Путь на Хризокерас

В общем, было понятно, что дело нечисто. Уж слишком вся эта патока не вязалась с поведением графа во время побега и после него. Вот только прицепиться к чему-то было совершенно невозможно.

Шевалье тут же скомандовал подавать на стол, а затем принялся со всем усердием восхищаться подвигами и свершениями гостя. Появились еще какие-то люди и тоже внесли свою лепту в атмосферу всеобщего обожания героического мессира Серджио. Потом посыпались просьбы рассказать про далекую таинственную Индию и царство легендарного христианского правителя Востока. Потом подали искусно приготовленное баранье седло, за ним последовала испеченная целиком косуля, потом чем-то фаршированные гуси, все это запивалось, заедалось, закусывалось....

Страстная неделя закончилась только-только, и добрые христиане честно отъедались за все страдания, перенесенные во время Великого поста.

– Э-э, мессир, как поживает ваша прекрасная дочь, леди Маго?
– Господин Дрон ухватился, наконец, за небольшую паузу в потоке вопросов и нырнул в нее, как в прорубь.
– Здорова ли? Что-то ее не видно среди гостей.

– Ну, неделю назад, когда я виделся с нею в последний раз, графиня чувствовала себя прекрасно! Надеюсь, так же хорошо она чувствует себя и сейчас.

– Неделю назад? Так она не здесь, не с вами?

– Увы. А, впрочем, может оно и к лучшему. Король Филипп-Август - мы ведь, знаете ли, состоим с ним в родстве - принял большое участие в судьбе графини и пригласил ее погостить какое-то время у него, в Париже. Ну, пока не уладятся все дела, вызванные мятежом де Донзи. Кстати сказать, король обещал принять непосредственное и самое живое участие в разрешении всех возникших между нами с бароном противоречий. Так что, наемники Ричарда, скорее всего, и не понадобятся.

– Вот как? Ну, это очень удачно, - вынужден был признать господин Дрон.
– Стало быть, графиня сейчас в пути?

– Да, вероятно, уже где-то на подъезде к Вьерзону.

– Что ж, полагаю, самое время выпить за ее здоровье!

А что еще, государи мои, мог сказать в этой ситуации почтенный депутат? Мол, интуиция мне подсказывает, что вы все врете? Ну, подсказывает. И что дальше? Интуицию ведь к делу не пришьешь! А так, все чинно-благородно. Люди выпивают, закусывают, обмениваются разными известиями. Вот, о графине Маго тоже переговорили...

Еще через час-другой застолья господин Дрон был уверен только в одном: винный погреб шевалье Бейссенака заслуживает самых изысканных похвал! Ни на какие другие мысли оперативных возможностей депутатского мозга, залитого первоклассным алкоголем, уже просто не хватало.

Хотя нет, кажется появилась еще одна. Господин Дрон неторопливо ухватился за ее кончик и начал столь же неторопливо знакомиться с содержимым. Та-а-к, что тут у нас? Ага, "нужно пойти освежиться!"

А что, логично. Давно сидим. И освежиться бы неплохо, и освободиться от излишков жидкости, что так давят на д-душ-у...

Покачивающаяся фигура депутата с зажатым подмышкой слугой вывалилась в уютный внутренний дворик и, почтительно направляемая полузадохнувшимся халдеем, направилась в указанном направлении. Туалет типа сортир ласково распахнул свои объятия, дверца за спиной захлопнулась, обильное журчание вызвало явное облегчение и даже некоторый душевный подъем.

– Мессир Серджио-о-о! ... Мессир Серджио-о-о!...

– громкий шепот, доносящийся из-за глухой переборки санитарно-гигиенического сооружения не сразу достиг слегка помутненного сознания почтенного депутата.

– А?... Что?... Кто тут?

– Это я, Мо-о-д, камеристка леди Маго-о-о...

– Что?... Почему?...

– Графиня никуда не уехала-а-а... Ее держат здесь, взаперти-и-и...

– Где она?!
– сердце гулко ударило в депутатские ребра, а хмель в одно мгновение испарился из головы.

– Я сейчас отвлеку Тибо-о-о. Как услышите удар в две-е-рь, сразу выходите, поворачивайте направо, и вверх по лестнице на второй эта-а-аж. Ключа у меня нет, но переговорить через дверь сможете-е-е...

Голос смолк.

Господин Дрон принялся лихорадочно поправлять и приводить в порядок одежду. Черт-черт-черт!!! Ведь он знал, он чувствовал, что здесь дело нечисто! Какого ж рожна он поперся напролом, как последний идиот?! Что, к старости мозги протухли?! Вместо того, чтобы зайти в город тихо, навести справки, установить наблюдение, разработать план... Нет, точно идиот!

Столь интенсивное углубление в бездны собственного несовершенства не мешали ему, однако, приводить в порядок платье. Готово. Прошло десять-пятнадцать секунд, и легкий удар, скорее даже толчок, достиг его слуха.

Господин Дрон выскочил за дверь и обнаружил провожатого, взасос целующегося с камеристкой, чей кулачок так и оставался притиснутым к деревянной двери. Неплохая работа!

Легкий шаг в сторону, еще пара. Что там она говорила - лестница, второй этаж? Несколько гигантски шагов, и почтенный депутат бабочкой взлетел по узкой лестнице. Вот и дверь. О-о, дубовые плахи двери, посаженные на толстые железные петли, внушали известное уважение. Тут только тараном...

– Леди Маго...!
– голос господина Дрона сорвался, сердце еще раз грохнуло о грудную клетку. Тахикардия? Горло перехватило от волнения...

– Мессир...! Серджио...!

Знакомый голос всколыхнул целую бурю в душе владельца заводов-газет-пароходов. Хотелось рвать, метать, сносить все вокруг к чертовой матери... А также обнимать, прижимать к груди, защищать, уносить куда-то на руках. Едва совладав с нахлынувшими эмоциями, господин Дрон попытался все же произнести хоть что-то более или менее внятное.

– Маго, почему вы здесь?!

– Отец не желает, чтобы я с вами встречалась. Он запретил мне даже думать о вас! А когда вчера пришел посыльный с вестью о вашем появлении, он запер меня сюда! Только...

– Я люблю вас, Маго!
– Все, последние остатки разума покинули черепную коробку господина Дрона. Осталось только неистовое желание крушить и защищать.
– Я вытащу вас отсюда!... Отойдите от двери!

Центнер с лишним депутатского тела со скоростью пушечного ядра обрушился на толстую дубовую дверь. Мощный удар сотряс, казалось, не только дверь, но и все стены особняка на улице Бушри. Где-то посыпалась штукатурка, где-то зазвенели стекла. Вот только проклятая дверь и не думала открываться. Еще удар, еще...