Путь мистика

Но поскольку ты не принимаешь себя - с самого детства тебя постоянно бомбили, постоянно в тебя вбивали, что ты не приемлем таким, как ты есть. А когда люди принимают тебя, восхищаются тобой, уважают тебя, это значит, что ты хороший. Но это создает все проблемы для каждого в мире: каждый становится зависимым от мнений других людей, каждым помыкает мнение других.

Видя этот простой факт, я отбросил идею о мнениях других людей, и это дало мне такую свободу, что она абсолютно неописуема. Такое облегчение, что ты можешь быть просто самим собой - не нужно об этом беспокоиться. И этот мир так велик, в нем много людей. Если я должен думать о том, что каждый из них думает обо мне, всю мою жизнь я буду просто собирать мнения других о себе, таскать с собой досье...

Когда я подавал заявление в правительственную службу о поступлении на работу учителя в университете - таков мой путь, и таким мой путь был всегда, - я просто пришел к министру образования и сказал:

– Вот мое заявление и вот мои дипломы. Если вы хотите о чем-то спросить, провести собеседование, я готов.

Он посмотрел на меня - странное поведение! Заявление должно прийти по надлежащим каналам. Он сказал:

– Ваше заявление должно прийти по надлежащим каналам.

– Это прямой канал, - сказал я, - и не может быть канала более надлежащего! Я податель заявления, а вы человек, который должен его принять, - лицом к лицу, от человека к человеку. Я не верю ни в какие другие каналы.

– Для собеседования назначается такая-то дата, - сказал он.

– Вы здесь сидите, я тоже здесь - начинайте интервью! Зачем тратить впустую мое и ваше время? Если у вас нет никаких вопросов, и вы не можете провести собеседование со мной прямо сейчас, я могу провести его с вами.

Он посмотрел в заявление. Он сказал:

– А где характеристика?

– Я никогда не встречал человека, которому мог бы дать характеристику; как я могу просить кого-то другого дать характеристику мне? Скажите мне.

– Странно!
– сказал он.
– Вы никогда в жизни не встречали человека, который мог бы дать вам характеристику?

– Нет, - сказал я.
– Я не могу дать им характеристику. Есть сотни людей, которые хотели бы дать характеристику мне, но меня не интересуют их характеристики; у них нет никакого характера.

– У вас странное мышление, - сказал он, - но я должен действовать согласно правилам и инструкциям: характеристика обязательна. Она должна прилагаться к заявлению; иначе я буду виноват.

– Ладно, дайте мне лист бумаги, и я ее напишу, - сказал я.

– Вы напишете характеристику самому себе?
– сказал он.

– Нет, но я напишу заверенную копию характеристики от главы моего отделения, С. К. Саксены.

– Это кажется очень странным, - сказал он.
– У вас нет оригинала. Как вы можете написать заверенную копию?

– Я получу оригинал и пришлю вам, чтобы вы увидели, что я вас не обманул.

И я написал заверенную копию характеристики, которой вообще не существовало! И я сделал две копии, одну дал ему и сказал:

– Одну я должен отнести к С. К. Саксене, чтобы получить оригинал.

– Это кажется таким запутанным делом!
– сказал он.
– Пожалуйста, пришлите мне оригинал, чтобы я мог понять, что хочет сказать Саксена...

– Не беспокойтесь, - сказал я. Я пришел к Саксене. Я сказал ему:

– Напишите оригинал этой характеристики согласно этой заверенной копии.

– От кого вы получили заверенную копию?
– спросил он.

– Я сам ее написал, но не написал ничего такого, что вам было бы трудно написать обо мне.

Он просмотрел заверенную копию и сказал:

– Я бы написал вам в тысячу раз лучшую характеристику.

– Я написал минимум, чтобы вы не могли сказать, что я что-то преувеличиваю.

– Но мне жаль, что я должен это подписать... что вы уже все сделали.

И он написал оригинал и сказал:

– Я запомню это на всю жизнь - в первый раз оригинал списывается с заверенной копии!

И я послал оригинал министру.

Через два года, когда он уже не был министром, мы встретились в поезде. Я спросил:

– Вас удовлетворил оригинал?

– Странно, - сказал он, - но, слово за слово: как вам это удалось?

– Саксена очень рассердился на меня. Он дал бы мне прекрасную характеристику, лучшее, что он только мог написать, но не было никакой возможности - я уже отдал заверенную копию, поэтому он просто переписал ее и отправил вам.

Министр сказал:

– С тех пор я часто думал о вас, о том, что без собеседования, без всякой характеристики, без использования надлежащих каналов... как вам удалось получить у меня прием? Я человек не настолько мягкий и легковерный.

...Назначив мне прием, он сказал:

– Вы получите извещение по почте.

Я сказал:

– Нет необходимости; дайте его мне. Я уже здесь. Вы пошлете его почтой по моему адресу - три дня будут потрачены впустую. Дайте мне его прямо сейчас, я здесь присутствую...

– Снова и снова я думал, - сказал он, - что, наверное, я был под гипнозом - или произошло что-то в этом роде, - потому что это совершенно не в моем духе.

И это была правда.

Когда я прибыл в колледж, в который был назначен, и представился директору, он сказал:

– Но это назначение было подписано только вчера! Как же вы так быстро его получили?
– потому что по почте оно достигло бы вас только через три дня.

Он заподозрил неладное; он подумал, что это что-то странное: оно было подписано только вчера, а на следующий день я его уже предъявляю - а между столицей и этим колледжем расстояние в тысячу миль.

И он сказал:

– Мне придется позвонить министру; пожалуйста, извините меня.

– Нет никаких проблем, звоните, - сказал я.
– Ив любом случае, я здесь сижу...

Он позвонил министру, и министр сказал:

– Да, это случилось. Я сам не знаю, как это случилось. Я не должен был этого делать, но он просто сказал это так ясно и с таким авторитетом, что мне пришлось дать ему назначение, несмотря на все правила.

Политики зависят от общественного мнения. У них нет никакой цельности. Ты должен быть напористым, и немедленно они готовы слушать. Если ты не напорист, напористыми будут они.

И я сказал министру образования, когда мы встретились в поезде: