Путь олигарха

Во время обеда, такого же обильного и сытного, как и накануне, Скляр намекнул насчет проблемы с отдыхом Глеба Платоновича. Директор понимающе подмигнул в ответ. Перед окончанием рабочего дня, когда Альбина уже засобиралась домой, Виталий Семенович вдруг попросил чая с лимоном для гостя, предварительно посоветовавшись с ним. Бедной Альбине ради комбината пришлось «пойти на жертву» по выражению генерального.

Зато Кардаш вечером никуда не отлучался, не искал приключений, а работал на полную катушку на «общее дело», как предполагал Кирилюк. Глеб Платонович звонил на фирму, что-то уточнял, давал указания, принимал доклады, разговаривал с отцом, вызывал Скляра к себе для консультации по комбинату, хотя Олег знал, что это все больше для проформы: ни с кем, кроме отца, Кардаш по-настоящему не считался.

Когда Глеб, наконец, отпустил своего спутника, Скляр со всех ног бросился искать Ольгу. Она в это время ходила со своей помощницей по комнатам и рутинно пересчитывала простыни, одеяла, графины и прочее вверенное ей хозяйство гостиницы, которое надо было пересчитывать утром и вечером, так как командировочные, а еще чаще свои, в последнее время пытались «забыть» что-нибудь у себя.

Увидев Скляра, Ольга сделала удивленные глаза и приветственно кивнула головой. « «Ну, слава богу, узнает»– на сердце у Олега немного отлегло. Он в ответ призывно помахал рукой. Ольга виновато сдвинула плечами и взглядом показала на сотрудницу, мол, занята по работе. Скляр, окрыленный началом, тут же помчался в ближайший магазин, накупил всякой всячины, положил все в холодильник и приготовился ждать.

Посидев некоторое время в нетерпеливом ожидании, Скляр включил телевизор, невнимательно смотрел американский боевик, где очередной бравый отставной полицейский в одиночку боролся со всей городской мафией. Было ясно и понятно, что, в конце концов, он положит на лопатки жутких, но трусливых головорезов. Приходилось переключаться на другие телеканалы, но везде стреляли, везде громыхало, визжало, мчалось и кричало истошным криком. Олег опять смотрел первый фильм, где неустрашимый коп после первых неудач начинал крошить всех и вся.

Скляра фильм интересовал мало, он все время отвлекался мыслями о встрече. Простила ли Ольга его окончательно или это только дань благодарности за помощь? Пусть бы только пришла, а там он, думается, сможет ее убедить, что намерения у него самые чистые, самые серьезные.

Ну, боже мой! Сколько можно проверять десяток комнат? А может она совсем не хочет заходить? Уже раз зашла… Нет, надо самому идти. Но это значит засветить ее, компрометировать, напарница тут же разболтает. Нет, надо еще подождать.

Ольга пришла в десятом часу, настороженная, отчужденная.

– Вы опять к нам? По делу?

– Оля, к кому ты здесь обращаешься? Я здесь один. Или мы не знакомы?

– Ну…я не знаю…вы..ты..же гость…комбината…

– Я тебе дам «Не знаю» – добродушно-ворчливо ответил Олег.– Ничей я ни гость. Я приехал сюда вроде бы и по делу, но мог и не приезжать. Приехал только ради тебя. Комбинат – это лишь повод.– Олег помолчал, потом с доверчивой улыбкой весело глянул на нее.– Ну как ты здесь без меня?– Он пытался ее развеселить.

– Как всегда, – отвечала Ольга, продолжая настороженно стоять у двери. –Я не надеялась, что вы..ты скоро приедешь…накопила немножко долг отдать…томатной пасты немного было…кое что из консервов…завтра принесу…

– Оля, это все, что ты мне хотела сказать? – в голосе Олега появилась досада.– Если ты еще раз напомнишь мне о своем, так называемом долге, ты меня очень обидишь. Я сделал это от чистого сердца. Ты не представляешь, какая это радость для меня – помочь человеку в такой тяжелой ситуации. И не лишай меня этой радости. Договорились.

–Угу.

– Проходи, садись за стол. Видишь, я ни в одном глазу. Открывай холодильник, вали все на стол, будем ужинать.

– Ты точно сегодня не пил?

– Совершенно точно. Как огурчик. Не бойся, прошлое не повторится, даю тебе честное слово.

– Нет, я, пожалуй, пойду. Скажут, что я с командировочными угощаюсь.

–Оля, – сказал Скляр, с шутливой угрозой набычив глаза, – пожалуюсь Вере Феликсовне, что ты плохо относишься к гостям комбината. Я, голодный, накупил кучу продуктов, а дежурная отказывается даже мне помочь. Как это называется?

– Ох, Олег, Олег, – вздохнула Ольга и прошла в комнату,– знаешь, чем меня застращать. Вера Феликсовна устроила меня сюда, когда я осталась без работы. И сказала, чтоб не было ни одного замечания от командировочных, иначе буду снова на улице. Так что волей-неволей приходится угождать всем. А некоторые понимают это по-своему.

– И я в том числе, – усмехнулся Олег, – но теперь-то я не некоторый?

– Да, конечно. Ты так помог мне с Любой. Прямо не знаю, как и благодарить.

– Вот и отблагодаришь. Посидим- побеседуем, как хорошие знакомые.

– Я вообще-то думала – ты не скоро приедешь…так, когда выпадет случай, а ты, вишь, как…

– Я же тебе обещал приехать – вот и приехал. Сейчас, правда, по делу, но я бы и просто так приехал .

– Видишь, ты обязательный. Это хорошо. – Ольга неуверенно остановилась посреди комнаты, не зная, что делать.–Чем я тебе должна помочь?

– Я же тебе говорю: вынимай все из холодильника, порежь по- хозяйски, будем ужинать, поговорим.

– Говорят, комбинат покупают? – спросила Ольга, выкладывая продукты на стол.– Может, зарплату начнут платить нормально?

– У вас тут у всех сложилось такое понятие: появился новый человек рядом с начальством – значит, покупатель,– добросовестно пояснял Скляр.–А здесь просто взаимовыгодная сделка.Комбинату –деньги, комбинат – свою продукцию. Понятно?

–Понятно, – со вздохом ответила Ольга.– Покупают, покупают, а все купить не могут. А есть надо всем.

– Да разве такую махину кто -то может одним махом купить? Правда, я думаю, у этого Кардаша далеко идущие планы. Но пока все так, как я говорю.– Олег вдруг остановился, внимательно глядя на Ольгу.– Ты почему опять такая невеселая? – спросил он, чувствуя прилив нежности к этой тихой женщине с простым пробором русых волос на голове и вечной печалью незадавшейся женской доли.– Опять с мужем поссорилась?

– Опять,– простодушно созналась Ольга, пряча глаза.–Говорю добром ему: грузчики везде нужны, иди, выгружай что-нибудь, что ж ты сиднем сидишь и пьешь. А он мне: я не грузчик, я специалист, я несколько лет учился этому делу, а теперь я – никто. И плачет, когда пьяный, и лезет драться. Дети плачут, просят: папочка, не бей маму. Она меня достала – кричит, всех порешу и сам повешусь. Может, и достала, но что мне делать, если есть нечего. Старики на поселке мрут один за другим. Они все-таки старики, хоть и всех жалко, а нам надо жить. Утром встаю: то один, то другая за подол тянут: мама, масла хочу; мама, мяса хочу. Какое там мясо – хотя бы что-то в тарелку налить. А здесь в дверь стучатся: за воду заплати, за свет заплати, за газ уже три месяца не плачено – вот-вот отрежут. Как тут будешь веселой? Я дома почти не ем. В гостинице что-нибудь оставят впопыхах – то и мое. А не оставят – супчик с напарницей состряпаем из овощей – вот и обед, и завтрак, и ужин. А муж халтуру кому-нибудь сделает и приходит домой, как зюзя. Так хотя бы лег да спал – нет, лезет драться.