Путь небес

Отправив неминуемый приказ Есугэя, трон озарился золотым светом. Ужасающие первозданные энергии оказались на свободе, разрушив помещение вокруг задын арга. Столбы варп-пламени устремились вверх по пустой шахте станции, прогрызая путь через многочисленные верхние палубы и сметая изогнутые балки из черного железа.

Есугэй потянулся своим разумом. Сначала коснувшись трех живых душ. В знак уважения.

Затем последним произнесенным его собственным ртом словом отдал завершающую команду.

– Открыть.

Глава 23

Арвида вместе с грозовыми пророками Легиона готовился к грядущей схватке. Никто из них не сомневался, что враг пойдет на абордаж, как только сможет. Воины уже ощущали вонь якшы. На «Буре мечей» находилось девять шаманов и еще несколько – на капитальных кораблях. Все готовили себя к предстоящему испытанию. Чогорийцы медленно произносили ритуальные тексты степей, позволяя стихийным силам погодной магии набухать в их венах.

Арвида придерживался собственных обрядов. Он поднялся по Исчислениям, пренебрегая опасностью для своего тела. Если Изменению предназначено овладеть им, тогда потеря будет небольшой, ведь он видел все исходы войны, брошенные перед ним, словно потрепанные карты таро прежнего господина. В какой-то степени Джагатай был прав: все, что оставалось – это сопротивление, но что влек за собой этот выбор, помимо слабой надежды на временное выживание, для Арвиды все еще было не ясно.

В пустоте начинало сказываться значение численности. Бездна пылала, пронизываемая умирающими телами могучих кораблей. «Буря мечей» неизбежно окажется под атакой, как только ядро из вражеских линкоров прорвется на ближнюю дистанцию.

Арвида находился в высших Исчислениях, когда раздался мысленный голос. Он напугал библиария, ведь в этом состоянии он должен был быть недосягаем.

Но ведь Таргутай всегда был сильнее, чем делал вид.

+Им понадобится проводник, брат+возник напряженный психический голос, отмеченный агонией, но по-прежнему узнаваемый.+Путь будет темен, и только у тебя есть Зрение.+

+Где ты?+ответил встревоженный Арвида. Из-за того, что все произошло внезапно и быстро, он даже не успел подумать, что Есугэю может грозить опасность.

+От навигаторов не будет толку.+

Боль была настолько жуткой, что Арвида ощущал ее даже своим разумом.

+Думаю, тебе придется контролировать свой недуг немногим дольше.+

Затем голос исчез, словно раздавленный сжатым кулаком.

Арвида резко вышел из своей медитации. В стороне безудержно кричала смертная женщина Раваллион. Библиария захлестнула волна страха, такого же абсолютного, как в тот момент, когда он впервые увидел почерневший Просперо.

Он в отчаянии потянулся своим разумом, пытаясь найти Есугэя, установить связь, спасти то, что осталось. Всегда был хоть какой-то способ.

Затем космос за иллюминаторами вспыхнул ослепительно-белым холодным пламенем.

Илья находилась среди сагьяр мазан. Им выдали из арсенала «Бури мечей» штормовые щиты и силовое оружие, и они приняли его с невозмутимым почтением. Генерал ни разу не усомнилась в своем выборе, но решение Хана порадовало ее – отринутые вернулись в Легион, желая только сражаться за него. И этот момент настал.

Сагьяр мазан возглавлял Торгун. Он еще не надел шлем и наблюдал через иллюминаторы за пустотной битвой. В его глазах пылало какое-то лютое желание – жажда увидеть, как эта битва придет к нему и даст последнюю, столь необходимую схватку, которая избавит его от позора и поколебленной верности.

Она собралась заговорить с ним. Сказать, чтобы он не винил Шибана, который сильно пострадал и мог со временем восстановиться, как и сам Торгун.

Но Илья остановилась, прежде чем подошла к нему. Она вдруг почувствовала толчок в разуме, в самой глубине своего сознания. Там был Есугэй, стоявший за ее спиной. Она резко повернулась, но никого не увидела.

+Я бы защитил вас, если бы мог+произнес голос, и что-то в нем выдало почти невыносимую боль, от чего женщине захотелось закричать. +Прежде всего, вас. Ведь вы были нашей душой.+

Илью охватила паника.

– Где вы? – закричала женщина.

+Не печальтесь. Нас создали для этого, сы. Нас создали умирать.+

И голос исчез. Илью словно сильно ударили, отбросив назад.

– Не вы! – бессвязно закричала она, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, словно все еще могла увидеть грозового пророка, возвышающегося над ней, как тогда, на Улланоре. Непобедимого, улыбающегося. – Не вы! Кто угодно, только не вы!

Торгун бросился к ней, слуги подбежали и поддержали ее, но слезы уже текли по лицу, горячие и злые, и она колотила кулаками, словно перед ней были враги.

Затем космос за иллюминаторами вспыхнул ослепительно-белым холодным пламенем.

Хан стоял в одиночестве. Вокруг смыкалось кольцо битвы. По внутреннему дисплею шлема один за другим текли доклады о погибших кораблях.

Он так долго сражался, чтобы не допустить этого. Он сберег своих сыновей от ярости бесчисленных врагов, сохраняя шанс добраться до Тронного мира. И вот пришел конец. Путь был закрыт, и неудача изводила примарха.

Его брат был близко, неистово прорываясь к нему через пылающие корабли. По крайней мере, это было хоть какое-то утешение. Все годы пустотной войны Хан лелеял воспоминания о схватке среди разрушенных пирамид Магнуса, и всегда знал, что ее предстоит закончить. Они стали кровными врагами, связанными судьбой, и не было ни единого шанса, что перед концом они не продолжат свою дуэль.

Есугэй предвидел это. Очень давно он сказал об этом Хану, о снах, что изводили задын арга на всем пути от Чогориса до Просперо, о великой темной сущности, поднявшейся, чтобы поглотить их.

Но как только Джагатай подумал о грозовом пророке, холодок пробежался по телу. Разум отвлекся от мыслей о войне. Каган повернулся к магистру сенсориума.

Приказ «установить местонахождение Есугэя» замер на его губах. С синхронностью, которая не могла быть случайной, раздался мысленный голос грозового пророка, хотя и искаженный мукой.

+Сначала я был Шиназом+ сказал Есугэй, сумев сквозь боль передать частичку горького юмора. +Помните? Вы дали мне новое имя+