мыслительный орган в состоянии осознавать не только эти измерения, но также и миры, находящиеся за их пределами.

— А почему мы не можем видеть иные миры? — не удержалась Анжела.

— Не перебивай, — сказал он, — мы не можем их видеть, потому что наши глаза для этого не предназначены.

Тщательно подбирая слова, Андрей Константинович пытался объяснить супруге иерархию Мироздания, не прибегая к сложным определениям и понятиям, в которых не слишком хорошо разбирался сам. Предмет разъяснялся при помощи нескольких постулатов, твердо усвоенных с помощью Каманина.

— Видишь ли, наша система представляет собой трехмерный мир, существующий и движущийся в четвертом измерении — времени. Отчего же не предположить, что есть четырехмерная система, существующая в пятом измерении, пятимерная — существующая в шестимернике, и так далее. Справедлива и такая концепция: независимые трехмерники, объединенные общим хронопластом. Каково?

— Жуть! — передернуло Анжелу.

— Открою тебе страшную тайну: сначала предполагалось оградить наш мир пятью измерениями, но затем было решено, что хватит и четырех. А в человеческом организме так и остался зачаток органа, который первоначально был предназначен для связи мозга с этим измерением, — это так называемый третий глаз. Чего ты морщишься?

— Не могу себе представить еще одно измерение, как ни стараюсь! — призналась жена. — Хорошо, допустим, оно есть! А как это связано с нашей первоначальной темой?

Генерал кивнул:

— Связано. Именно, что связано. Хоть человек и в состоянии замечать только четыре измерения, но самих измерений существует гораздо больше. Наш премьер называет те измерения, в которых человек не может передвигаться... что-то про степени свободы... м-м... э-э... измерениями высшего порядка! Ведь мы не можем перемещаться во времени, верно? Так вот возвращаемся к нашим баранам, то есть — «пережиткам». Все измерения высшего порядка взаимодействуют друг с другом, и все так называемые «пережитки старины» есть результат этих взаимодействий. Наш среднестатистический человек не в состоянии наблюдать процессы, происходящие там, но некоторые организмы способны ощущать взаимодействия очень хорошо: кошки, собаки, рыбы, лошади. Да что там! У некоторых людей третий глаз — вовсе не атавизм, а вполне работоспособный орган, пусть и не до конца развитый.

Так вот, чтобы не отходить от темы. Пока влияние нашего мира на измерения высших порядков было мизерным, все народные приметы и мудрости работали: при испуге помогало плевание через левое плечо, при загадывании желаний стучали по дереву, а правильно брошенный дятел пролетал тридцать метров и втыкался на три четверти клюва! Но с конца девятнадцатого века влияние нашего мира на остальные начало усиливаться. Атомный реактор излучает чуть ли не в шести направлениях, так сказал Хранитель, а термоядерный — в девяти. Что смотришь? Я тоже не в состоянии представить пятое измерение, но оно существует... вне моих знаний о нем. Твоих, кстати, тоже.

— Это особенно печально, — согласилась Анжела, — но продолжай. Мне дико интересно.

— Я не буду перечислять все виды воздействия, но согласись, что за последний век наука на Земле сильно шагнула вперед. Существующий порядок нарушился, и опыт предыдущих поколений во взаимодействии с паранормальностью оказался не нужен, так как изменились законы взаимодействия миров, Помнишь, как после Чернобыля полтергейст принялся шалить?

— Не помню! — возразила Анжела. — После перестройки все шалить начали. От мала до велика. Это вот чем ты занимался все это время!

Женщина всплеснула руками. Теперь многое объяснялось: и странная причуда генерала, чтобы на мундире были именно серебряные пуговицы, и отказ забрать детей и внуков с Унтерзонне, и регулярные обеды с Великим Сакелларием.

— А при чем тут попы? — внезапно спросила она. — Почему их нечистая сила боится?

Генерал принялся думать.

— Какие-то догматы веры, — наконец сказал он. — Согласно им, существование параллельных миров не допускается, а уверенность в этом заставляет потусторонние существа убираться к себе.

— А-а! — протянула супруга. — А я-то думала, что главное в этом деле — молитва.

Андрей Константинович засмеялся.

— Нет. Молитва — это вроде самогипноза. Помогает священнику и увеличивает его внутреннюю силу, придает дополнительную уверенность. Слушай, может, хватит с нас потусторонних миров и их жителей? Мы ведь идем русалок смотреть.

Но русалок им увидеть не довелось. В огромном аквариуме находились молодые дюгони. Они паслись среди зарослей травы на самом дне и практически не обращали внимания, что за ними наблюдают. Если что и роднило их с русалками, то только то, что по классификации относились к отряду сиреновых. В остальном это были безобидные аналоги морских коров, вида, вымершего на Земле к XVIII веку.

Высунувший из воды рыло дюгонь издалека может показаться русалкой, особенно если наблюдатель будет выпивши, но вблизи ошибиться тяжко. Отдав дань уважения редкому животному, супруги Волковы не спеша повернули к замку.

— К сожалению, на Унтерзонне русалок нет, — констатировал генерал Волков, поглощая на ужин отбивные с аджикой, — а вот водяные имеются, Помнишь...

— Помню! — ответила Анжела. — Лопай отбивные и не порти мне аппетит. Не то сейчас о жабах-переростках начнешь рассказывать. Фу!