Путь к себе

Тамир смотрел на меня как на существо с другой планеты. Удивлённо, я бы даже сказала, ошарашено.

— Я всегда знал, что Пьер Амонио замечательный художник. Но даже не подозревал что настолько, — усмехнулся он. — В последние годы для меня эта картина стала простым напоминанием о прошлом, я даже не пытался рассмотреть её с твоей точки зрения. А ведь на самом деле всё так, как ты говоришь, — он отвернулся от меня и теперь каким-то пустым взглядом взирал на верхушки сосен. В его позе и во взгляде чувствовалось напряжение. Я поверхностью кожи ощущала, что по каким-то причинам, Тамир не хочет говорить об этом черноволосом парне. Может они в соре. А может что по хуже…

— Так всё-таки, Тамир, кто это? — настаивала я. Но когда увидела глаза учителя, полные печали, решила, что лучше мне этого не знать. И в тот момент, когда уже собиралась закрыть тему, он заговорил, да только как-то сбивчиво… совсем не так, как говорил обычно.

— Его зовут Эверио, и да, ты права, он мой друг. Мы знакомы больше полутора веков. Он был для меня ближе всех, даже ближе деда, который меня воспитывал, ближе сестры и брата. Иногда мне казалось, что я ему доверяю даже больше чем самому себе.

— И где сейчас этот Эверио? — мне было до зубного скрежета любопытно, почему Тамир говорит о нём с такой грустью.

— Не могу сказать, — ответил он, слегка пожав плечами. — Я не видел его больше двадцати лет. Знаю, только что он жив, и дело его процветает. И предупреждая твой следующий вопрос, скажу, что мне бы не хотелось вдаваться в подробности того, почему мы не видимся. Может быть позже, но не сегодня. Хорошо?

— Как скажешь, — жаль, конечно, но что поделать. Видимо здесь кроется очень интересная история. Но что могло заставить таких друзей разойтись по разным углам? Точно не простой спор, или размолвка, а что-то более серьёзное. Ну да ладно. Когда-нибудь я это обязательно выясню.

— Завтра возвращается Тарша, — сказал Тамир, уводя меня от предыдущей темы. — Я прошу тебя относиться к ней терпимее. И, пожалуйста, постарайтесь друг друга не поубивать.

— Я думаю, что для меня будет безопаснее по возможности вообще не попадаться ей на глаза, — обречённо ответила я.

— Тебе это вряд ли удастся, — усмехнулся учитель и снова перевёл тему. — Сегодня я начну обучать тебя боевым искусствам. Как уже говорил, это позволит тебе лучше себя контролировать. И, в случае опасности, больше полагаться на физическую силу. Что немало важно. Энергетическое истощение, как и физическое, требует долгого восстановления. Поэтому тратить свой ресурс нужно бережно и экономно. В книгах, что я тебе дал, описывается огромное количество способов преобразования энергии в различные предметы и вещества. Так вот, если ты всегда будешь использовать преобразование, то за твой резерв можно не волноваться, а вот использование чистой энергии может истощить тебя буквально за несколько минут.

— Вот как? — удивлённо ответила я.

— Да, а ещё, преобразованная энергия чаще всего имеет различные цвета, так что, её ты сможешь видеть.

— А вот это радует!

Следующие несколько часов я чувствовала себя мешком с костями, который то и дело швыряли, роняли и перебрасывали через себя. Так Тамир демонстрировал мне основные приёмы защиты и нападения в ближнем бою. Оказалось, что моей физической подготовки явно не достаточно, а уровень реакции почти, как у черепахи.

А после обеда, он вообще решил добить меня окончательно, обставив это как попытку научить перемещениям различные предметы только при помощи энергии. Это оказалось ещё хуже простых тренировок. Одно дело собрать силу и преобразовать её в сферу, и совсем другое — заставить эту силу воздействовать на предмет. Только на закате у меня получилось поднять небольшой камень. Я так засмотрелась на плоды своих мучений, что случайно уронила его себе на ногу. На этом казусном моменте Тамир решил сжалиться надо мной и отложить дальнейшие занятия на завтра.

Да, я никогда так не выматывалась!

Теперь утренний кросс и упражнения стали казаться сущими пустяками. От тренировок по «телоистязанию», как я окрестила занятия по боевым искусствам, на моём теле каждый день прибавлялось по несколько новых травм. Синяки, ушибы, царапины стали моими обычными спутниками. А от уроков по преобразованию энергии голова каждый вечер гудела и буквально раскалывалась от боли.

Но Тамир уже не раз дал мне понять, что всё это ещё цветочки. И я даже боялась представить, какими будут ягодки.

Вернувшаяся Тарша упорно делала вид, что я пустое место. Она не говорила со мной, не смотрела в мою сторону, одним словом, всячески игнорировала. Меня подобный расклад тоже устраивал. Если она не хочет видеть во мне живого человека, что ж, пусть. Я свою очередь, тоже стала делать вид, что она пустое место или предмет мебели. И, по-моему, подобное положение вещей бесило её ещё больше.

Одним словом, в доме воцарился мир, если состояние холодной войны вообще можно назвать миром.

***

Наступил сентябрь.

Нет, дни всё ещё были тёплыми, и даже жаркими. Только сегодняшним вечером небо над городом неожиданно затянуло грозовыми тучами, и разразился ливень. В такую погоду любые тренировки на улице становились настоящей пыткой и, казалось, что сама природа всё же сжалилась и решила устроить нам свободный вечер.

Тамир сидел в кресле у камина в своём кабинете и, читая какую-то книгу, то и дело вертел в руке бокал с коньяком. Я же, развалившись на ковре перед камином, грела в руках бокал вина, и смотрела на огонь. На душе было так легко и спокойно, как будто я, наконец, нашла своё место в жизни и сейчас упивалась этим открытием.

Но в реале всё было далеко не так радужно.

Да… За месяц проведённый здесь я стала считать это место своим домом. И это начинало угнетать. Ведь это не моя жизнь! Ведь там, в городе, среди людей меня ждут родители, любимый человек, работа, и вообще, всё то, чем я жила все свои двадцать два года.

Я очень соскучилась по своим близким. Да и само вынужденное заточение в этой глуши немало давило на больное, периодически вгоняя в состояние полной апатии. Я могла свободно разгуливать по владениям Тамира, но не имела возможности выйти даже в магазин, или просто пройтись по городу, где меня, мягко говоря, ненавидели.

Но… этот месяц стал для меня большим прорывом, да и сама я сильно изменилась. Стала сильнее и морально и физически и, не буду скромничать, энергетически тоже. Теперь я могла не только поднимать и передвигать предметы силой мысли, но и преобразовывать свою энергию в защитные сферы. Они пока получались слабенькими, но крепли с каждым моим новым уроком.

Тренировки по боевым искусствам тоже принесли не малые результаты. Не скажу, что стала мастером — этого невозможно добиться за месяц — но теперь я тоже могла настучать Тамиру по шее. А тот факт, что после тренировок не только у меня остаются синяки, честно говоря, безумно радовал.