Путь падшего

— И этот ошейник делает…

— Шейная цепь «Путь Всенаправленного» превращает кристалл, помещённый в её гнездо, в любой другой кристалл озарения.

— То есть, если я засуну в него кристалл «Внушения Неразумным», то он превратит его в «Порыв Ветра»?

— С условием, что у тебя есть усвоенный «Порыв Ветра».

Я отставил коробочку с едой:

— А какой смысл превращать кристаллы озарений, если я и так могу слиять свободные грани в кристаллы?

— А если у тебя нет граней?

— Ну, допустим. Всё равно, что особенного?

— Попробуй, сам поймёшь.

— Эй, челядинец, — крикнул я. — Принеси мне шкатулки с озарением «Внушение Неразумным».

? ? ?

В будущем алхимики будут мечтать о превращении металлов в золото. Так и этот ошейник якобы превратит дешёвые кристаллы управляющих озарений в дорогие кристаллы озарений боевых.

Я спросил у Нау:

— Нужно ли тратить грани для превращения?

— Нужно лишь затратить сколько-то паутинок Линии Морального Права. Я точно не знаю. У меня недостаточное Моральное Право для «Пути Всенаправленного».

— Навсегда отбирает?

— Нет, конечно. Толщина восстановится с той скоростью, с какой у тебя восстанавливаются линии.

— Откуда у тебя этот ошейник?

— Мне его передали для тебя.

— Бесплатно?

Нау неопределённо мотнула головой:

— Мы хотим, чтобы ты понял истинную силу Моваха. Чтобы ты встал на его направления.

— Нет, я пока за Создателей. Но обещаю, что больше не буду смеяться над Мовахом и верующими в него.

Она пожала плечами.

— А так же разрешаю его служителям погулять в саду и помыться в купальне, — смилостивился я.

Нау махнула рукой:

— Когда ты уйдёшь, они так и сделают. С моего разрешения.

Я потрогал шейную цепь. Она уже совершенно не давила.

— Ты говорила, что ратоборцы Моваха носили не только украшения, но и могучие доспехи с такими же невиданными свойствами?

— Да.

— И где эти доспехи?

Нау пожала плечами:

— До наших дней дошло очень мало предметов, созданных при Всенаправленном Ветре Мовахе.

— Насколько мало?

— Раньше в нашем храме хранился полный набор доспехов и украшений Моваха, но во время войны верующих в Двенадцать Тысяч Создателей с последователями Луны, наш храм на Ветроломе Моваха снова разграбили. Уцелели эта цепь и бронзовый шлем.

— Понимаю, что наглею, но почему и шлем мне не подарили? Какие у него свойства?

— Милый муж, если тебя кто-то увидит в шлеме ратоборца Моваха, то ты мигом окажешься в прямом Пути, а оттуда полетишь в грязь, скованный «Подавлением Света» и сотней вязок.

— Шлем настолько заметный? — Тут меня осенило: — И выглядит он как остроконечная шапка, которую вы носите?

— Да.

— Вот ты не в первый раз упоминаешь, что безумцы из лживой веры уничтожили истинную веру во Всенаправленного Ветра Моваха. Но в зале скрижалей дворца Совета Правителей я читал древние скрижали, некоторые начертаны раньше появления Моваха…

— Пф, — уверенно усмехнулась Нау. — Раньше Моваха не было ничего, только дикость и невежество.

— О, поверь, запасов дикости и невежества у человечества хватит на двенадцать тысяч поколений вперёд.

— Что ты хочешь сказать, милый муж?

— Я установил череду смены верований в Дивии. Например, самой древней можно назвать веру в Двенадцать Звёздных Исполинов. Она упоминалась в самых старых скрижалях…

— Пф, Звёздные Исполины? Дикость и невежество.

— Куда, по-твоему, делись храмы Исполинов? Отчего умерли их последователи? Остались ли от них хоть какие-то спасительные украшения? Или хотя бы, не знаю, сандалии?

Нау не ответила, поняв, к чему я клоню. Я продолжил:

— И почему могучие ратоборцы Моваха не остановили безумцев Движения Луны, когда те начали разрушать их храмы?

— Если хочешь знать подлинную историю осквернения направлений Моваха, случившееся много поколений тому назад, то встань на направление к Моваху. Наши старшие всё тебе расскажут.

— И бронзовую шапку подарят?

— Станешь старшим священником храма — дадут поносить недолго.

Я перевёл разговор на другое направление:

— Не понимаю, если последователи Моваха владели этим ошейником, то почему они сами не превращали дешёвые кристаллы в дорогие? Глядишь, не ходили бы в тряпье, храм отстроили бы. И еду покупали бы, а не воровали у меня?

— Они не воруют. Это я угощала. И ты обещал не смеяться над нами.

— Я не смеюсь, а переживаю, что вы необоротистые.

Нау вздохнула:

— Самиран, мы выживаем как можем. Если священники Двенадцати Тысяч Создателей узнают, что у нас хранятся вещи ратоборцев, то тут же пошлют в храм стражников, чтобы отобрать их.

— Спасибо за доверие.

— А мы не доверяем, — засмеялась Нау. — Ты и так почти с нами.

— Каким образом?

— Сын — направлен к Моваху. Жена — давно к нему направлена.

— Теперь ещё и ошейник?

— Теперь и шейная цепь.

? ? ?

Вошёл челядинец и поставил передо мною несколько шкатулок.

Я оттянул ошейник Моваха и вложил кристалл «Внушения Неразумным». Помня об особенностях работы с неизвестными озарениями, начал не с яркого, а с мерцающего кристалла. Мало ли что произойдёт?

Во Внутреннем Взоре появился иероглиф «Внушение Неразумным». В этом ничего необычного, кристаллы в оружии, украшениях и доспехах именно так и работали.

Я привычно перешёл в «режим» слияния граней, вызвав жёлтый вихрь, отвечающий за этот процесс. Так. А дальше? Обычно для слияния использовались свободные грани, которых у меня вообще нет.

— Потом надо… — начала Нау.

— Подожди, дай-ка я сам разберусь.

Всё-таки годы учёбы не прошли бесцельно. Я интуитивно предположил, что для конвертации кристалла «Внушения Неразумным» в другой кристалл, нужно вызвать целевое озарение. Я сложил три слоя узоров «Удара Молнии» и разложил их над вихрем. Именно так я делал бы, создавая кристалл из свободных граней.

Я подождал ещё, но магии не случилось. Тогда попробовал уловить иероглиф «Внушения Неразумным» своими линиями, одновременно погнав к ним узоры «Удара Молнии».

Нет результата.

— Старший сказал, что…

— Помолчи.

Мне хотелось самому допереть. С помощью Внутреннего Голоса прокрутил в голове разговор с Нау. Ага, что если для превращения нужно тратить паутинки не тех линий, которые нужны для обоих озарений, а только Моральное…

Иероглиф «Внушения Неразумным» замигал и исчез, будто вышло время его жизни. Одновременно с этим узоры «Удара Молнии», расположенные в центре вихря, наполнились чёрными гранями. Ошейник на моём горле заскрипел и резко нагрелся. От неожиданности я потянулся к нему, опасаясь, что он меня сожжёт. Это инстинктивное движение нарушил процесс: не успев наполнить все изгибы узора «Удара Молнии», грани разлетелись и растаяли.