Путь мага: Выбор, Долг, Любовь

— Я не специ… ально. — слово было трудное и мне пришлось разделить его на две части.

— М-м. Вам приснилось, что вы дерево, а проснулись вы уже в таком плачевном состоянии? Или вы купались и хотели продемонстрировать своим товарищам свою непотопляемость?

— Скорее второе. Но не совсем так, — никакого выражения в моих словах не было, они были произнесены монотонно и размеренно, поскольку каждый звук давался мне с трудом. — Где я?

— Знаешь, все те, кого я захватил в плен в бессознательном состоянии, задавали мне именно этот вопрос в первую очередь. Глупо донельзя. Какая разница — главное ты жив, и добрый Ког позаботится о тебе.

— Это радует.

— Не слишком радостный голосок, но учитывая, что у тебя нет рта, очень даже ничего.

— Ког, я тебя не вижу.

— Конечно, потому что у тебя нет глаз. То, что ты разговариваешь, это магический нонсенс. Есть существа, которые могут производить организованные звуки, не используя голосовых связок. Но вот с глазами так не получается. Ты можешь ощущать меня, слышать мои шаги, но пока у тебя нет глаз — увы, увидеть огромное пятно от штара на моем любимом желтом балахоне у тебя не выйдет. А н не отстирывается! — он помолчал немного, словно задумался, — Ты какого пола?

Я сначала не понял вопроса, поскольку никогда не возникало необходимости на него отвечать — все и так всё видели.

— Ты не подумай, я слышу, что голос мужской. Но, учитывая, что голосовых связок нет, то и произношение может быть любым.

— Я парень.

— Это хорошо. Не люблю колдуний, которые превращают себя в бревна. Мужик как дерево, это еще ничего, но если женщина, то пиши пропало.

— Так что там у тебя с платежеспопсобностью? Хочешь стать человеком.

— Хочу, ясен пень, но карманов бревну не пришил, так что с деньгами туго.

— Это хорошо. То есть плохо.

— Ког, я обещаю, что смогу отдать деньги за работу скульптора. Только не сразу.

— Пользуешься своей беспомощностью и добротой дядюшки Кога. Я, пожалуй, оплачу работу по твоему телу. Скажи, но чем тебе не нравится существовать в виде дерева? Вроде же не плохо…

— Ну с ногами оно всяко поприятнее, — буркнул я. Надеюсь внешность у меня будет не такая как прежде?

— Я бы сказал, вероятность того, что скульптор вырежет тебе такое лицо, какое у тебя было, очень мала, так что не переживай. Другой вопрос, какого рожна ты стал бревном… и почему хочешь изменить внешность?

— Хорошо. Но эта история… Как тебе сказать… Не логична.

И я стал лгать, почти на каждом слове. У меня все получалось как-то само собой — я прибыл в Кальгон, где бесплатно сел на «Коготь», сумел спастись из лап чудовища, Дошел до Турентула пешком. Затем сумел наняться на «Возмездие», которое без приключений направилось в Драгорию, на помощь бунтовщикам, но нашел их поверженными. Вместе с некоторыми из людей Калгрениэр мы выбрались из Хайринта, и направились мстить Калентренору, который и сбросил меня с мыса Хайнетл.

— Что и говорить, лгать вы не умеете совсем,

— Как это не умею, нормально вру. Я рассказал то, что мог рассказать — дальше не проси.

— Не, ну ты не обижайся, враньё сносное, но я-то тоже кое чего понимаю в жизни, не даром свой хлеб ем. Часть рассказа верна. Я знаю про речное проклятие, знаю про шхуну «Возмездие», хоть и не понимаю, как вам удалось наняться на нее без рекомендаций. Знаю так же и про восстание в Драгории. Скажу вам, что шхуна «Возмездие» месяц назад причалила на западе острова Ласса, и привезла с собой более пятисот человек, что рассеялись по деревням и селам вблизи Наторнета. Только мне не нужна половинчатая правда.

— Полная правда большого значения теперь не имеет.

— Назови мне хоть имя, о то я не знаю, как мне обращаться к тебе.

— Гол Одан, — ответил я, а подумав, добавил, — но теперь меня будут звать Эсториоф.

— Вот и хорошо, многое встает на свои места. Вы, в некотором роде, известны. В определенных кругах.

— То есть ты работаешь на короля, — тогда все внутри моего деревянного тела сжалось, я страшно испугался, что прошлое вновь вернется. Я был уверен, что если мое имя узнает король, то сопоставить несколько фактов будет несложно, и меня тут же казнят. Но самое страшное, это будет смотреть в глаза Агетеру Кальгону, которого я предал, и дочь которого не смог уберечь от смерти.

— Да, в некотором роде. Все мы работаем на короля, а король работает на нас. Две равные по силе структуры — страна и ее король.

— Нет, я не про это, — я уже почувствовал, что не дает магии в стенах вырваться наружу. Это были горсти земли, аккуратно разложенные около стен этой комнаты, — ты придворный маг. И Арна Кальгон спрашивала твоего совета о том, как усмирить магическую силу, не дать ей порвать меня на части.

— Да, действительно. Ты оказался очень смышленым даже в деревянном состоянии. То есть эта нахальная девчонка решила использовать тебя в своих целях?

— Не говори так. Она мертва.

— Я все думал, когда же она выберет себе противника не по зубам. И этим противником оказался Калентренор? М… Жаль. Королевская династия Эстеров Смелых, я боюсь, прервана. Но что самое интересное — ведь… в свое время Калентренор успел весьма сильно насолить роду Кальгон. Это было еще во времена…

— Подожди. Я хочу взять с тебя слово, что ты никому не расскажешь о моем прошлом. Гола Одана больше нет.

— Понимаешь ли, имя, которое тебе дали при рождении, это не просто набор букв. Конечно, молодежь мало знакома с языком древних. Но даже в буквальном смысле твое имя это еще не все. Чтобы уничтожить имя, нужно уничтожить дух. Эсториоф красивое прозвище, и если ты его сам себе придумал, то ты, должно быть, знаешь диалекты второй эпохи.

— Читал «Неллион в картинках».

— Ну многние и того не знают… У тебя не получится до конца порвать с прошлым, до тех пор, пока ты не выяснишь некоторых очень важных вещей, и не найдешь новый смысл жить. Просто влачить существование — это… пиши пропало. А ты не глуп, поэтому подумай хорошенько, чего ты хочешь от своей новой жизни. И смотри, что бы в ней не участвовали персонажи прошлого. Что? Остается только уехать в маленькую деревеньку и копать грядки. Например, куда-нибудь в центр острова, что-нибудь вроде Шарла?

Он знал где я родился, значит копал под меня. Мне стало не уютно.

— Более того, тебе придется забыть, кто твои родители. Забыть о служении богам, поскольку боги даровали нам память, и при каждой молитве будешь вспоминать куски своей жизни. Придется больше никогда не видеть своей стихии, моря, потому что оно будет навевать хорошие и плохие воспоминания об абордаже, и знаменитом ныне мертвом пирате из Ширианского моря. Послушай, мой дорогой мальчик, если хочешь найти смысл в жизни, попробуй исправить то, что делал не так. И все будет хорошо. Как говорил Волрон творец — делай, что должен, и будь что будет.