Путь Магии

Хохот стал ответом мне на такую… С позволения сказать «шутку».

***

Мальчик плакал. Дворовые дети его ненавидели, точнее, издевались. При взрослых никто такое не делал, но, когда рядом папы, либо кого другого не было — его звали «Шрамоголовым». В него тыкали пальцем. Его не зазорно было игнорировать…

— Эй, смотрите, шрамоголовый! — сказал неожиданно один из мелких «парней». — Что ты тут делаешь, урод? Плачешь…

— А ну-ка, прекратите, — сказал резко спокойный и холодный голос. — А не то — родителей позову.

Дети с ужасом посмотрели на представительного… Мужчину… Блондин с пронзительными голубыми глазами по-доброму посмотрел на мальчика.

— Значит, над слабыми любите издеваться... Хм, а надо мной, кто-нибудь из вас, может пошутить? — вдруг разом ощутился странный холод вокруг незнакомца…

Я стоял и смотрел на самого себя в детстве… Во дворе меня действительно — почти травили… Оставьте коммунистические бредни о равенстве — детям. Ведь мы всё же люди, а люди всегда будут искать тех, кто будет ниже их и издеваться над ними. Такова природа людей… Сейчас, я стоял и думал… Зелья, палочка… Я могу за пару минут исправить жизнь себе-маленькому, сделать его совершенно иным, нормальным… Но, я колебался… Зачем? Почему? Всё просто — я не является ли это прямой линией моей жизни? Если я исправлю сейчас Михаила Смирнова — я могу полностью переписать свою будущую жизнь и… Стереть себя из мира Пиратов, стереть себя из мира Магов.

— Дядя, — обратился ко мне… Я-прошлый. — Спасибо, что отогнали их, но они вернутся…

— Да, это проблема, — кивнул я. — Вот что, мальчик, если не хочешь быть грушей для битья — стань лучше, стань сильнее.

— А как? — спросил он, глядя на меня своими большими глазами.

— Спроси родителей, может отдадут тебя на спортивную секцию…

«Вот он, просто руку протяни и исправь», — шептала мне совесть.

«А что, если ты полностью изменишь ВСЁ?», — спрашивал разум, — «всё, что ты достиг — исчезнет. Радость, счастье, оно ещё будет в жизни и, даже после смерти, у этого мальчика»

Да… Разум всё-же одержал победу… Тебя ждём множество испытаний… Но ты справишься. Но для начала… Я нацелил палочку в сторону удаляющегося мальчика.

— Обливиэйт, — прошептал я.

Синий луч медленно влетел в голову мальчика, затирая воспоминания обо мне, хотя мысль о секции я не затёр, в конце концов — не просто же так я начал ходить в детстве на самбо. Правильно ли я поступил? Наверное, это так… А насчёт магии — Надзор Британии действует только на территории Британии, так что я мог применять магию в России, не опасаясь.

***

Месяц пролетел довольно быстро, с Пашей мы стали настоящими друзьями, беседуя обо всём и ни о чём. Мы сражались на дуэлях, обсуждали магию. Род Шереметьевых возвысился в период Петра Великого засчёт своей боевой магии. Помимо этого — я изучал купленную мной книгу. Глава о крестражах здесь была, всё было подробно описано. А пометки Константина Имморта…

Пометка: больше одного — для психов. Помимо крестражей — существовало ещё несколько ритуалов, тёмных, способов как продлить жизнь, или обрести «бессмертие». Даже ритуал становления нежитью в наличии. Мрачная книга.

Свадьба Кристины и Паши прошла в начале августа, куда съехался весь свет Российской аристократии. Там я и встретил того, кого никак не ожидал увидеть. Антонин Долохов, Пожиратель Смерти. Брюнет создавал ощущение мрачности и отчуждения вокруг себя, он был одним из первых Пожирателей Смерти, присоединившихся к роду…

— Антонин Долохов, изгнанный наследник князя Долохова, — просветил меня Денис Романов, друг Паши и мой добрый знакомый, — за практику тёмных ритуалов. Он похищал для них маглов.

— Жестоко, — сказал я.

— Ты и половину не знаешь того, что он творил, — ответил жених, — если бы в тот момент его отец не стоял на посту Великого Князя — его бы попросту убили. Поборник Чистоты Крови — он пустил на ингредиенты в прямом смысле слова — множество маглов, особенно любил пускать на это дело молоденьких девочек и девушек, сперва насилуя их, а затем…

— Избавь меня от подробностей, — резко сказал я. — Но как его словили?

— Он покусился на «новую кровь» рода Пожарских, — ответил Денис. — Это была невеста тогдашнего Главы Рода, Князя Андрея Пожарского, Алиса, кажется. Маглокровка, но невероятно талантливая. Князь Пожарский тогда обезумел от горя, глядя на то, что случилось с его невестой, и требовал казни Антонина, но его, всё же, по протекции отца Антонина — изгнали из страны, запретив возвращаться двадцать лет. Это стоило его отцу поста Великого Князя.

— А почему он вернулся? — спросил я.

— Так двадцать лет уже истекли, хотя его до сих пор сопровождают, следят чтобы не натворил того, что творил тогда, — ответил мне Паша. — Ладно, тут моя свадьба, не будем о мрачном.

— Верно! — Денис разом повеселел. — Тебе подобрать даму, Алекс?

— Не стоит, — ответил я, — я, считай, тоже уже женат.

— Просто на танец, — заметил Денис.

— Уймись, — сказал Паша. — Он моногамен, и в его случае — это болезнь.

— Заткнись, — протянул я.

— А то что? Вызовешь меня на дуэль? — спросил он.

— Я тебя побеждаю в большинстве раз…

— А что, если повторить дуэль трёх, как на том турнире? — спросил Денис. — После торжеств, разумеется?

— А я не против, — сказал я. Сразиться сразу с двумя пользователями славянской школы заклинаний — вот оно настоящее испытание для меня и моего окрепшего тела.

— Тогда, замётано! — улыбнулся Паша, и мы вернулись к торжеству.

Глава 16. Пятый Курс (1). И вой раздался в ночи...

— Пятый курс — это не просто пора свиданий в Хогсмите, — начала свой спич МакГонагалл, выразительно посмотрев на меня, я ведь теперь помолвленный, — это ещё и год сдачи СОВ, и я, чтоб вы знали – НЕ ПРИМУ вас на шестом курсе, если ваша оценка будет ниже «Выше ожидаемого». Особенно это вас касается, мистер Кэрроу, — в этот раз она смерила строгим взглядом Амикуса, который на её уроках всегда проседал.

Амикус, потупив рожу, хотя она у него без этого — тупая, сделал вид, что что-то помечает. Лично я в своих отличных результатах ни на грамм не сомневался. Сдам на «Превосходно» и даже лучше… Так что вокруг меня можно было хранить молоко, в том смысле, что спич МакГонагалл меня не тронул от слова совсем.

— Итак! — воскликнула неожиданно она, отчего у меня в голове что-то звякнуло. — Приступим! В этом году мы будем изучать…

Девяносто минут спустя…

— Кошмар! — выразительно зевнув, потянулся Малсибер, на что Селвин на него поражённо уставился, ибо Джейрис умудрился одновременно повести себя как человек только что проснувшийся, и при этом — как человек желающий поспать… Пару месяцев, не прерываясь. — МакГонагалл с нас шкуру спустит…

— Не вижу ничего страшного, — заметил я, поправив сумку. — В конце концов — СОВ — это те же экзамены, только сдавать их мы будем другим людям.