Путь спящих

Кто-то невидимый.

— Где мы? — спросил я.

— В Питере, — меланхолично ответил Олег.

— Это я знаю, но в каком?

— А это имеет значение? — хмыкнул агхори.

— А место-то какое. Улица, дом? Район наконец!

— Центральный. Вон погляди, — Олег ткнул пальцем в какую-то стремную жирную тетку, стоящую на постаменте. Екатерина вторая, что ли? Я протер глаза еще раз, и картинка изменилась. Рядом с нами возник огромный черный трамвай. Современный и низкопольный. Он был до отказа забит недовольными серыми тенями.

— На нем не поедем, — сказал я, и Олег потянул меня куда-то в сторону, — как ты вообще разбираешься в этом хаосе? Миры наложились один на другой. Тут же ни хрена непонятно!

— Так будет, когда Лимб налетит на Землю, — усмехнулся Олег, — забавная штука эта пирамидка, конечно. Очень забавная. Большинство людей перестанет видеть вообще что-либо, потому что и здесь они были слепы и не желали прозрения. Выживут только те кто сможет увидеть опасность. Вот ты, Серега, молодец. Быстро учишься. Мы с тобой чуть под трамвай не попали.

— Меня вырубает время от времени, — признался я, — как под водкой. Какие-то обрывки восприятия.

— Это у тебя от непривычки. Уверен, что на пятый или шестой раз ты будешь ходить как ни в чем не бывало. Ты только погляди, какой фрукт!

Олег подтащил меня к странной фигуре, закутанной в черный плащ. Она стояла рядом с конструкцией из палок, но едва я коснулся их, как сооружение превратилось в киоск с пирожками и напитками.

— Добрый день, — Олег подошел к фигуре и вежливо поклонился, — как вам наш город?

— Добрый, — быстро ответило странное создание, — город — добрый. День — нет. Вы привлекаете внимание. Отойдите.

— Чье внимание? — не понял я и стал оглядываться.

— Мое! — воскликнул незнакомец и начал медленно таять в воздухе, оставляя после себя светящиеся искорки.

— Иномирец, — хмыкнул Олег, — у них на этом уровне сохраняется форма, в отличие от людей. Очень интересно!

— Слушай, а что за позиция наблюдателя? Ты сам ее придумал?

— Я или великие маги. Какая разница, Серега? Главное, что она работает. Пойдем. Я постараюсь тебе объяснить по пути.

Мы замерли перед яркой красной вспышкой в пяти метрах от нас. Рядом с нами начали толпиться невидимые люди.

— Это светофор, — догадался я, — еще бы знать на какой мы сейчас улице. Дома вообще не читаются на этом уровне.

— Скоро будем на Кленовой, — ответил Олег, и когда вспышка стала зеленой, потянул меня за собой по пешеходному переходу. Я снова чувствовал себя ребенком. Будто меня притащили родители в огромный город, и я все вижу впервые. Такие же чувства восхищения, ужаса, и полная перегрузка сознания.

— Когда мы проваливаемся в глубокий сон, — продолжил Олег, — эго теряется, ему не на что реагировать. В сновидении оно по привычке работает по обстоятельствам, и так же по привычке не задается вопросами. Но состояние, которое получается, если расслабить тело, сформировать намерение, включить наблюдателя и закрепить их парочкой техник с визуализациями, легко может быть перенесено через провал глубокого сна в фазу быстрого сна — и ура, осознанность включается сама собой как только прогрузится пространство сна. И еще один бонус этого подхода — пониженная эмоциональная реакция и стабильное восприятие поля внимания — то есть пузыря сновидения, благодаря которым можно дольше удерживаться в ОС. Наблюдателя хорошо тренирует созерцание, медитации и практики осознанного внимания. Ощущения реального тела тоже относятся ко внешнему полю внимания, поэтому нужно уметь расслабляться и растворять его восприятие на засыпании — с этим хорошо помогает йога нидра.

Собственно весь смысл позиции наблюдателя сводился к тому, чтобы перестать слушать свое эго, вестись на его раздражения, и внимательно следить за собственными изменениями. В нашем случае это явно могло сработать. Вот Олег прекрасно справляется с одновременным пребыванием в двух мирах, а я не очень.

— Куда мы идем? — напрямую спросил я, когда мы прошли еще метров двести.

— Что значит это твое «куда»? — искренне удивился Олег.

— Ну ты ведешь меня куда-то.

— Я? Тебя? Нет, друг, это ты меня ведешь. Я лишь сопровождаю тебя и помогаю не попасть под машины, потому что вижу лучше.

— Серьезно?

— Ага. У меня четкое ощущение, что ты хочешь попасть в Михайловский замок. Тебя туда влечет что-то, да?

— Там была база Серых, — ответил я, — и там может быть предмет, который я ищу.

— Какой ты загадочный стал! Прямо ух! Самостоятельный! Оперяешься на глазах. Что случилось-то с тобой? Что тебе башку снесло на днях?

— Я соединился с богиней, — тихо сказал я.

— Совокупился? — не расслышал Олег, — фига себе, ну ты даешь, браток!

— Да не так все было! Я просто вошел в ее свет! — воскликнул я.

— Глубоко? — гоготнул агхори.

— Достаточно, чтобы целиком раствориться в ней.

— Круто! Ладно, я шучу, извини. А богиня какая?

— А их много бывает?

— Конечно. Есть всякие дакини, на которых буддисты медитируют, есть древние типа Лилит там или Астарты. Геката вон тоже нам нередко покровительствует.

— Богиня Лимба, — ответил я.

— Круто! — Олег присвистнул, — дай догадаюсь. Это тебя жнецы к ней притащили и толкнули в ее лоно?

— Типа того.

— Ха! И теперь ты, значит, под ее началом ходишь?

— Не знаю пока еще, но крышечку мне чутка свернуло, — признался я.

— И что ты осознал?

— Что после смерти скафандра, я могу раствориться в ее свете навсегда, — ответил я.

— И это будет высшей честью и бла-бла-бла? — Олег широко улыбнулся, обнажив белые зубы, — знакомая херня. Все эти божества такие. Даруют тебе уверенность в загробной жизни. Ты думаешь, что в итоге попадешь в нирвану. Станешь частью чего-то колоссального, да? Получишь великие знания. Переживешь тысячи уже чьих-то прожитых жизней. Прикоснешься к вселенской любви. Обретешь силу, свободу и знание!

— А это не так? Ты подозрительно четко описал мои ощущения от той встречи, — честно, я был немного сконфужен, и Олег почувствовал это.

— Это так только отчасти. Если ты вернешься к богине Лимба после смерти, то не факт, что снова испытаешь все то же самое. Тебя могут отвергнуть и отправить драить астральные толчки. Я не шучу. Из великого мага Земли ты станешь мальчиком на побегушках, который тысячи жизней будет доказывать свою преданность. Увы, тем, кто окончательно ослеплен светом богов, этого никогда не понять. Для осознания этого необходимо хотя бы разок умереть и отправиться к своим богам.