Путь мистика

Это не вы этого хотите, это хочет ваша обусловленность. Вы индуист, и у вас индуистский ум, и вы никогда не могли поставить себя немного позади ума и увидеть его стратегию.

Когда сознание становится отождествленным с умом, мозг беспомощен. Мозг просто механичен. Мозг делает все, чего бы только ни захотел ум. Но если ты отделен, тогда ум теряет силу, иначе он остается совереном. И ты боишься медитации именно из-за этого.

Но я жив - от медитации никто не умирает! Фактически мастер не может ничего другого, кроме как подвести вас к пруду и показать вам эти лица в зеркале. Я жив, хотя у меня нет никакой обусловленности: я не принадлежу ни к какой религии, я не принадлежу ни к какой политической идеологии, я не принадлежу ни к какой нации. Я не занимаюсь наполнением себя всевозможной чепухой, называемой «священными писаниями». Я просто оттолкнул ум в сторону. Я использую непосредственно мозг; нет необходимости, ни в какой обусловленности, нет потребности ни в каком посредничестве.

Но твой страх понятен. Тебя воспитали с определенными концепциями, и, может быть, ты боишься их потерять.

Например, для христианской школы алкоголь не грешен, но для Махатмы Ганди грехом был даже чай. В его ашраме не то, что алкоголь, даже пить чай было нельзя!

Христиане продолжают говорить миру, что Иисус совершил много чудес; одним из них было то, что он превратил воду в алкоголь, в вино. Но если спросить джайнов или буддистов, они скажут:

– Это не чудо, это преступление! Если бы он превращал вино в воду, это было бы чудом, но делать вино из воды - просто преступление. За это его следовало бы посадить за решетку, за это его не следует почитать.

Для джайнизма и буддизма непостижимо, как любой человек, у которого есть хоть немного медитативности, может пить алкоголь или принимать какие-то другие наркотики.

Все наркотики используются для того, чтобы вы забыли свое несчастье. Но если несчастье исчезает, забывать нечего. Если болезни больше нет, ты выбрасываешь в окно бутылочку с лекарством. Ты не продолжаешь носить ее с собой: «Это великое лекарство, и я буду поклоняться ему всю жизнь, и иногда я буду его пробовать, потому что оно излечило мою болезнь».

Человек медитации просто больше не несчастен. Он забыл язык страдания, тоски, тревоги. Он знает только радость. Он знает любовь, он знает покой. Ему нечего забывать. Фактически, если заставить его пить, он откажется, потому что при этом он забудет покой, радость, блаженство, молчание.

Если ты несчастен, если ты в страдании, в постоянном напряжении и тревоге, тогда, конечно, алкоголь может принести облегчение, временное облегчение, и, может быть, очень большой ценой, потому что завтра ты снова проснешься со всеми этими страданиями и желанием снова пить тот же алкоголь, чтобы их забыть. И каждый раз количество наркотика нужно увеличивать, потому что с каждым разом у тебя повышается к нему иммунитет.

Я знаю несколько человек... один из них жил рядом с моим домом. Он дружил с моим отцом и был очень красочным человеком. Редко встречается такой красочный человек, особенно в Индии, где люди живут просто; он был действительно красочным.

У него был специальный набор одежды на каждый день в году - и вся одежда была западная. Во всем городе никто больше не носил западной одежды - он был единственным. У него были прекрасные шляпы и прекрасная трость... и он был всегда пьян. Он никогда не был женат. Он получил большое наследство. Он подсчитал, что этого достаточно: «Даже если я проживу две жизни, этого хватит». И все, что он делал, это пил, и сознательно пил так много... утром он начинал пить, а вечером засыпал, все еще продолжая. Но никогда нельзя было застать его пьяным. Он всегда оставался совершенно обычным.

Люди часто пробовали - просто для проверки - напоить его до бесчувствия, и он пил и пил. У них кончался алкоголь, но он не терял здравого смысла. Он был в полном порядке. Представить себе было нельзя, что он выработал такой иммунитет. Но каждый наркотик приносит иммунитет. Рано или поздно его эффект прекращается.

Его звали Манмохан Рай. Он очень любил меня. Он часто приводил меня к себе и говорил:

– Послушай, - и он показывал на свой бар, - никогда не пей.

– Это хорошо...
– говорил я.
– Хорошо получить такой совет от тебя.

– Да, - говорил он, - потому это меня испортило. Теперь слишком поздно. Я не могу вернуться назад. Фактически меня испортил отец, отдав мне все эти деньги. Мне не приходилось работать. Но человек должен что-то делать, иначе он становится нервным, напряженным. Поэтому просто чтобы успокоиться, я начал пить и нашел, что это приносит огромное облегчение, и вскоре я втянулся в это.

– Теперь я даже сомневаюсь, - говорил мне он, - кровь ли действительно или алкоголь у меня в жилах, потому что я выпил столько алкоголя. И проблема в том, что мои тревоги как были, так и есть. Фактически, теперь я еще более тревожен, потому что потратил жизнь впустую. Я даже не знаю смысла жизни. Я просто как животное.

Я притворяюсь перед всем городом, и каждый думает, что у меня потрясающая жизнь, но дома в постели я плачу и рыдаю: что это за жизнь?
– пить целыми днями с самого утра. Врачи говорят: «Ты лишаешь себя шансов на жизнь. У тебя может отказать сердце». Но я не могу остановиться. Я не могу остановиться, потому что алкоголь, по крайней мере, помогает мне на время забыть все эти вещи. Но они возвращаются с удвоенной силой, с огромной силой.

Авирбхава, если ты действительно хочешь жить осмысленной, важной жизнью, жизнью, в которой есть песня, в которой есть музыка, в которой есть танец, жизнью, которая знает бессмертие твоего глубочайшего существа, тебе придется отбросить страх перед медитацией.

И что тебе терять? Человек испытывает страх, когда ему есть что терять. Я не вижу ничего такого, что ты могла бы потерять; у тебя ничего нет.

Карл Маркс в своей книге «Манифест коммунизма» написал в конце прекрасные строки - в другом контексте, но они имеют важность. Он говорит: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь». Бедные всего мира, соединяйтесь, потому что вам нечего терять, кроме своих цепей, а получить вы можете все. Так зачем ждать?

Я не скажу этого бедным. Но я скажу это духовно бедным людям: «Вам нечего терять, кроме своих цепей, а получить вы можете все».

Обычному бедному человеку терять есть что - Карл Маркс в этом неправ. У него есть свобода, у него есть индивидуальность. Карл Маркс никогда не думал об этих вещах. Он думал только о деньгах - что у бедного человека нет денег. Но у бедного человека есть собственная индивидуальность. У него есть свобода и свобода выражения. По крайней мере, он не раб. Может быть, он нищий, но ему есть что терять. И в Советском Союзе он это потерял. Он потерял свою свободу, он потерял свою индивидуальность. А что он получил? Через семьдесят лет он остался таким же бедным.

Но для духовно бедных... духовному пролетариату терять нечего. И нет вопроса о том, чтобы он объединялся. Я говорю: «Духовные пролетарии, медитируйте. Вам нечего терять, кроме своих цепей, а получить вы можете все».

И нет речи о том, чтобы соединяться, потому что мы ни с кем не собираемся бороться. Духовность - это не драка, она не требует сплоченности. Именно поэтому я говорю, что нет необходимости в организованных религиях.

Зачем нужна организация? Каждая индивидуальность должна исследовать сама по себе - истину, реальность. Организация не может помочь. Она, несомненно, может помешать - и мешает. Она заинтересована не в том, чтобы люди становились духовными гигантами. Ее усилия направлены на то, чтобы люди оставались как можно более умственно отсталыми, чтобы их можно было посылать в религиозные войны, крестовые походы, джихады, заставлять убивать друг друга... и все они убивают друг друга по религиозным причинам.