Путь наемника

— Капитан, боги порой вели меня не самым безопасным путем, но на то всегда были веские причины.

— Значит, так тому и быть, — ответила Доррин. — Мы пойдем за тобой.

Пакс повела когорту за собой по пустынным полям и напрямую, не сворачивая, через рощи и перелески. Гнедой шел по пересеченной местности, пожалуй, ничуть не менее легко и быстро, чем по ровной дороге. Никто не пытался остановить их. Казалось, что в этой замерзшей глуши вообще нет людей и никакого жилья. На дорогу они вновь выбрались под Свифтином. Маршал Геда, живший в этом городке, сказал, что отряд короля прошел тут всего за день до них. Когорта Доррин остановилась в городке лишь для того, чтобы накормить лошадей и дать им минимум необходимого отдыха. И вновь они провели в седлах едва ли не всю ночь, останавливаясь лишь для того, чтобы поспать несколько часов прямо на снегу рядом со своими лошадьми под охраной часовых. Доррин, похоже, прониклась желанием Пакс догнать королевский отряд во что бы то ни стало. Глубокой ночью с неба посыпалась мелкая снежная крупа. Пакс набросила теплый плащ поверх кольчуги.

Снегопад усилился, и с неба повалили крупные белые хлопья. Позднее, когда стало совсем светло, снег прекратился. Тучи отнесло к востоку, и свежий, ослепительно белый снежный ковер сверкал под солнцем. Пакс решила разведать обстановку на пути когорты. Гнедой рысью пошел вперед, взбивая копытами фонтанчики снега. Пакс проехала через какую-то маленькую деревушку, а затем добралась до городка. Она вспомнила, что однажды уже проезжала его, когда сломя голову мчалась в Вереллу. Маршал Геда удивленно воззрился на нее, когда она назвала свое имя, и доложил, что королевский отряд был здесь всего лишь час назад или чуть более того. Он останавливался здесь на ночевку. До сих пор никто не пытался помешать его продвижению вперед, к границам Лионии. Пакс сообщила маршалу о двигающейся вслед за ней когорте. В ответ маршал изумленно посмотрел на нее и, даже слегка отшатнувшись, воскликнул:

— Что?! Вы ведете солдат Пелана через земли Верракаев? Пакс знала, что владения клана Верракаев находятся на южной оконечности Тсайи. Но ей как-то не доводилось уточнить, где именно.

— У капитана, командующего этой когортой, есть королевская грамота, дающая право на проход по такому маршруту, — медленно, четко выговаривая каждое слово, проговорила Пакс. — Этот документ подписан самим наследным принцем…

Маршал презрительно усмехнулся:

— Где-нибудь в других герцогствах и графствах такая грамота не только даст возможность беспрепятственного прохода, но и заставит местных лордов уважать вас. Где угодно, но не здесь. Хвала Геду, что вас до сих пор не заметили! Впрочем, я не думаю, что никто не доложит барону о целой когорте из роты Пелана, марширующей по его землям. Ему-то зачем это понадобилось?

Пакс постаралась сдержать раздражение от такого отношения к себе и Пелану.

— Он ожидает нападения, и не без причины, — сухо сказала она. — Ему были нужны не просто вооруженные охранники, а подразделение его собственной роты, которое он тренировал и обучал лично, и солдаты, на которых он может полностью положиться… если действительно случится то, чего он так опасается.

— То, чего он так опасается, непременно случится, если поступать, как поступил он, разворошив палкой осиное гнездо! — ответил ей маршал. — Неужели нельзя было спокойно проехать в свое королевство без всей этой помпы, и уж тем более не тащить за собой своих головорезов?

Пакс внимательно посмотрела на него. Она знала, что маршалы бывают разные, и в конце концов дело было не в характере и даже не в оценке происходящего. Более всего ей не понравилось его унылое, пораженческое настроение.

— Господин маршал, — сказала она, — я уверена, что во время остановки королевского отряда придворный маршал Секлис рассказал вам о том, что злые силы уже нападали на короля. Уверяю вас, у него не было ни единого шанса мирно, лишь с почетным эскортом добраться до своего королевства.

— Секлис, говорите? — Лицо маршала скривилось в презрительной гримасе. Он сплюнул на землю перед собой. — Ему легко говорить и советовать. Живет себе в Верелле при дворе и знать не знает, что творится на отдаленных фермах. Попробовал бы восстановить хоть одну из наших разваливающихся ферм, оставшихся почти без ополченцев и даже простых прихожан. Вот вы, паладин, скажите: как я смогу донести слово истины до паствы, если половина моих ополченцев пропала в лесу, похищенная неведомой черной силой? Я вас спрашиваю, кто мне поможет?

— Гед! — ответила Пакс тихо, но с такой убежденностью в голосе, что выражение лица маршала тотчас же изменилось. — Расскажите мне, что у вас происходит, господин маршал, и мы вместе посмотрим, что можно сделать. Вы говорите, что ваши прихожане и ополченцы погибают или пропадают бесследно в лесах?

Маршал смотрел на нее горящими глазами и отвечал четко, не отводя взгляда:

— Они исчезают! Исчезают навеки. После каждого такого случая мы организуем поиски, но безрезультатно. Сколько раз я уже слал доклады в Вереллу, сколько писал, сколько передавал на словах с другими маршалами, проезжавшими через наш городок! Против нас действует какая-то могучая темная сила. Что это — я не могу понять, а уж тем более в одиночку одолеть ее. Но там, в столице, никому нет дела до моих бед, до того, что творится на фермах в отдаленных уголках королевства.

Пакс кивнула ему, и маршал решил излить все, что накипело:

— А потом эти придворные маршалы являются сюда и говорят мне, что я должен позаботиться о безопасности Пелана, что он, видите ли, проездом остановится на моей ферме и что ему, может быть, понадобится помощь. Ему, этому хитрому лису! Как бы между делом мне сообщают, что он теперь, оказывается, король или что-то в этом роде. И надо же — именно в Лионии! Вот уж подходящее местечко для наемника, у которого руки по локоть в крови. Только такого головореза нам и не хватало по соседству. И без того здесь приходится изрядно потрудиться, чтобы сохранить хотя бы хрупкую видимость покоя и порядка.

— Мне кажется, господин маршал, что вы переусердствовали, стараясь сохранить внешний покой во вверенных вам землях. — Пакс наклонилась в седле и посмотрела маршалу прямо в глаза. Он вспыхнул, но выдержал ее взгляд. — Гед — не тот святой, которому нужны покой и тишина, — напомнила ему Пакс.

— Гед далеко, — пробормотал в ответ маршал. — Нет-нет, я знаю, мне про вас рассказывали, госпожа паладин, но поймите: череда геройских поступков — это, конечно, прекрасно, но это далеко не то же самое, что нести службу здесь год за годом, когда твои ополченцы день ото дня становятся все более мрачными, запуганными и все меньше желают демонстрировать кому бы то ни было свою верность ордену.

— Что ж, — сказала Пакс, — вы вовсе не обязаны сидеть здесь и дожидаться, пока последний ополченец уйдет от вас или погибнет в лесах. Вставайте в наш строй, и вы увидите, за что мы готовы сражаться. — Маршал покачал головой, и Пакс более жестким тоном добавила:

— Господин маршал, нельзя всю жизнь прятаться и уходить от проблем. Я осмелюсь высказать предположение, что нам предстоит большая битва, настоящий пир Геда и других небесных покровителей истинных воинов. Неужели вы думаете, что ваши ополченцы не захотят увидеть вас принимающим участие в смертельной схватке сошедшихся друг с другом сил добра и зла?

— Моим ополченцам все равно, где я буду.

— Мне не все равно. — Пакс выпрямилась и первый раз после выхода из Вереллы зажгла свое волшебное сияние. Маршал в изумлении отшатнулся от нее. Пакс увидела, что в окнах домов, выходивших на центральную площадь городка, где и располагалась ферма Геда, появились удивленные лица. В одну секунду гнедой вынес ее на середину площади. Из домов стали выходить люди, дети бежали на площадь уже из ближайших улочек.

— Как называется ваш город? — спросила она маршала, который последовал за ней на середину площади.