Путь Меча и Магии

Взрыв раздался у столба, пыль поднялась над местом сражения: довольно высокий Арранкар ударом снёс часть особого столба…

— Быть не может! — вскричал Омаеда.

— Он проиграл? — спросила Шаолинь, хмуро глядя в сторону Иккаку.

— Это нехорошо, — покачал головой я, рассматривая столб. — Очень нехорошо…

Я взглянул на Ямамото, а после на Коммамуру. Мгновение, и он со своим Лейтенантом исчезли в Сюнпо.

— Проблема будет исправлена в ближайшее время, — улыбнулся я.

— Хм, — хмыкнул Ямамото, даже не обернувшись.

Я вновь прикрыл глаза, сосредоточиваясь на ауре Коммамуры… А вот глушить Юмичику снотворным было излишне. О чём только думал Кира? Хотел удержать Пятого Офицера от опрометчивых поступков, при этом сам поступил опрометчиво, выведя того из боя. Глупость… Надо будет ему потом втык прописать.

Коммамура на мелочи не разменивался, пока Тэцузаемон бросал клинья, что стабилизировали перенос, ведь настоящая Каракура уже начала показываться в этом мире, этот гигантский Арранкар отправил Капитана Седьмого Отряда в полёт… А потом…

— Ну, надо же, — подивился я. — А он стал больше… Куда уж больше?

— Невероятно, — кивнула Шаолинь. — Это его Ресуррексион? По уровню Реяцу он вполне приблизился к Капитану.

— Почти, не значит, да, — возразил я. — Любой Капитан его сделает. Он слишком слаб даже для условно слабого Капитана. Ему конец, как только Коммамура решит наказать наглеца за такое обращение с собой…

— Да он же… М… Монстр! — воскликнул Омаеда. — Как вы можете говорить так просто о нём! Он же гигант! И силён!

— Омаеда…

— Что, Капитан Сой-Фон?

— Просто смотри, — кивнула Шаолинь.

Ещё один гигант возник буквально из ниоткуда и в один удар рассёк своего противника. Банкай Коммамуры с виду — просто воин, что копирует движения своего хозяина. На самом деле, невероятная мощь, которая разрубила этого Арранкара на две ровные половинки…

— И что он ожидал, посылая таких слабаков? — спросил я.

— Да уж, — поразилась Рангику. — Да, кажется ему плевать что реальный город сносить, что фальшивый…

— На фальшивый плевать, — заметил я. — Делай с ним, что хочешь во время сражения. Но держись от места, где проявилась часть реального города… подальше. Я ясно выразился, Рангику?

— Да, Капитан! Не волнуйтесь, мои противники быстро умрут и далеко от столбов, — улыбнулась женщина.

— Я бы на твоём месте не был так уверен в этом и был бы готов ко всему, Рангику, — возразил я, — мы сражаемся не просто с Пустыми, а с Арранкарами. Кто знает, на что они способны на самом деле. Сосредоточься, обостри свои чувства и запомни кое-что: я вмешаюсь, лишь когда ты будешь на пороге смерти. Так что не надейся, что я, в случае когда тебя начнут избивать, явлюсь и спасу тебя… Будешь пожинать плоды невнимательности и глупости.

— Я всё поняла, — серьёзно кивнула Рангику.

— Возможно, поняла, — покачал головой я. — Но понятие и принятие — два разных действия.

— А ты жесток со своей подчинённой, — заметил Кьёраку.

— Это война, Сюнсуй, — отрезал я. — Тут нет места доброте.

А разговор с двумя оставшимися подчинёнными у Бараггана был довольно громким…

— Мы победим его! Мы победим всех…

И всё началось… С Шаолинь… Синхронное Сюнпо ознаменовало разбитие противников на группы. Шаолинь и Омаеда отправились за фракцией того старика. Кьёраку и Укитаке — к условной Примере. Наверняка, как и я, предположили, что он сильнейший из Эспады. Хицугая, Хинамори и Рангику отправились против той женщины, Харрибель, кажется.

— Хм… Используйте все свои силы, чтобы сокрушить своих противников! — воскликнул Ямамото. — В бой!

Я вновь прикрыл глаза, сосредоточившись, в первую очередь, на Шаолинь, которой и команды Ямамото не потребовалось. Она сразу же напала на одного из Фрассьонов Бараггана. Мальчишка сначала бахвалился, но пропустив парочку ударов с Волей Вооружения, отступил, что-то крича про то, что это лишь комариные укусы.

— Куда ты?! — прорычала Шаолинь. — Прими свою смерть!

Она и меч покрыла Волей.

— Это и есть, так называемая, Воля, — заметил Генрюсай. — Сколько лет ты её ей обучал прежде, чем она достигла таких результатов?

— Хммм, сто с лишним… Воля даётся очень трудно, ведь нужен филигранный контроль Реяцу. Рядовые вряд ли смогут её адекватно освоить. Да, и некоторых Офицеров, — добавил я, глядя на Омаеду, — стоит исключить из списка её пользователей.

— Хммм, — задумчиво протянул старик. — Интересно. Честно говоря, я не считал её тем средством, что сделает меня сильнее.

— Вас — нет, вы и без неё сильны. И я больше, чем уверен, что вы способны победить любого, кто использует Волю. Но для других — это серьёзное подспорье. Увеличение прочности своего тела, удары с проникающе-разрушающим воздействием, улучшенная прочность клинка, а также разрезание того, что раньше мечник не был способен разрезать. Помимо всего прочего — усиление Банкая и Шикая, а также Кидо, — заметил я. — Воля даст многим возможность подняться на более высокий уровень и повысит конкурентоспособность.

— Полагаю, — резюмировал Ямамото, — следует обучать Воле лишь только тех, кто достиг планки не ниже Пятого Офицера. Учить других глупо… Пожалуй, стоит организовать группы после войны…

— Офицеры придут, я в этом не сомневаюсь, а что Капитаны? — спросил я, подразумевая «гордость Капитана», многие обладают этой особенностью и считают, что и так сильны.

— Я поговорю лично с каждым, кто не придёт, — Ямамото сжал ножны со своим занпакто.

Ясно, как он поговорит. Мало никому не покажется…

***

Рангику оказалась в окружении вместе со своей подругой Хинамори Момо и Капитаном Хицугаей. Тоширо-кун, или «чан» в зависимости от обстановки и окружения, всегда вызывал у Рангику приступ умиления. Женщина сама не понимала, почему её тянет к маленькому мальчику, хотя потом и осознала, что это было что-то вроде материнского инстинкта. Тоширо выглядел беззащитным, когда она впервые встретилась с ним. Сейчас же он — Капитан целого отряда Готей, он стал сильнее и лучше её, той, кто «заставила его пойти в Готей». Для Рангику Мацумото Готей лишь был шансом быть поближе к нему…