Путь Триады

И как в такой момент не подумать о том, что ее сюда привело?

***3***

Изабель никогда раньше не покидала рабочего места в урочное время. А опору, на пятидесятом уровне которой располагался офис по работе с клиентами Центра Исследований, а на двадцатом – квартирки рядовых сотрудников Эбонитовой ветви и подавно покидать было незачем. Путь на работу утром – тридцать уровней на внешнем лифте вверх, путь домой – тридцать уровней вниз. Столовые, кафе и развлекательные центры любой направленности были на всех уровнях опоры, но особенно много их было на тридцать пятом. Там Изабель проводила свободное от работы время, а иногда и обедала в рабочие дни.

В тот день, когда началась ее новая незавидная жизнь, и закончилась эра процветания Пикхета, ее вызвали на допрос Черной ветви, на самый верх. А до этого нужно было пройти медобследование для допуска. Только вот оснащения медкабинета на двадцатом уровне для подобной процедуры было недостаточно. У медицинской клиники на пятидесятом уровне был не тот профиль, а на тридцать пятом уровне в автоматических медлабах забарахлило программное обеспечение. Пришлось искать подходящую клинику в других опорах и отправляться туда в самый разгар рабочего дня. Кристина – ее помощница, осталась на рабочем месте одна. Впрочем испытания “Стеклянной комнаты” все равно были приостановлены, а расписание для посещения клиентами для других проектов было не такое насыщенное.

Кристина – самая близкая ее подруга осталась, а Изабель улетела на аэротакси. И так совпало, что именно в тот момент, когда такси выбралось на радиальный проспект, чтобы вскоре юркнуть на пару уровней ниже на следующем периметре, раздался мощный взрыв, и аэромобиль отшвырнуло прочь до самого внешнего контура. Такси выровняло полет уже у самой земли во внешней парковой зоне и только чудом ни во что не врезалось. А возможно это постарался автопилот. В Пикxете техника гражданского назначения всегда была превосходного качества, не даром она ценилась во всех корпорациях.

А потом эта самая техника отказалась ее везти обратно. Да и некуда было возвращаться. На месте центральной опоры оседала пыль, взметнувшаяся до самого неба, а радиальные и круговые пешеходные путепроводы рушились – верхние уровни падали на нижние, и еще ниже. Крики погибающих людей доносились до ушей Изабель, заставляя кровь стыть в жилах.

Осознание того, что сотни тысяч людей, или даже миллионы, погибли там, где погребенной под многими сотнями метров бетонных блоков и арматуры осталась ее квартирка, накатило на Изабель вместе с истерикой. И люди продолжают гибнуть. И будут гибнуть еще много дней. От голода и жажды. От недостатка кислорода. И продолжающиеся обрушаться перекрытия и стены будут убивать и убивать.

Изабель кричала вместе с теми, кто погибал тогда, срываясь с эстакад и путепроводов, с теми, кто кричал от боли в раздробленных конечностях, с теми, кто задыхался от угарного газа, с теми, кто погибал во все распространяющемся пожаре, от которого в воздух поднимался черный едкий дым, а жар достигал даже окраин.

Жизнь закончилась и наверное должна была бы начаться новая, наполненная непосильным трудом по спасению людей, разбору завалов, постройке лагерей временного размещения. Изабель готова была заниматься чем угодно и отдать все, что осталось. Но кроме жизни, одежды, той, что была на ней, и денег на виртуальном счете, ничего не осталось. Погибла ее ветвь, самая многочисленная, самая сильная. Миллионы и миллионы жизней. Возможно и вовсе никого не осталось, ведь все они жили в центральной опоре. До пятидесятого уровня. Выше располагалась правящая ветвь – черная. Они тоже погибли. Уж они-то точно погибли все. Их было всего триста тридцать три человека.

Изабель пришла в себя, когда уже опустилась ночь. Пикхет был необычайно темным, будто пораженный в сердце. И даже звезды было видно над головой, кроме того места, где над останками центральной опоры все еще вздымался дым. А огонь если и был, то за опорами первого кольца его всполохов было не видно. Аэромобиль такси замер неподвижно и не реагировал на команды. И всю ночь, тщетно пытаясь воспользоваться ручным коммуникатором, Изабель шла к тому месту, где был ее дом. Очередная дорожка, которую удавалось буквально на ощупь отыскать или сворачивала в противоположную сторону, или оканчивалась глухой стеной, или парадной жилого комплекса. Что именно представало перед ней, было невозможно определить, так как ни одно окно не светилось, ни одна вывеска. И люди как будто вымерли. Иногда даже казалось, что до сих пор слышны стоны и крики из сердца Пикхета. Других звуков не было.

Нужно было подняться выше, но правильный путь Изабель никак не могла найти. Может его и не существовало. А лифты, эскалаторы и транспорт были обесточены. Изабель уже готова была по стенам карабкаться, если бы только умела. В среднем кольце есть такие специалисты, но вряд ли кого-то из них было возможно отыскать.

И только к утру, когда звезды исчезли, но небо еще не начало светлеть над Пикхетом засверкали огни аварийных служб, а потом и окна в домах начали вспыхивать.

***4***

Из воспоминаний Изабель вырвал знакомый голос, доносящийся откуда-то снаружи, но словно через толстый слой ваты. Она не сразу смогла разобрать слова.

– Изабель? Вы тут?

Следом послышался стук в дверцу ее капсулы.

– Александр, это Вы? Что случилось? Я не могу пошевелиться.

– Подождите, сейчас-сейчас, – что-то скрежетнуло позади, – сейчас появится неприятный резкий запах, и Вы упадете, – голос Александра стал громче и отчетливее. – Вас не слишком высоко подбросило? В любом случае иначе никак. Сгруппируйтесь, чтобы не стукнуться.

Послышалось сухое щелканье пьезозажигалки, потом с синеватым всполохом Изабель обдало сухим жаром, а в следующее мгновение она упала на свое разложенное кресло. От полупрозрачной субстанции не осталось и следа. И запах был не таким уж и заметным. Когда Пикхет горел, и там заживо сгорали люди, пахло куда неприятнее.

– С Вами все в порядке? – Александр вдруг оказался рядом. – Вы не стукнулись? – он заглянул ей в глаза.

– Как Вы здесь оказались? – в свою очередь спросила Изабель. – Вы следите за мной? Как вы смогли открыть капсулу? Я же заперлась изнутри!

– Я домой ехал, – ответил Александр. – Давайте выбираться отсюда. В локомотив попала ракета. А это значит, что могут и добить.

– Ну, точно Трясина, – пробурчала Изабель, поднимаясь на ноги. – Даже доехать нормально нельзя. Получается, вы из Триады?

– Получается, что так. Надеюсь у вас немного вещей? Возможно, придется долго идти, или даже бежать.

– Нет у меня вещей, – вздохнула Изабель, вынимая из-под кресла рюкзачок, где и правда, кроме дешевой расчески и зубной щетки, была только смена белья и длинная футболка, заменявшая ночную рубашку.

– Вот и хорошо. Идите скорее за мной.

Не оглядываясь, Александр зашагал по коридору вверх. И только сейчас Изабель заметила, что вагон сильно накренился не только на бок, но еще и вдоль, и теперь один конец вагона возвышался над другим на несколько метров. Видимо в капсуле это как-то компенсировалось.

– А что, больше спасать никого не надо? Все уже выбрались?

– В этом поезде, кроме меня и вас, никого не было. Не самое популярное направление вы выбрали для путешествия.