Путь Киартаны

– Глашатай! – поразился он, заметив в отдалении фигуру в золотом плаще с балахоном.

– Что он тут забыл? – откликнулся Грион. – Владыки решили почтить нас личным присутствием?

– Он не Владыка, – ответил Мерион, – всего лишь говорит от их имени.

– А правда, что все Глашатаи слепы? – спросил Грион. Мерион помнил их пустые серые глаза, но не успел ответить.

Усиленный магией голос Магистра Оксифура Савского заставил всех прекратить споры и выслушать приветствие:

– Здравствуйте, братья! – обратился он с подиума. – Нынешний Совет вновь омрачён войной. Великое сражение на Белых Полях принесло Владыкам победу. Две сильнейшие армии сошлись в битве и отправились за Пелену. Само солнце скорбело о павших… – Оксифур долго описывал трагедию, и с каждым его эпитетом настроение в зале ухудшалось.

Немногие были на Белых полях, и остальные не вполне понимали всей скорби, и только твёрдые слова Магистра убедили их в тяжёлом горе, нависшем над севером.

– Мы встретили врага, равного нам по силе, – продолжил Оксифур, пока зал жадно внимал каждому его слову. – Волки вовсе не вымысел, – Мерион, как и Оксефур, заметил недоумённые взгляды. – Я видел их своими глазами. Облачённые в массивные Волчьи шкуры, и с оскалившимися волчьими головами вместо масок. Они обратились огромными чудовищными волками, мы ощутили их ярость, их безумную мошь, – по залу пошёл испуганный ропот, но Оксифур продолжил пугать всех. – Никогда прежде я не встречал бродячих магов, сравнимых с нами по силе! – он произнёс вслух мысли Мериона. – много веков о Волках ходили слухи на севере. «Лишь сказки для детей» считали мы. Люди звали их фанатиками, верили, что они забирали детей в свою крепость, в вечный хлад и там взращивали новых Волов, суровых, не способных к состраданию!

И всё же, Оксифур не высказал всех переживаний, а передал слово мастерам.

В великой битве на Белых полях Бассов остановили, но не отбросили, и северяне укрепили свои позиции. Граница прошла по самим полям, на запад, к Пеллорским холмам, куда ни одна из армий соваться не стала, и на восток по северной границе Нуреона. Но даже у Трезубца встречались конные отряды Бассов, посланные для грабежей деревень и караванов. На севере поднимались всё новые столбы чёрного дыма. Перемирие не мешало Бассам грабить и сжигать деревни.

– Наступает важный момент стояния на Белых полях, – заключил мастер Висроу. – Войска нуждаются в поддержке, их содержание требует огромных средств, в то время как Бассы живут грабежами.. Я боюсь Владыки решат отступить и покинут земли до Перешейка.

В зале вновь воцарился гул всеобщих обсуждений. Еще никогда за всю историю Владыки не отдавали север Бассам, не отступали за Перешеек. Это будет окончательное и безоговорочное поражение.

Глашатай бесшумно поднялся, но все маги тотчас умолкли. Он легко ступал босыми ногами, глядя вдаль слепыми глазами. Он ни разу не запнулся и не запутался в полах плаща. Глашатай поднялся на подиум и обратился ко всем с едва уловимой улыбкой:

– Владыки приветствуют Вас, и я, Феллуд Оскол, рад говорить от их имени. Суждения и мысли их вам неведомы. Их деяния праведны и непостижимы. Владыки не оставят Север, покуда маги будут им верны… – Феллуд поклонился и покинул зал, не сказав более ни слова.

– Как же так! – возмутился Ориэл Ниронд, когда Глашатай скрылся в темноте под аркой. – Владыки вновь хотят победить нашими силами. Оглянитесь, нас год от года всё меньше!

– Братья мои! – обратился Оксифур. – Наше будущее всецело зависит от решения Владык, и они говорят продолжать войну. Значит мы обязаны. Если все земли до перешейка будут захвачены, деревни и города разграбят, и Алькадия рано или поздно тоже падёт. Нам придется покинуть острова – оплот Ордена с самого основания!

Шепот вновь прошёл по рядам.

– Как вы и говорили, – заметил Грион. – Мастер Мерион, вы считаете, Волки могут быть среди нас?

Мерион только теперь задумался об этом. Слова Гриона заставили его сердце биться чаще. Он лишь на секунду поднял на него взгляд, и вновь вернулся к изучению посоха, скреплённого штифтами и чернёными стальными пластинами.

«Меня Волки не убили, а звали за собой…»

Вечер прервал совет, и уставшие маги разбрелись по комнатам. Но Мерион желал переговорить с Магистром и некоторыми мастерами. Мерион уже поднялся на подиум, когда заметил в зале, помимо Оксифура, Гриона, Мьёрна и Макстора Сантори, также Игонора Фраила, которого вовсе не желал видеть.

– Вы, возможно, как и я, заметили, что Орден поредел, – Мерион окинул всех взглядом, и только Грион понимающе кивнул ему в ответ. – Война исчерпала наши силы, она забрала слишком многих. Мы все – дряхлые старики, и, как долог не был наш век, никому из нас не переступить грань жизни, очень скоро наступит время уйти за Пелену. Только новое поколение магов отчасти решит эту проблему, – Все внимательно слушали, но никто не понимал. Маг встретил взгляд Оксифра и обратился напрямую к нему. – Есть один вопрос, который я должен задать. В мое последнее обучение я хочу взять особенного ученика… – слова не сходили с уст, а ладони уже покрылись мылом, словно он вновь провинился перед мастером Азари, и тот отчитывает его за незаполненную бочку. – Ученицу… Я буду учить девочку.

– Осифур! – возмутился Игонор. – Невозможно, обучить магии девчонку. Мерион, это безумие, разве ты забыл слова мастера Азари? «Их сила иного рода»!

Но Игонор не единственный выглядел поражённым, сам Оксифур смотрел ошарашенным взглядом и не знал, что ответить.

– Всё не так, как нам говорили! – взялся объяснить Мерион. – Да, в Совете есть такое правило, но это вовсе не значит, что учить девочек нельзя! Никому это не удавалось. Обучение им даётся сложнее, ни одна девочка не нашла посох, но я верю в Киартану!

– Ты испортишь ей жизнь, если ничего не выйдет! – вновь, как часто бывало, вступил в перепалку Игонор, но, увидев лишь решимость в глазах Мериона, он обратился к остальным: – Мьёрн, Грион, вы то что молчите, это уже не детские шалости!

– Уверен, Мерион не желает ей зла, – ответил Мьёрн. – Я и сам часто задавался этим вопросом, но мои семь обучений прошли.

– Я не стану мешать, – высказался Оксифур. – Если Мерион решил нарушить правила – пусть будет так, но на её обучение в Ордене согласие должен дать каждый, кто уже знает о девочке.

– Вы и теперь собираетесь потакать его капризам? – поразился Игонор. – Оксифур, разве не ты должен неукоснительно следовать правилам и следить за их исполнением? Я против, даже обсуждать это бессмысленно!

Игонор не стал больше ничего слушать, он поднялся, на секунду задержал взгляд на Мерионе и покинул зал, оставив всех в гнетущей тишине. Но в одном Игонор был прав: нужно и её согласие тоже.

3. Ученики

Колосья ржи стояли выше неё, ветер развивал алые, в свете солнца, волосы и прибивал платье к ногам. Она пыталась догнать солнечные зайчики, радовалась ясному дню и свежести, а мама всего этого не понимала.

Солнце светом и тенью играло в ветвях деревьев, увлекая взгляд. На повороте дороги, у края великого хлебного поля мама следила за ней. Она статно стояла и смотрела вдаль, желая сокрушить горы, её салатовое платье развивалось на ветру, но глубоко во взгляде, томилась печаль, о которой она никогда не говорила.

– Мама! – крикнула Киартана звонким голосом, обернулась и тёплым взглядом заставила Марису улыбнуться. – Посмотри как красиво! Такого прекрасного дня, я еще не видела!

– Да, я вижу… – во взгляде и даже улыбке Киартана заметила фальшь. Мама всегда грустила.