Путь магии и сердца

— Эмелис, прости, — начал Май. — Мы не хотели тебя напугать или обидеть.

— Вы не напугали.

— Но ты обиделась? — подключился Джаст.

— Нет. — И снова чистая правда.

— Что тогда? — влез в разговор Питкар. Он был на голову ниже моих сокурсников и чуточку ниже меня самой. Впрочем, если надену туфли без каблука, то мы, вероятно, сравняемся.

Я шумно вздохнула, сказала со всей серьёзностью:

— У меня есть жених.

— И что?

Парни удивились до того слаженно, до того дружно, что я споткнулась.

— У меня есть жених, — повторила громко, чётко, внятно. И добавила, как для тупых: — Я помолвлена.

— И что? — вновь изумились боевики.

Я остановилась, чтобы вглядеться в лица провожатых и найти там… ну хотя бы зачатки совести. Но увы.

— Я помолвлена. — Может, с третьего раза дойдёт? — Понимаете?

— Эмелис, детка… — вздохнул Джаст, поправляя камзол. — Мы в курсе, нам Дирра сказала. Но давай рассуждать здраво? Это сейчас тебе кажется, что переезд в Дурбор смерти подобен, что отмучаешься год и снова вернёшься к старым друзьям. Но поверь, всё совсем не так будет. Через неделю-другую втянешься и думать забудешь и о друзьях, и о женихе.

Я не выдержала, закатила глаза. Самоуверенность — главная черта боевиков. Они, как никто другой, умеют быть невыносимыми.

— Эмелис, ты можешь возмущаться сколько угодно, но это объективная реальность. Я не раз и не два видел…

— Джаст! — перебила я. — Ну с чего ты взял, что я этого не понимаю?

— Что тогда? В чём причина?

— Банальную порядочность рассмотреть не хочешь?

Шатен задумался, но только на мгновение.

— Порядочность — это хорошо, но в твоём случае — глупо.

— Это ещё почему?

— Ты не сможешь сдержать обещание, Эмелис. Во-первых, ты слишком молода и неопытна. Во-вторых, мы слишком напористы. В покое тебя не оставим, даже не надейся. Ты всё равно влюбишься, но если будешь держаться за память о своём женихе, это будет болезненно и неприятно. Лучше сразу признай, что погорячилась, давая обещание, и живи в удовольствие. Иначе рискуешь мучиться угрызениями совести, ну и… нас мучить.

— Вас?

— Ну да, — встрял Май. — Ты же понимаешь, что твои страдания нам не безразличны. Твоя нерешительность тоже по нервам бьёт.

Мне всё это чудится, правда?

— Эмелис, мы не железные, — внёс свою лепту Питкар. — Так что имей совесть!

Я… я просто не нашлась с ответом. Сделала подчёркнуто глубокий вдох и продолжила путь к столовой. Нет, дурборские боевики определённо круче наших. И наглее раз в сто!

Впрочем, если совсем честно, в родной альма-матер проблем с боевиками не было по одной простой причине: все знали, чья я дочь и чья невеста. А тех, у кого случались приступы амнезии, вразумляли двое аспирантов — приятели Рида. Я с самого начала понимала, что здесь, в Дурборе, придётся выкручиваться самой, но… Впрочем, ладно, прорвёмся.

Завтракала в компании Дирры и её друзей. Те, как и в прошлый раз, принимали крайне доброжелательно, сыпали шутками и байками. О вчерашней вечеринке, которая проходила в этой самой столовой, тоже рассказали, но я не впечатлилась. Чужому празднику радоваться сложно.

Единственное, что действительно позабавило, — назойливое желание Жез поговорить о Кирстене. Мол, пришёл весь такой-разэтакий, лоснящийся и умопомрачительный, но ни с кем не танцевал, зато распивал с сотоварищами тайно принесённое вино.

Я удивилась: почему вино принесли тайно? Им ведь по двадцать, а в двадцать уже можно. И тут же узнала, что в дурборской академии, в отличие от нашей, хмельные напитки строго запрещены. Смысл подобного запрета так и не поняла…

А потом была первая настоящая лекция — та самая теория щита, которую лично декан ведёт. Учебную программу я опережала, но записать лекцию не поленилась и, как оказалось, не зря. Госпожа Флесса отличалась нестандартным видением, некоторые замечания по построению кристаллической решётки всерьёз озадачили, и когда прозвенел звонок, я уже точно знала, что ближайшие несколько вечеров проведу за чтением конспектов за четвёртый и пятый курсы. Благо достать их труда не составит.

Увлечённая этими мыслями, я напрочь позабыла о предупреждении Дирры, что следующей в расписании сдвоенная пара физического анализа боевых систем, в просторечии физана. Нет, в самом предмете ничего особенного, он вообще до жути интересный, вот только… защитники и боевики учат его вместе.

Я шла в самом хвосте группы. Моя «опекунша» о чём-то заболталась с Везой, остальные заговаривать пока не спешили — у девчонок и без меня тем для разговоров хватало. Каникулы, парни, вчерашняя вечеринка, в конце концов. В итоге в аудиторию вошла последней и тут же услышала:

— Эмелис, солнышко моё…

Честно попыталась споткнуться, но мне не позволили — учтиво поддержали за локоть. Потом приобняли за плечи и сообщили доверительным тоном:

— Сегодня ты со мной.

— Что? — Я несколько опешила.

— Мы с парнями договорились, — сообщил Май, — что ухаживать будем по очереди. Тянули жребий. Я первый.

У меня от изумления даже рот приоткрылся, а блондин нагло отобрал сумку с учебниками и поволок к проходу. Аудитория представляла собой амфитеатр, так что манёвр Мая увидели все. Притихли.

— Ты что себе позволяешь?! — прошипела я.

— Эмелис, детка…

— Какая я тебе детка?!

— Эми… — боевик остановился, чтобы заглянуть в глаза, и обнаружил бурю гнева.

— Меня не Эми зовут. Меня зовут Эмелис! — По-прежнему изображаю змею.

— Детка…

Я шагнула к Маю и не без удовольствия впечатала каблук в его ногу. Блондин скривился, но не отпустил. Зато голос стал жалобней, чем у брошенного котёнка:

— Эмелис, ну пожалуйста… дай мне шанс.

— Какой шанс? Какой, к дохлому гоблину, шанс?! — рыкнула я, пытаясь отобрать сумку.

Но парень стоял на своём. Боевики, они вообще отступать не приучены.

— Ну хотя бы посидим рядом, а? Всего две пары, Эмелис…

Я тоже сдаваться не собиралась, но в этот миг в аудиторию вошел преподаватель. Продолжать спектакль при нём? Глупо как минимум. Вон, уже глядит, изогнув бровь, и восхищаться игрой актёров явно не собирается.

— Ладно, — прошипела Маю. — Но если тронешь меня хоть пальцем…