Путь олигарха

– Ну ты, Виталий, и даешь!– сокрушенно сказал Бондарь, вскочив с кресла и заметавшись по кабинету.– Ну какие у города деньги? Да один твой комбинат проглотит пять годовых бюджета города и не оближется. А другие? Ко мне каждый день приходят директора заводов и фабрик с такими же предложениями. Все стоит, а те, что еще работают, как вы, на ладан дышат. Поступлений в бюджет города –мизер. На зарплату учителям, врачам, культуре, милиции берем кредиты, а чем отдавать и когда, не знаем. Чем можем помочь? Открывай торговые точки – поможем без проволочек; что-то надо построить? – выделим участки. Что еще? Можем принять на баланс твои подстанции, трансформаторные будки, канализацию, общежития – все-таки разгрузишь баланс. Вот все, что можем. Помнишь фильм « Горячий снег»? Там генерал говорит своим героям, раздавая ордена: « Все, что могу..». Вот и я говорю: все, что могу.

– В другой раз я бы сказал тебе спасибо. А сейчас это не поможет,– горько сказал Кирилюк.

– То-то же,– устало подытожил Бондарь.– Ты думаешь, мне легче?– Ночью не сплю, наверно, как и ты. Размышляю. Как и многие, предполагал, что этот сюрреалистический бред и сон пройдет, завтра проснемся – и все станет на свои места. Будет, конечно, трудно, но мы никогда не боялись трудностей. Главное, чтоб было понятно: это хорошо, а это плохо. Теперь ничего непонятно,– мэр говорил словно сам с собой.– Официанты, фарцовщики стают крупными бизнесменами. И наоборот, встречаюсь с бывшими руководителями – хватают за руки, стают на колени: дайте работу – голодаю. Где я им найду работу?

В этом году окончательно стало ясно, что возврата не будет. Мы переплыли середину реки, и проще добираться до противоположного берега, чем плыть назад. Как ни трудно, как ни прискорбно это признать, но это так. Такие, Виталий, дела – закончил мэр и сел в кресло.

– На второй срок пойдешь?– дружески спросил Кирилюк.

– Баллотироваться буду, но, скорее всего, проиграю – это между нами,– откровенно ответил Бондарь.

– Что так?

– Народ уже никому и ничему не верит. Моя предшественница растеряла все остатки доверия, какие были у народа к власти. А переломить ситуацию нечем, сам знаешь положение. А во-вторых, на выборы понадобятся большие деньги, а где они у меня? В моем активе такие друзья, как ты. Ты же не окажешь мне финансовую поддержку? – Собеседники поменялись ролями. Теперь уже мэр с надеждой смотрел на Кирилюка.

– Не-а. Подскажи, где взять деньги на следующий сезон, я раскручусь и тогда точно помогу.

– Вот и все так, – огорченно сказал Бондарь и расслабился в кресле.– Я все понимаю, сейчас другие друзья нужны, но где их взять? С бандитами я связываться не хочу. Мы – дети своего времени. Мне пятьдесят. Начинать все сначала нет уже сил. И обидно учиться у двадцатилетних. Нырять в бизнес, гнаться за большими деньгами – это скандалы, риски, разборки, это уже не по мне. Скажу по дружбе: присмотрел одно коммунальное хозяйство, оттуда скоро шеф идет на пенсию – вот моя пристань.– Мэр внимательно посмотрел на Кирилюка,– пока есть возможность, могу и тебе пособить, если хочешь. Знаю, ты меня не подведешь.

– Спасибо, дружище, пока повоюю, – твердо ответил Кирилюк.– Представляю, сколько человек ждет, когда я отправлюсь на покой. Не дождетесь, господа. Я так просто не сдамся. Как говорится, еще звенит в гитаре каждая струна. Поеду в Киев, там буду просить помощи.

– Бог тебе в помощь. Кстати, как поживает Вера Феликсовна?

– Что вы все ударились в одно: Вера Феликсовна, Вера Феликсовна! – вроде бы шутя взорвался Кирилюк.– Свет клином сошелся, что ли на ней? Ничего не случилось с Верой Феликсовной, работает.

– Я просто так,– пожал плечами мэр.– Как никак, трудились вместе, встречались по работе. Красивая женщина.

– Ладно, это я так, – оправдываясь за свою горячность , сказал Кирилюк.– Теперь по твоему вопросу. Я сейчас один ничего не решаю. Все-таки акционерное общество. Толково обоснуй свою просьбу, пусть отделы поработают, и если докажешь, что это выгодно и комбинату, получишь разрешение.

– Докажем, – убежденно сказал Бондарь,– спасибо, что зашел. Отвел с тобой душу немного. Сам мучаюсь по ночам этими гамлетовскими вопросами. Будет время – заскочу к тебе с парочкой приятелей. Прошвырнемся по Днепру, посидим, поговорим. Как ты?

– Всегда готов, как пионер. Даже любезную тебе Веру Феликсовну возьмем. Будешь избираться – все равно помогу, хоть и говорю сейчас «нет».

Кирилюк поднялся, мэр тоже вышел из-за стола. Они дружески обнялись, как друзья по несчастью, и Кирилюк ушел с сознанием честно исполненного долга. «Теперь остается только Киев», – подумал он, садясь в машину.

В советские, доисторические, как теперь кажется, времена подготовка к поездке в министерство составляла некий служебный ритуал. Во все структуры комбината отдавались негласные приказы: подготовить столько-то рыбца, тарани, осетра, сома, отобрать самые-самые арбузы, дыни, помидоры, груши, яблоки, персики по сезону. Закупались днепровские сувениры, то бишь, расписные самовары «под хохлому» производства местного завода «Октябрь», каховский коньяк, знаменитое сухое вино «Перлина степу», «Оксамыт Украины», которое давали космонавтам, махровые простыни и полотенца хлопчато-бумажного комбината и многое другое, чем славилась Таврия. Иногда Кирилюк напрямую спрашивал министра, чем порадовать министерство, но чаще действовал по собственному разумению.

Выделялся «Газон» с будкой, машина загружалась под строгим контролем центральной лаборатории и отдела сбыта, выписывалась товаро-транспортная накладная, где было указано, что товар везут на выставку товаров широкого потребления, чтоб гаишники не просили угостить, иначе до Киева не довезешь и половины груза. За руль садился незаменимый Гриша, в помощь ему в последнее время выделялся Герасим, как грузчик, и для контроля за товаром, и груз №1 отправлялся в дорогу. На случай чересчур дотошных работников ГАИ и всяких оказий отдельно клали дополнительные свертки.

В Киеве машина торжественно въезжала в министерский дворик, где ее встречал управляющий делами министерства и два грузчика. Привезенное складировали в отдельный гараж и докладывали министру.

Тот уже расписывал, что и кому. На следующий день в гараж гуськом тянулись сотрудники министерства с портфелями и сетками. Кто слишком привередничал или брал больше положенного – не по чину – того мысленно отмечали: в следующий раз он мог и не попасть в список. Платили все: от министра до дворника, но по минимальной цене.

За транспортные расходы Министерство «отстреливалось» двумя-тремя премиями « за внедрение новой техники» или чем-то в этом роде. Так осуществлялась смазка министерского механизма. Патриархальный невинный подхалимаж, не идущий ни в какое сравнение с масштабами теперешней коррупции в высших эшелонах власти. Теперь чиновник сделает гневное лицо, если ему предложат в подарок 10 кг арбузов, и будет топать ногами и кричать, что ему предлагают взятку.

На фоне этой продуктовой экспансии ехал в Киев генеральный директор и решал уже важные для комбината вопросы в деловом рабочем порядке, но все равно запах привезенных персиков витал в кабинетах и помогал оперативнее решать проблемы. И на этот раз нашлось бы что везти, но Кирилюк терялся – кому? Все потонуло в бесконечных перетасовках и реформациях. После ликвидации министерства возник главк «Укрглавконсерв», который подчинили министерству пищевой промышленности, затем и это министерство расформировали, образовав общее министерство экономики.

Разобраться по телефону во всех этих сокращениях и укрупнениях становилось задачей невозможной. Конечно, нужда во всяких «указках» давно отпала, но надежда на помощь из Киева жила до последнего. Кроме того некто вышестоящий постоянно требовал информацию, справки о выполненных объемах, ассортименте продукции и так далее, создавая иллюзию, что это кому-то надо и кто-то продолжает контролировать производство консервной продукции.

Чтобы окончательно разобраться во всех хитросплетениях столичной политики, выяснить, кто есть кто и попросить помощи, Кирилюк решил, несмотря на скудость средств, посетить столицу на этот раз без прежней помпы. Он долго откладывал, колеблясь в душе и не веря в успех.