Путь в стаю

Мы лежали, обнявшись, плотно сцепившись руками, ногами, волосами… Да, именно волосами, хотя до того подобное казалось мне невозможным. Её роскошные белоснежные пряди, подобно фантастической паутине, оплели меня всего, спеленали в какой-то сюрреалистический кокон, частью которого оказалась и обладательница белёсой паутины. Однозначно, произошло это не спонтанно, и не обошлось без полей, но мне было откровенно лень даже думать об этом.

Девочка заговорила — её буквально прорвало, валькирия никак не могла остановиться, не могла совладать с этим словарным водопадом. Но впервые за время нашего тесного общения в её словах звучали нотки рассудочности.

— Милый, как же хорошо! Я мечтала об этом все те месяцы, что тебя не было рядом. В капсуле удовольствий я вновь и вновь прокручивала игры, которым мы будем предаваться, когда ты всё же позовёшь меня… Но то, что произошло в реальности… Это безумие! Такой кайф! Ты такой сильный, изобретательный, настойчивый, нежный! Хочу тебя! Только тебя! На всех остальных мне плевать! А как ты выдержал мои когти?! Ни один до тебя не мог продержаться и десятка минут! Слабаки! Слюнтяи! Слизь! Только и могли, что верещать и молить о пощаде! Ты же не произнёс ни слова! Только иногда, когда было совсем невыносимо, срывался на скупой стон! Ты самый-самый! Ты мой! Я готова для тебя на всё!..

И так по новому кругу. А потом ещё раз. И ещё. В конце концов, я не выдержал, прикрыл ладошкой её ротик.

— Тина, я не понимаю. Какая ты? Та, что была до регенератора? Или такая, какой стала после?

— Я такая, какая есть. Когти… это моё всё. Я ничего не могу с собой поделать. Вижу тебя — и хочу порвать, уничтожить, располосовать, добраться до внутренних органов… А потом, удовлетворив эту свою страсть, хочу… прогнуться так, как ты пожелаешь. Мне плевать на эти дурацкие республиканские условности! С тобой — плевать. Только ты нормально выдержал мои когти. Только тебе я стольким обязана. Поэтому я — твоя. Пользуйся… с умом. И воображением.

— А без когтей никак?

— Нет. Я всё время, как тебя увидела — там, на станции — терпела. Ты не представляешь, чего мне это стоило! Это кошмар, растянувшийся на часы. Терпела те восемнадцать часов, что ждала вашего прибытия. Терпела, когда ты пошёл прощаться с Ведьмой. Терпела, пока ты на пути от челнока Дианы драл Милену. Терпела, пока летели на планету. Но тут у меня не было больше силы терпеть! Я вышвырнула эту драную кошку, Милену, которая пыталась наложить на тебя свои когтистые лапы. Отправила её отдыхать в регенераторную, пока ты ненадолго отвлёкся на Кису… Потом извинюсь. Но терпеть дольше у меня не было силы!

— Не надо Милену в регенератор. Пожалуйста, — тихо сказал, хмурясь.

— Прости! У меня уже крыша ехала. Теперь… всё будет хорошо. И у меня, и у тебя.

— Аккурат после очередного изврата с твоими когтями.

— Да ладно, чего тебе стоит утолить мой голод? Включишь пелену под кожу, чтобы я не добралась до внутренних органов — а дальше терпи. Потом получишь сполна. Или моё абсолютное доверие не стоит какой-то… минутной боли? Всего лишь боли?

— Прости. Ты права. Стоит. В Республике с этим дефицит. Да и ты… мне не безразлична.

— Вот видишь! Ты не пожалеешь! Никогда!

— Знаю. Ладно, кошка, спи. Завтра наверняка будет много беготни.

— О да! Ты даже не представляешь насколько много! — фыркнула довольная кошка в моих объятиях и… вырубилась. Словно ждала волшебного слова или моего позволения. А следом срубило и меня. Измочаленная запредельными нагрузками психика требовала отдыха, и получила его.

Пробуждение было нереальным. В смысле, не из-за очередных игрищ моих девчонок, а из-за странного освещения и общей будоражащей психику атмосферы. Окружающий мир, стоило открыть глаза, ворвался в сознание красноватыми, угрожающими контурами предметов, будто в воздухе повисла алая дымка. Однако довольно быстро стало понятно, что это вовсе не дымка, а разлитая в помещении тревожная пульсация света. Свет с равными интервалами полностью угасал, чтобы спустя мгновение начать разгораться вновь — именно эта фантасмагория создавала ощущение повисшего в воздухе алого тумана. А ещё тревожности добавлял склонившийся надо мной образ рыжей девчонки, до умопомрачения похожей на мою Ри.

— Ри… — сквозь ещё туманящий мозг сон простонал я, глупо улыбнулся и… бесцеремонно сграбастал рыжую в объятия, она даже пискнуть не успела.

Впрочем, девочка была совсем не против, и когда я присосался к её губам в нежном призывном поцелуе, горячо ответила. Лишь спустя пару минут милований чуть отстранилась, чтобы тихо произнести:

— А ты очень даже… Пожалуй, это того стоит…

— Что стоит? — не понял я.

— Лететь с тобой на одном корабле и забивать голову всякими извращениями, — уже совсем несексуально ответствовала… Киса.

— Киса?..

— А ты думал — Валери?.. — девочка вся лучилась иронией.

— Ты чего тут делаешь? — не стал я развивать неудобную тему. Мне сделалось стыдно, что чуть было не совратил… дочь моей жены. Без малого мою дочь. Пусть не биологически, но всё же…

— Помоги, Леон. Тут какая-то чертовщина творится, — настроение рыжей мгновенно лишилось былой ироничности, она опасливо напряглась и затравленно покосилась на дверь.

— Чем я могу помочь?

— Там… Тварь… А у тебя поля. Ты мечник. Размажь её по стене! Она… порвала какую-то метиллию. Прямо у меня на глазах. Хрясь — и прямо на две половинки, вдоль туловища.

— Ты серьёзно? — я подскочил на месте и заозирался, пытаясь найти свой костюм. Вчера, пока нас с Тиной не было в каюте, тут успели прибраться дройды, а комбинезон мы распечатали ещё в регенераторной.

Пока одевался, пока доставал из-под кровати клинок — обратил внимание, что валькирия уже проснулась. Лежит, и внимательно так, изучающе, смотрит на меня и на юную О`Стирх. И совершенно никуда не торопится, только на локоточке привстала, эффектно разметав по кровати белые пряди, чуть выставив вперёд согнутую в коленке ножку, так что особенно эффектно проступил волнительный изгиб чёрного, поблескивающего в неровном свете, бедра.

— Не дёргайся, Кошак. Нет смысла спешить.

— Как нет?! — вскинулась Киса. — Там же тварь…

— Ты вчера что мне сказала при встрече? Что хочешь трахаться. Вот иди и трахайся.

— С тварью?.. — совсем потерялась рыжая.

— А чего такого? Зато потом будешь подругам рассказывать, как на Метиллии тебя изнасиловал таррок.

— А ты откуда знаешь, что это за тварь? — сощурились глазки рыжей.

— Ну так она — часть экспозиции. Ты же помнишь про музей нечеловеческих рас?..

— Но почему она тогда…

— Ты совершеннолетняя. Пришла сюда добровольно. Так что или сражаться нужно уметь, или быстро бегать. Или… хотеть потрахаться. Вперёд.

— Но она…

— Что, не нравится?

— Это же… тварь! — задохнулась праведным возмущением рыжая. — Она…

— Ну да, ей плевать, что ты республиканка. Отдерёт, как внешницу. В реальности они ещё и убивали. Но тут — не реальность, так что… только насилуют. А жаль.

— Эй-эй! Ты что, совсем? Я не хочу, чтобы меня…