Путь в вечность [СИ]

Вот интересно – что такое у меня "получается"? Борис ругался, что я ему технику испортила, теперь лжеСтас в том же меня обвиняет. А я ведь и правда ничего не делала. Если только предположить, что это мысленное воздействие такое специфическое… Но ведь я не желала испортить прибор. Я об этом даже не думала!

– Ну и задачку ты мне задала, – выдыхает лжеСтас, снова нервируя меня своим взглядом.

– Вы меня отпустите? – кошусь на него.

– Ха! – едва не подавился от моей наивности. – Я идиот, по-твоему?

Что я могу ответить на подобный вопрос?

– Убьёте? – совсем расстраиваюсь.

В ответ получаю гомерический хохот, от которого брюнет просто пополам складывается.

– Какие же вы, люди, глупые! – вытирает выступившие слёзы. – Не ожидал…

Надувает щёки, чтобы успокоиться.

– К неожиданностям как относишься? Спокойно? Ох, не завидую я тебе, – засмеялся снова. – Надо же в такое влипнуть!

– В какое? – чувствую, моя голова сейчас взорвётся от всех этих непоняток и недомолвок!

– Скоро узнаешь, – тянет загадочно. – Только придётся чуть-чуть подождать, я же не думал… – замолкает, решив, что и так сказал слишком много. – Прости, руки освободить не могу, а то наделаешь глупостей. Так что потерпи.

Со вздохом поднимается и исчезает в проёме, прикрывая за собой дверь.

Между прочим, я только сейчас заметила, как сильно стемнело за это время. Глаза, конечно, привыкли, но если до этого хоть какой-то свет проникал в открытую дверь, то теперь осталось только грязное окно. Так что окутывает меня весьма плотный сумрак.

Сколько же мы тут "беседовали"? На часы не посмотреть, телефон в сумке был… Ой! А куда он её дел? Там же и документы были… Кошмар!

Родители, наверное, места себе не находят. Ушла утром на занятия, вернее, возвращалась из универа домой и пропала… Представляю, что будет творится дома ещё часа через два. Отец однозначно милицию на ноги поставит! Ну хорошо, допустим, Настя расскажет, с кем я ушла гулять. А дальше? Стаса будут искать. И не найдут.

Попробовать выйти? А смысл? Убежать-то я, может, и убегу, но вот рассчитывать на то, что рядом окажется дорога и машины – глупо. А бродить по лесу со скованными за спиной руками – самоубийство.

В который раз я практически готова удариться в слёзы и даже начинаю всхлипывать, но снова заставляю себя прекратить истерику. Не поможет это ничем, да и не время сейчас плакать!

Устав сидеть, осторожно пробираюсь к окну, но кроме тёмных силуэтов деревьев рассматривать там нечего. Приходится вернуться обратно и ждать.

Почему-то стало светлее. Однозначно! Со стороны окна не так заметно, а вот в щель, от неплотно прикрытой двери, пробивается желтоватое свечение, как будто рядом включены фары машины.

Через минуту дверь распахивается и из проёма на пол ложится прямоугольник яркого света. Щурюсь, чтобы привыкнуть к появившемуся освещению, а внутрь затекает тёмный силуэт останавливаясь передо мной.

– Вот и всё, дождалась, – раздаётся смешок. – Не боишься?

С возмущением смотрю на шутника. Ну и вопросик! Ой. А что у него на лице? У переносицы едва заметно мигает красненький огонёк. Рот и нос закрыты прозрачной маской, похожей на респиратор. Он и в руках такую же держит. Вернее, на меня нацепить пытается.

– Хватит упрямиться, – хватает за волосы, чтобы не дёргала головой. – Всё равно ведь надену, – прижимает её к лицу.

Чувствую, как края маски прилипают к коже, и задыхаюсь – в ней совсем нечем дышать. Впрочем, уже через секунду воздух появляется.

– Вставай! – меня подхватывают под руку, поднимая вверх. – Я, конечно, могу тебе снова глаза завязать, – притягивают совсем близко к себе, оплетая рукой мою талию, – но потом тебе всё равно придётся это увидеть, так что лучше привыкай сразу.

Без особых церемоний брюнет вытаскивает меня на крыльцо. От бьющего в глаза света зажмуриваюсь и едва не падаю кубарем со ступенек. Хорошо, что он вовремя реагирует и успевает поддержать.

Прямо напротив входа, на покрытой листьями земле, лежит ослепительный, чётко очерченный круг, образованный падающими сверху жёлтыми лучами. Упорно прущий внутрь него лжеСтас буквально выволакивает меня на освещённое пространство и останавливается. Свет немедленно гаснет, становится темно. Слышится неприятное гудение и холодящий душу скрежет. Сбоку возникает лёгкое свечение – приоткрывается отверстие, в которое меня тут же утягивают.

Из своих рук брюнет меня так и не выпускает, так что я вынуждена идти с ним в узкий, полутёмный коридор. Настолько низкий, что даже мне приходится постоянно нагибать голову. Страшный, с пугающими грязно-коричневыми стенами, непонятные разводы на которых напоминают тени, оставшиеся от проходивших той же дорогой, ранее живых людей.

Я даже думать себе запрещаю о том, куда попала. Сходить с ума мне как-то не хочется.

После очередного поворота, коридор неожиданно расширяется, превращаясь в огромный зал. Одна из его стен похожа на восходящую лестницу, на ступенях которой стоят… стоят… не знаю… ну пусть "столы". Хотя похожести в этом сравнении – процентов десять, от силы.

За "столами", впрочем, скорее внутри них, кто-то сидит, но видно плохо, потому как стенки конструкций матовые. Распознать можно только серые силуэты и всё.

Неожиданно меня окутывает подозрительное шипение, будто старую пластинку на граммофоне прокручивают.

Не успеваю я сообразить, что это такое, как различаю в нём неестественный, словно шелест листьев, голос: "Дисссан фовввул прррод. Лот понн луит". И понять не могу с какой стороны говорят. Полное ощущение, что звук прямо внутри меня!

– Илл но селл вайли, – вдруг произносит брюнет, поворачивая меня влево и прижимая к себе ещё сильнее.

Если бы он этого не сделал, я, наверное, рухнула на пол, потому как от увиденного ноги напрочь отказываются меня держать. Ведь тот, кто находится сейчас в поле моего зрения, реально существовать не должен.

Маленький, словно ребёнок. Голова явно непропорционально большая, с сильно увеличенным мозговым отделом. Глаза раскосые, огромные, совершенно чёрные, без белков. Крошечный рот. На тонких руках по четыре длинных, суставчатых пальца. Кожа серо-коричневая. Это же… Это же инопланетянин! Такой, как их иногда рисуют.