Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Узнают?
– резко повторил он.- Зачем им это? Я не знаю даже, способны ли они на такое и заинтересует ли их когда-нибудь спаривание двух скотов. Я лгал тебе, когда…

Он остановился, пораженный ужасом оттого, что чуть не выдал ей всю правду, все свои планы и их неизбежный результат. Если он скажет ей - теперь скорей, чем когда-либо, она отшатнется от него. И если он был не в состоянии примириться с потерей ее раньше, то как вынесет это теперь? Теперь она была для него важнее самой жизни.

– Ты лгал?
– Опершись на локоть, она нахмурилась, глядя на него сверху вниз.- В чем?
– Темная волна ее волос закрыла оба их лица, образуя словно

небольшое пространство для исповеди. Она, должно быть, заметила его взгляд, потому что быстро добавила: - Все в порядке. Теперь можешь мне сказать. Не имеет значения, что ты скажешь. Все будет хорошо.

Ничего хорошего не будет, и он это понимал. Страх царапался в нем, как тонущее животное.

– Я… не знал, что делать. Я так долго был один, и я люблю тебя…

Последние слова поразили его самого, когда он осознал, что именно это хотел сказать.

– Я подумал…- Он повернул голову, пряча лицо у нее на груди, чтобы не выдать себя под ее взглядом.- Я подумал, что ты разочаруешься отчего-то, и не мог этого вынести…

Он оставил фразу незаконченной, отчасти из-за того, что у него не осталось слов, которые можно было произнести без опаски, отчасти - из-за подобного звериному инстинкта, подсказывающего, что его молчание солжет за него красноречивее языка.

Были уже глубокие сумерки, когда они наконец вошли в здание, в котором размещался офис транспортной компании, владельцем и руководителем которой был Джордж Маротта. На обоих были плащи пилигримов с надвинутыми низко на лицо капюшонами.

Молодой служащий проводил их в кабинет, где за столом сидел Маротта. Перед столом стояла пара стульев с прямыми спинками; он махнул на них рукой.

– Ну?
– произнес он, когда они уселись.

Он был все такой же - толстомясый и черноволосый, и даже трубка торчала изо рта точно так же. Он посмотрел на обоих, потом перевел взгляд на более крупную фигуру в капюшоне - Шейна.

– Мне, конечно же, понадобится помощь,- сказал Шейн.- Поэтому я здесь.

Он почувствовал резкость в собственном голосе, которая возникла инстинктивно в ответ на тон хозяина.

– И только-то?
– насмешливо произнес Маротта.

Взгляд его темных немигающих глаз был как острие ножа, приставленного к горлу Шейна. Шейн вдруг понял, что его реакция на этого человека во многом исходила из антипатии, основанной на страхе. Каким-то образом - своим поведением, манерой сидеть или говорить - Маротта излучал энергию, заставлявшую других людей бояться; и Шейн в данный момент это чувствовал.

Шейн был ошеломлен. На мгновение он даже испытал приступ сильной тревоги. Пилигрим не мог позволить себе бояться - в особенности того, кем в конечном счете собирается командовать. Но такое чувство было не из разряда тех, которые могли исчезнуть, пожелай ты этого…

Шейн постарался приструнить свои мысли. Что с ним происходит? Он изо дня в день в течение двух лет жил в страхе, боясь тех, кого были основания бояться. Чего ему бояться обыкновенного человека в сравнении с пришельцами? И потом, какие у него есть причины бояться Маротты?

Но едва он задал себе этот вопрос, как пришло понимание, повергая его в состояние шока. Джордж Маротта, вдруг понял Шейн, ненавидит его - инстинктивно, рефлекторно, без объяснимых оснований. Причиной тому могло быть произошедшее в Лондоне, или теперешнее пребывание Шейна здесь, или даже то, что он завербовал Марию, бывшую раньше членом группы Джорджа. Но причина не имела значения. Единственно важной была сама ненависть и ее ощутимое присутствие здесь и сейчас.

Шейн никогда раньше

не был объектом чьей-то ненависти как личность, сам по себе. «Ему бы хотелось убить меня,- думал Шейн в изумлении, уставившись на Джорджа.- Найдись у него повод, он бы убил меня прямо сейчас, на месте».

И он вдруг понял, что это и есть причина его страха. Невозможно было проигнорировать эту ненависть или идти через нее напролом. Не было способа унять ее. Маротта хотел стереть его с лица Земли, и его не устроило бы ничто другое. Оставалось только смириться с этим фактом.

Шейн и не подозревал, что человеческое существо способно на такую чистую, неразбавленную вражду. Ничего из происходящего в его жизни до сих пор не подготовило его к этому. Но теперь, столкнувшись с фактом, он увидел, что его собственные животные инстинкты таковы, как и у миллионов поколений предков. Его страх перерос в нечто, уже не являющееся страхом. Он взглянул на Джорджа из-под затеняющего лицо капюшона, зная, что его глаза так же в упор смотрят на человека, глаза которого были устремлены на его лицо. Он понял, что отвечает на угрозу собственной жизни не меньшей угрозой. Он осознал, что стал ненавидеть в ответ.

«И я мог бы убить его»,- подумал Шейн.

…Тихий голос из глубин мозга спрашивал: но разве не то самое ты замышлял с самого начала для них всех?

Казалось, время и пространство встало между ним и Мароттой, и его ненависть пропала, уступив место страшной пустоте. Это правда. Все замышляемое им приговаривало сидящего напротив в конечном итоге к смерти, и, возможно, мучительной. И так было еще до того, как он узнал о существовании этого человека.

– Ну?
– резко произнес Джордж.- Вы собираетесь торчать здесь всю ночь? Скажите, что вам от нас надо.

– Только после того,- проговорил Шейн сквозь стиснутые зубы,- как узнаю, что вы согласны сотрудничать.

Джордж скривил верхнюю губу.

– Я скажу вам это, когда услышу, чего вы хотите,- сказал он.

– Нет,- возразил Шейн.- Скажите сначала вы.

Его больше не волновало то, как к нему относится Джордж. Он был далеко в своей пустоте, слыша собственный голос, говорящий почти отстраненно.

– У вас есть право выбора, Маротта,- сказал он,- и выбирать надо сейчас. Вы можете идти со мной, или я пойду без вас, и если мне придется идти без вас, то в конце концов большинство, если не все люди, идущие за вами сейчас, покинут вас, чтобы пойти за мной. Вы были в Лондоне. Вы видели то, что я сделал. Ни вы, ни любой другой из известных вам людей не может сделать такого. Нам необходимо объединиться, потому что мы сражаемся на одной стороне, но произойдет это или нет - а мне нужно, чтобы вы действовали на моих условиях, а не на ваших,- зависит от вас. Итак, какое это будет сотрудничество? Обещаете ли вы дать мне необходимое, насколько это в ваших силах, без того, чтобы сначала обсуждать это, или же вы пытаетесь выставить нечто вроде условий?

– Вы хотите сказать, слепо идти за вами?
– Да.

Джордж изобразил рукой некий жест, означающий, очевидно: «Вот это будет здорово!»

Шейн встал. Почти сразу же Мария поднялась со стула рядом с ним.

– Пойдем, Мария,- сказал Шейн. Его голос по-прежнему звучал как-то отстраненно и отдаленно в собственных ушах.- Нам здесь нечего делать.

Они были уже почти у двери, когда вслед им прозвучало:

– Скажите мне, что вам нужно. И я отвечу, смогу ли помочь.

Шейн повернулся и пошел обратно к своему месту. Мария последовала за ним. Он опять смотрел через стол на Джорджа.

Поделиться с друзьями: